Право на Тенерифе - Ирина Александровна Лазарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как же ты могла с ней после этого общаться? – повысила голос Женя.
– Что же ты предлагаешь? Перестать дружить с ней?
– Конечно! Она заслуживает всеобщего порицания.
– Не суди, да не судим будешь, – ответила задумчиво Юля.
– То есть для тебя это нормально, что жена гуляет от мужа? Тогда и муж пусть гуляет, так? И общество погрузится в хаос и вседозволенность!
– Нет, конечно, не нормально. Я много раз пыталась вразумить ее, но, к сожалению, не особенно помогло, – тяжело вздохнув, она продолжила: – Пойми, ты видишь в Марине только то, что не соответствует твоим заповедям. Ты не видишь в ней того, что вижу я. То же верно и про Костю.
– И что это? Ну что?
Но Юля не проронила ни слова.
– И такой человек теперь сел на уши Алине и пытается руководить ею! Это феерично! Как ты не понимаешь, именно поэтому мы не должны позволить ей вмешиваться.
– То есть Костю, ты считаешь, нужно простить за измену, а Марину сразу на плаху? – по лицу Юли было видно, что весь разговор ей крайне неприятен. – Как-то нужно тогда с одинаковым смирением относиться к грехам других людей.
– Если ты действительно переживаешь за Алину, то ты должна бояться за нее, за ее будущее. За будущее ее детей. Разве тебе самой не страшно, что с ними со всеми станет, если они разведутся? Я такой человек, что я за всех переживаю, за всех. Для меня важно все, что происходит с моими близкими. Я не могу спать по ночам, если что-то угрожает счастью моей семьи или моих подруг… нет, я не успокоюсь, пока не уговорю Алину сохранить брак. А эта Марина… Марине вообще плевать на нас всех! Она пофигистка! Ей только до себя!
– Может быть, мы не правы в том, что позволяем страху управлять нашими жизнями, – вдруг сказала Юля. – Жизнь как-то теряет свою прелесть, когда мы во всем подчиняемся этой внешней абстрактной силе.
– Глупости! – отмахнулась Женя. – Эволюция построена на страхе, он делает нас лучше, заставляет охранять наши жизни. Инстинкт самосохранения.
– Эволюция, – улыбнулась Юля, вспомнив, что теория Дарвина не вписывается в религиозные догмы. – И все-таки, ты так про Марину плохо говоришь, будто в тебе проснулась зависть, а между тем чему завидовать? Тем более тебе! Будь мягче к ней. В конце концов, ты счастливый человек, у тебя трое детей.
– Ну да, таким людям еще позволить детей рожать, – съязвила Женя, а Юля от этих слов подскочила, словно ужаленная.
– Мне пора уходить, – хрипло проронила она.
Юля пошла прочь, руками быстро нащупывая телефон в сумке.
Юля снова стала звонить Алине, но та не отвечала. Подруга начала беспокоиться: ей казалось, что за этими пустыми беседами с Женей они упустят самое главное. Ей вдруг пришло на ум, что Алина, темпераментный человек, страдающая бездельем большую часть времени, могла тем временем сотворить что-то с собой.
Юля дождалась автобуса и решила съездить к подруге, чтобы развеять свои опасения и унять совесть; от страха за нее у Юли начала немного кружиться голова, ладони стали липкими. Казалось, ничего в ней не осталось, ни одного чувства, кроме огромного безобразного чувства страха. Оно заставило ее совершенно позабыть обо всем, чем она жила до этого. Но когда она вышла из автобуса и пошла по дворам к элитному комплексу, Алина наконец стала писать ей:
– Со мной все в порядке.
– Спасибо за беспокойство.
– Я поняла, что все это бред, Костик мне не изменяет. Из-за каких-то трусов устроили сыр-бор.
– Поеду-ка я лучше к ним в коттедж, отдохну вместе со всеми.
Юля ответила:
– Я рада, что все хорошо, не пропадай. У тебя самые замечательные дети, они твой смысл и твоя жизнь.
После этого она побрела обратно к остановке. Сейчас недавнее беспокойство показалось ей надуманным, а тот факт, что она сорвалась с места и рванула к Алине, показался смешным. Юля почувствовала, как расслабляются мышцы шеи: тревога угасала. Головокружение тоже стало проходить.
Субботние автобусы ходили редко, и ей опять пришлось очень долго стоять на остановке. Когда она вернулась домой, было уже два часа – слишком поздно, чтобы ехать в парк к Кате. Вместо этого она успела приготовить обед как раз к приезду дочери. Василиса с матерью зашли на порог квартиры, провожая Катю. Анна выглядела немного сбитой с толку.
– Как погуляли?
– Было очень холодно, – ответила Катя.
– Да, прохладно сегодня, – сказала Анна, – но мы зато видели целые команды роллеров и скейтбордистов, катающихся в парке. Слушай, Юль, – немного помявшись, вдруг сказала она, – Катя все время пить просила. Прямо все время. Обрати внимание.
– А что вы пили?
– Воду, пару раз чай купили.
– Я, наверное, тебе денег должна? – спросила Юля на автомате.
– Да нет, что ты, – махнула рукой Анна, – мне просто показалось, что, может, Катя заболевает. При вирусах ведь все время пить хочется.
– А, вот ты к чему, – сказала Юля, – ну что ж, мы правда совсем недавно переболели, не хотелось бы опять слечь.
– Ну, просто присмотрись. Может и пронесет, мало ли. Просто померьте температуру.
Катя все это время уныло смотрела на подругу и мать. Казалось, у нее совсем не осталось сил, лицо опало. Правда, от Юли не укрылось то, что мешки под глазами исчезли. Стало быть, все в порядке, с утра померещилось. Лишь только дверь за подругой и ее мамой закрылась, как Катя пошла в комнату и повалилась на кровать. Юля позвала дочь обедать, но та отказалась, попросила только принести попить.
Юля принесла ей стакан воды, но Катя, выпив его, захотела еще. После второго стакана она отвернулась к стенке. Юля положила руку ей на лоб. Жара не было.
– Мама, открой окно, пожалуйста, здесь так душно.
– Смотри не замерзни, – сказала Юля, открыв окно на самую узкую створку. Катя завернулась в одеяло.
Не зная, что и думать, Юля вышла из комнаты. Пока дочь спала, она могла в тишине поработать. Она уселась за стол, открыла лэптоп и стала быстро просматривать почту и предложения от поставщиков, сразу удаляя неинтересные, а стоящие складывая в отдельную папку. Кончики ее пальцев теперь особенно сильно покалывало.
В квартире Марины стоял осенний полумрак. Днем они с мужем обычно дремали после сытного обеда в выходные, отсыпаясь за рабочие дни. Марина любила побаловать супруга выпечкой, домашней пиццей, свежеиспеченными тортами, беляшами, пирогами. Она была из тех счастливиц,
