Борьба за трон (сборник) - Уильям Гаррисон Эйнсворт

– Это все равно: оно было. Этому мы имеем достаточные доказательства. Я сам знаю большинство из тех, кто здесь был. Поэтому я арестую вас по обвинению в государственной измене. Я должен взять вас отсюда и отправить в крепость в Ланкашире.

С этими словами он предъявил приказ об аресте.

– Неужели вы позволите, полковник, чтобы вас захватили таким образом? – спросил Вальтер.

– Сопротивляться будет бесполезно, – отвечал Бридж. – Полковник должен отправиться со мною.

– Должен? – с презрением спросил Тильдеслей.

– Конечно, вы должны… Все ненужные стеснения будут для вас устранены.

– Дайте мне полчаса времени, чтобы сделать все приготовления к отъезду, – сказал полковник.

– С величайшим удовольствием, – отвечал Бридж. – Я останусь здесь, пока вы не вернетесь.

– Прикажите подать закуски для капитана Бриджа, – сказал полковник Горнби.

– Не беспокойтесь, пожалуйста, – возразил Бридж. – Мне ничего не нужно.

– Не разрешите ли, господин капитан, отвести ваших людей в людскую? Там я мог бы предложить им по стакану хорошего эля, – сказал Горнби.

– Только не давайте им слишком много, – отвечал Бридж, давая этими словами понять, что он принимает предложение Горнби.

Полковник Тильдеслей с Джонсоном вышли из зала. Вальтер и Беатриса последовали за ними.

Между тем Горнби отвел обоих солдат в людскую и, дав им по большой кружке эля, также исчез.

Первым его делом было вооружить всех слуг, оставшихся в Майерскофе, и поставить их у входа в зал. В то же время полковник вместе с другими быстро прошли в комнату отца Джонсона, где, как мы знаем, был устроен тайник. Священник стал развивать свой план, как провести Бриджа.

Странно было только то, что капитан Бридж, обыкновенно столь подозрительный, по-видимому, и не предчувствовал, что ему готовилось. Он никак не думал, что кто-нибудь может ускользнуть отсюда, раз его отряд сторожит мост.

Прошло уже более получаса, а между тем никто еще не возвращался. Наконец появился Горнби. Капитан Бридж вскочил.

– Собрался ли наконец полковник Тильдеслей? – спросил он. – Я не могу ждать его больше.

– Я не могу его найти, – отвечал дворецкий.

– Как не можете найти? – воскликнул Бридж. – Не обманул же он меня! Он дал слово вернуться, и я поверил его обещанию.

– Если он дал слово, то, конечно, вернется. Но мне кажется, что вы ошибаетесь.

– А, негодяй! Теперь я вижу все. Ты помог бежать твоему господину. Его здесь нет.

– Не стану отрицать этого, ибо полагаю, что он теперь в полной безопасности, – сказал Горнби.

– Другие также бежали? – спросил Бридж.

– Ваша догадка совершенно верна, господин капитан, – отвечал дворецкий.

– Каким же образом они могли бежать? Отвечай, негодяй, иначе я велю тебя повесить.

– Не могу вам этого объяснить. Знаю только одно: они бежали.

– Это меня не удовлетворяет! – вскричал Бридж. – Я обыщу весь дом.

– Ну, нет, господин капитан. Дом оставлен на мое попечение, я за все отвечаю и не могу позволить делать здесь обыск.

– И ты осмелишься стать мне на дороге? – вскричал Бридж.

Горнби только усмехнулся.

– Вы мой пленник, и я буду держать вас в заключении, сколько пожелаю. Оба ваши солдата также в плену и обезоружены. Я уже сказал вам, что полковник Тильдеслей и его гости уехали. Бесполезно будет искать их, да я и не позволю этого.

– Ты понимаешь ли, что ты делаешь? – спросил капитан Бридж.

– Я готов ко всему, – отвечал дворецкий. – Но слушайте: вы не выйдете отсюда до тех пор, пока не дадите клятву оставить нас в покое. Вы в моей власти, и я вас выпущу только с этим условием. Даю вам пять минут на размышление. Если по прошествии этих пяти минут вы откажетесь исполнить мое требование, я прикажу вывести вас на двор и расстрелять, а с вами и обоих ваших драгун. Не думайте, что я угрожаю зря. Все уже готово для исполнения моих слов.

Капитан Бридж взглянул на него и по его решительным манерам понял, что он не задумается привести в исполнение свои угрозы. Бросились ему в глаза и вооруженные слуги, стоявшие в дверях.

– Выпустите меня и моих солдат, и я уеду – клянусь вам, – сказал он.

– И не вернетесь? – спросил Горнби.

– Не вернусь.

Через несколько минут Майерскоф опустел. Едва удалился капитан Бридж, как Тильдеслей и его гости вышли из тайника и все вместе направились из комнаты священника вниз, в главный зал.

I

Король Иаков и сен-жерменский двор

Прошло пять лет. Много событий совершилось за этот долгий промежуток времени, но все они были неблагоприятны для изгнанного короля.

Осаду Лондондерри, благодаря продолжительной и храброй защите его жителей, пришлось снять. Огромный якобитский заговор, во главе которого стояли лорды Дармаут, Эльсбери и Кларендон и многие лица из высшего общества северных областей, был открыт. Множество его участников, в том числе лорды Дармаут и Кларендон, были заключены в Тауэр. Произошла решительная битва при Бойне, после которой Иаков был вынужден оставить Ирландию и вернуться во Францию. Дублин покорился Вильгельму. Мирный договор, заключенный при Лимерике, пришлось подписать поневоле, и несчастный Иаков, сидя в Гааге, был свидетелем того, как рушились огромные приготовления Людовика XIV к вторжению французов в Англию.

Такое множество неблагоприятных событий и все возраставшее могущество Вильгельма ослабляли надежды Иакова и зароняли в него сомнение в том, будет ли он в состоянии вернуть себе престол. Впрочем, у него было еще много приверженцев, которые требовали от него продолжения войны и пророчили ему полный успех.

Весною 1694 года – с этого времени начинается здесь наш рассказ – сверженный король жил еще в королевском дворце Сен-Жермен, великодушно назначенном ему для жительства Людовиком XIV. Король-Солнце выдавал сверх того Иакову еще на его личные расходы восемьсот тысяч франков и предоставил в его распоряжение роту своих гвардейцев.

Кроме того, у Иакова была собственная гвардия, составлявшаяся из беглецов, недовольных или обиженных Вильгельмом. Были и такие, жизни которых грозила на родине опасность. Король Иаков и супруга его Мария Моденская с радостью принимали их к себе.

Между сен-жерменским двором и английскими якобитами постоянно поддерживались тайные сношения, и всякая новость, которая почему-либо могла интересовать бывшего короля, немедленно сообщалась ему.

Благодаря преклонному возрасту Иаков теперь не так уже стремился в изгнавшую его страну, как прежде. Теперь он хлопотал уже о том, чтобы обеспечить престол для своего сына Эдуарда, которого называли шевалье де Сен-Жорж и претендентом. Этот шевалье родился в 1688 году, и в это время ему было около шести лет.

Мария Моденская, почти ровесница своему мужу, была наделена отважным духом и мужеством, которого так не хватало бывшему королю. Во что бы то ни стало решила она добыть престол для своего сына. Пылая ненавистью к Вильгельму, которого она считала узурпатором, она не пренебрегала никакими средствами для его устранения.

Дочь Альфонса IV, герцога Моденского, Мария вышла замуж, когда ей было всего пятнадцать лет. Несмотря на то что это было около тридцати лет тому назад, она и до сих пор не утратила еще привлекательности. Ее фигура была так же легка и стройна, как и в молодые годы, ее глаза блестели прежним блеском, а косы поражали своей длиной. Некоторые находили, что она стала теперь даже красивее, чем прежде. Неудачи и тревоги как будто не осмелились вредить ее прелестям.

Как и ее супруг, Мария была до крайности набожна и находилась всегда под влиянием духовенства. Особенным авторитетом пользовался у нее ее духовник, некий отец Петр.

Среди ее фрейлин, взятых из лучших семей английских католиков, не было ни одной, которая по красоте и уму могла бы соперничать с Беатрисой Тильдеслей. Возможность быть около королевы, к которой она так стремилась, доставил ей Вальтер Кросби, который лично просил королеву назначить Беатрису фрейлиной. Отец Джонсон сам привез ее в Сен-Жермен. Там ей отвели прелестное помещение с окнами в сад, в котором она чувствовала себя совершенно счастливой: главная ее цель была достигнута.

Королева Мария с первого же свидания отнеслась к ней снисходительно и милостиво и вскоре полюбила свою новую фрейлину.

Красота и изящество Беатрисы произвели большое впечатление среди придворной молодежи, которая обыкновенно сопровождала Людовика во время его наездов в Сен-Жермен. Вскоре она сделалась главной приманкой двора сверженного короля. Из-за нее произошло даже несколько дуэлей.

Отец Джонсон не вернулся в Майерскоф и сделался постоянным тайным посредником между Иаковом и его приверженцами в Ланкашире и Чешире. То был ловкий, изворотливый человек, и исполнял свои обязанности он великолепно.

Вспомнив о Майерскофе, мы должны здесь сказать, что полковник Тильдеслей года четыре тому назад потерял свою жену и жил теперь в одиночестве.