Ненавижу любя - Оксана Волконская

она с воплем «Матвей!» бросилась на шею ворчащему. Тот мигом раскинул руки, приподнял и закружил девушку. Она, смеясь, потребовала, чтобы парень ее поставил.

– Вот, совсем другое дело, – рассмеялся он. – А то я уже испугался, что моя маленькая невеста меня позабыла.

Что?! Опять невеста? Да что ж они все вьются-то вокруг моей Васьки? – пронеслось в голове у Кирилла. Он мрачно смотрел на спектакль, разворачивающийся на поляне. И не заметил, что один человек из собравшейся компании не сводит с него глаз и довольно ехидно усмехается.

– Ты в таком виде только в страшном сне присниться можешь, – фыркнула Лина, оглядывая его легкую небритость. – Побрился бы, а то непонятно на кого похож. Еще за террориста примут, хипстер недоделанный.

– Глеб, почему любовь твоей сестрицы всегда граничит с грубостью? – крикнул Матвей уходящему другу.

– Все норм, она у нас в Родиона, у того вообще привязанность своеобразная. Мама рассказывала, как он в детстве с ее собакой воевал. Это примерно то же самое. Твердит, что ненавидит, а на самом деле нет, – хмыкнул тот.

– Да уж, у некоторых людей слова расходятся с чувствами, – в пустоту проговорил Кирилл.

Под этим невидящим взглядом, Василине захотелось вывернуться из объятий старого друга. Пусть она ему ничем не обязана, он ей никто, и ему плевать, но ей все равно стало не по себе. За последние несколько дней вокруг, будто магнитом притянутые, появлялись парни. Наивный Вадим, приятель по детским играм Матвей и кто-то из дебильных друзей Глеба. Ей было все равно. Но под подчеркнутым невниманием Кирилла она тушевалась, что было на нее никак не похоже.

– Сейчас и словами, и чувствами принято играть, – парировала она, сама до конца не осознавая, что же хотела вложить в эти слова. В любом случае, что бы это ни было, поняли неправильно. И по глазам Лаврецкого девушка видела, что сейчас разгорится нешуточный спор, который может разрастись в не менее грандиозную ссору.

Это же заметил и Ярослав и под надуманным предлогом увел Кирилла. Василина осталась наедине с Матвеем.

– Мелкая, ты что зависла? – заботливо спросил он. – Все в порядке?

– Интересно, почему, когда вокруг куча народа я – невеста, а наедине – мелкая? – хмыкнула Лина.

– Потому ты мелкая зараза, зачем людей сразу пугать?

– Это ты зараза похлеще холеры, – рассмеялась Лина. – Ты когда прилетел? Почему не сказал мне? Почему не писал толком?

– Оу, сколько вопросов, – улыбнулся Матвей. – Все расскажу обязательно. Пока пошли в дом. И не грусти. Не знаю, что там у тебя, но мы за тебя любому глотку порвем. – И, прихватив ее под локоток, потащил дом.

Если он надеялся успокоить ее этими словами, то глубоко просчитался.

Глава 8

Гости собрались быстро, и вскоре по саду разнеслись запахи приготовленного шашлыка, зазвучали тосты. Кто-то рассказывал анекдоты, кто-то веселые истории, раздавался смех. Лина на правах хозяйки дома следила за тем, чтобы на столах все было. Когда потребовалась чистая чашка, девушка отправилась на кухню. На обратном пути кто-то схватил ее за руку и затащил под лестницу. Даже если бы в доме царила темнота, Василина бы все равно узнала, кто это. Слишком знакомая наглость, знакомое поведение и знакомые руки.

– Ты что творишь? – прошипела она.

– Я? Ничего, солнышко, – усмехнулся Кирилл. – А что так тихо? Боишься, что женишок прибежит? Я и не знал, что ты у нас настолько коварная… И неразборчивая. Слушай, детка, не многовато ли на одну тебя женихов? Может, тебе брачное агентство открыть? Кстати, Мэт знает про Вадима? Или про меня?

Всю эту тираду Василина выслушала молча, мысленно сдавливая говорливой заразе шею. Но с каждым словом все больше и больше в глазах зарождался гнев. Почему-то чем чаще она находилась рядом с этим человеком, тем сильнее разрушалась стена спокойствия, которую она возвела вокруг себя. Очень хотелось двинуть неугомонному негодяю чашкой для шашлыка. Но нельзя. Как правильно заметил Матвей, здесь несколько человек, готовых порвать за нее глотку. И даже Яр в определенной ситуации пойдет против лучшего друга. Этого не хотелось. Так что терпи, Василина Родионовна, терпи. Потом отыграешься.

– Кирюш, а ему разве есть что про тебя знать? – тихо спросила она. – Может, и не было ничего, а ты просто решил мне отомстить за что-то?

– За что-то? – хмыкнул Кирилл. – За что мне тебе мстить? Мы и видимся-то редко. И уж тем более не за детский сад шестилетней давности.

– Очень хорошо, что не за что, – сдержанно проговорила Лина. – Тогда давай ты меня отпустишь, и мы разойдемся и дальше, как в море корабли? Будем только случайно сталкиваться и проходить мимо друг друга. Как раньше.

– Расслабься, девочка моя, как раньше уже никогда не будет, – хмыкнул Лаврецкий. – А что, ты не веришь, что между нами что-то было? Хочешь, повторим, пока ты трезвая? – И его рука, словно невзначай, соскользнула чуть пониже талии.

– Прекрати! – прошептала она.

– Что это ты не кричишь, не шумишь? Не похоже на тебя, – рассмеялся Кирилл. – Или боишься, что Матвей узнает?

– Что ты ко мне прицепился с Матвеем? – раздраженно бросила Лина. – Он твердит, что я его невеста, с тех пор, как я мелкая за ними по подворотням бегала. Это не мешает ему по бабам шляться!

– Ну да, а тебе по мужикам, – фыркнул Лаврецкий.

– Что ты из меня какую-то шлюху делаешь?! – возмутилась девушка, оскорбленная до глубины души.

Тут до Кирилла начало доходить (примерно как до жирафа), что он перегибает палку и тактику нужно срочно менять. Одной рукой он продолжил удерживать девушку, второй взял за подбородок и посмотрел ей в глаза.

– Что ты сейчас пытаешься мне доказать? – тихо спросила Лина. – Что физически ты сильнее? Я это и так знаю.

– Успокойся, пожалуйста, – оборвал ее он. – Из тебя такая же шлюха, как из меня Арнольд Шварцнеггер. Кстати, солнышко, если серьезно, ты чего такая притихшая и колючая? Боишься, что твой братец узнает о ночи, проведенной в моей квартире? Похоже, он у тебя горячая голова, сразу полезет в драку. Он же тебя любит… – показательно невинно рассуждал Кирилл, чувствуя, как Василина в его руках каменеет. – Не знаю, какой он в драке, но пострадает в любом случае, если полезет. Я же не могу позволить, чтобы меня били. Да и я могу пострадать. И Матвей с Яром, несмотря на нашу дружбу, в стороне не останутся… – продолжал он, уже понимая, что на правильном пути и это как раз есть та точка, на которую можно надавить.

– А ты еще постоянно огрызаешься… Это заставляет нервничать. А я, когда нервный, раздраженный и пьяный, могу что-нибудь лишнее сказать, – намекнул он.

Василина шумно выдохнула. Она была девушкой умной и намеки понимала (папа-детектив и не тому научит). И чертовски сложно было не различить шантажа в речи обнимавшего ее парня. Черт, и как только она могла это допустить?

– Чего ты хочешь, Кирилл? – прямо спросила она. – Точнее, сколько будет стоит твое молчание?

– Ну, зачем же так грубо, рыбка моя золотая? – обаятельно улыбнулся он, так, будто и не шантажировал вовсе, а приглашал на свидание. – Все очень просто. С тебя, как в сказке, три желания, и ни твой брат,