Повесть Южных морей - Иван Медведев

Подали в раковинах вкусно приготовленные овощные закуски, фрукты. Лейтенант Флетчер и гардемарин Стюарт не могли отвести глаз от выставленных напоказ полных упругих грудей обнажённых до пояса принцесс, племянниц вождей и девушек свиты. В венках из душистых гардений, высокие, с полными бёдрами, что не мешало изящным движениям, девушки были настоящими красавицами. Огромные влажные глаза, опушенные длинными ресницами, тоже с любопытством рассматривали молодых англичан.

Во время аудиенции ботаник Нельсон, упарившись, снял парик и принялся небрежно им обмахиваться. Таитяне замерли, в растерянности и величайшем изумлении начали переглядываться, тыкая пальцами в сторону белого человека, который снял свои волосы! Для них это было то же самое, как если б ботаник отстегнул от туловища усталую ногу и положил её рядом отдыхать.

Помаре на кораблях Кука успел познакомиться с париками офицеров, поэтому не прервал торжественной речи. Все полинезийцы – прирождённые ораторы. Вождь умело пользовался аллегориями, метафорами и яркими оборотами, что создавало у темнокожей аудитории необходимый эмоциональный эффект о важности настоящего момента.

Вечером начался праздник. Зелёная лужайка перед навесом превратилась в сцену, на деревьях развесили светильники, которые на острове делают из ядер маслянистых орехов.

В первом отделении представления выступил местный оркестр. Молодой таитянин, сложенный как греческий бог, в сопровождении трёх барабанов дул ноздрями в бамбуковую флейту с тремя отверстиями, извлекая из нехитрого инструмента три-четыре звука. Несмотря на то, что не прослушивались ни мелодия, ни такт, темнокожий солист исполнил песню из чередующихся двух рифмованных строк о белых людях и плывущем в синем небе белом облаке. Следом Блай попросил выступить с сольным номером Майкла Бирна. Матрос-скрипач виртуозно сыграл несколько английских мелодий, чем вызвал восхищение островитян, не слышавших ничего подобного.

Во втором отделении широкоплечие и узкобёдрые юноши продемонстрировали гостям особый вид борьбы, показательное сражение на копьях, стрельбу из лука. Выстрел с колена точно в цель на триста ярдов привёл в изумление англичан, но не показался большим достижением ни одному из местных. Любопытно, что жители острова в войнах между собой не использовали лук и стрелы. Уже тогда на Таити существовал запрет на оружие массового поражения, в то время как в Европе его всё более усовершенствовали.

После комедийного спектакля о заснувшем путнике, у которого воры крадут вещи, подали жаркое. Мясо запечённой в земле местной свиньи напоминало по вкусу молодую телятину, а нежное сало – костный мозг. Англичане и вожди запивали пищу принесённым с корабля вином, а простые таитяне местной брагой кавой, приготовление которой начисто отбило у моряков охоту пробовать экзотический напиток17.

Опять забили барабаны. На сцене появились молодые девушки, и началась хейва – сладострастный обольстительный танец тимароди, где незамужние женщины демонстрировали пластику, изящество, страсть, обаяние и достоинства женских прелестей, воспламеняя чувства зрителей. Юбочки из растительных волокон то обнажают, то снова прикрывают мерное колыхание крутых бёдер, покрытых узорчатой татуировкой. Современные модницы позавидовали бы таким вечным колготкам. Танец убыстряется, рассыпавшиеся по упругим телам чёрные волосы гармонично вплетаются в гибкие движения танцовщиц. Англичане, как завороженные, следили за этим извержением первобытной страсти. Достигнув апогея напряжения, волна спала, плавные движения рук завершили танец. Утомлённые лесные богини подошли к гостям. Мужчины, в чью честь устраивалась хейва, должны выбрать себе девушек и жить с ними не менее двух суток.

Сердце лейтенанта Флетчера летело вскачь. Он перехватил руку девушки, покрывшей его голову венком.

– Как тебя зовут? – спросил офицер.

– Мауатуа, – обольстительно улыбаясь, сказала таитянка.

– Я буду называть тебя Изабеллой.

Флетчер вынул из подаренного венка самый большой красный цветок, сунул его за ухо танцовщице. По местным обычаям это означало объяснение в любви. Лейтенант утратил чувство реальности. Огромный сад-остров посреди океана, счастливые, сытые и красивые люди, не обременённые ежедневными заботами о хлебе, близость прекрасной таитянки, не скрывающей свои бурные желания под маской европейского жеманства, казались ему волшебной страной, путь в которую долгое время был заколдован, и наконец пали злобные чары – он его отыскал.

Опустившаяся звёздная ночь, восторги любви на тёплой земле с шоколадной красавицей, шорох прибоя, длинные тени пальм под белым светом полной луны…

Капитан Блай ночевал под обширным навесом Ариипаеа. Брат Помаре, следуя таитянскому этикету, предложил гостю разделить ложе с одной из его жён, но Блай отказался. Чтобы не обидеть вождя, капитан объяснил, что тоже женат, а законы его родины запрещают ему любить других женщин.

На завтрак слуги приготовили попоэ18. Во время трапезы Помаре разглагольствовал о том, что обожает короля перетане, всю английскую нацию в целом и вообще всё английское, особенно ножи, топоры и гвозди.

Блай, сочтя момент подходящим, спросил:

– Не думают ли братья сделать ответный подарок королю Георгу?

Помаре лихо перечислил всё, что растёт на Таити, включая плоды хлебного дерева. Капитан небрежно заметил, что хорошим подарком были бы саженцы хлебного дерева. Помаре обрадовался, что так дёшево отделался, – государство братьев сплошь заросло этими деревьями.

Визит закончился концертом придворных музыкантов. Трое играли носами на флейтах, а четвёртый бил ладонями в барабан из акульей шкуры. Целый час продолжалось истязание звуков, и англичане облегчённо вздохнули, когда всё кончилось.

Блай сигналом боцманского свистка собрал своих людей. Напоследок Помаре принялся клянчить у капитана два кресла и кровать.

– Это самые подходящие предметы для нашего друга, – насмешливо заметил Блай по-английски не выспавшемуся лейтенанту Флетчеру. – Кристиан, пусть Макинтош отремонтирует ему стул…

Мауатуа и подруга потерявшего невинность гардемарина Стюарта очень мило предлагали английским юношам остаться с ними. Они не могли понять объяснений на чужом языке, хмурили красивые густые брови и долго шли за своими любовниками. Блай под хорошее настроение отпускал грубоватые шуточки по адресу молодых людей:

– Надеюсь, никто из вас не забеременел?

Забавлялся их смущением, когда Пековер переводил замечания таитянок, без стеснения обменивавшихся между собой подробностями прошедшей ночи. Капитан радовался, что так удачно договорился с вождями о покупке саженцев. Начиналось главное дело, ради которого и снарядили всю экспедицию.