На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского - Владимир Мельников

Кстати, таких, как он, молодых и амбициозных командиров, попавших в академию по направлению высших партийных или государственных органов, было в первом наборе слушателей, по всей видимости, немало. О чем свидетельствует сохранившаяся в фондах Центрального партийного архива записка, датированная 30 ноября 1918 года и подписанная Я.М. Свердловым:

«Командиру Академии Генерального штаба.

Уважаемый товарищ!

Прошу зачислить в слушатели академии тов. Черных, лично мне известного партийного работника.

Председатель ВЦИК Я. Свердлов».

Отбор слушателей начался еще в первой половине ноября. В академию отбирали в первую очередь командиров, которые действительно стремились содействовать строительству Красной Армии на новых началах, твердо стояли, как тогда говорили, на платформе Советской власти, принимали активное участие в политической жизни и имели достаточное общее развитие.

Для отбора слушателей было создано две комиссии — мандатная и общая. Мандатная комиссия, во главе которой стоял комиссар академии, используя рекомендации партийных организаций, политорганов и командования, а также беседуя с кандидатами в слушатели, выясняла политическое лицо командиров, их революционные заслуги и степень участия в борьбе за Советскую власть. Эту комиссию возглавлял вначале Ф.П. Новиков, а затем Э.И. Козловский.

Мандатная комиссия фактически и решала вопрос о приеме в академию того или иного кандидата. Общая комиссия под председательством начальника академии А.К. Климовича проверяла уровень общеобразовательной и военной подготовки будущих слушателей. Делалось это главным образом для того, чтобы правильно определить содержание и методы обучения.

Первый начальник Академии Генштаба РККА Антон Карлович Климович был генерал-лейтенантом царской армии, принимал активное участие в Русско-японской и Первой мировой войнах. Февральскую революцию 1917 года встретил в должности начальника 6-й пехотной дивизии. С апреля 1918 года

А.К. Климович — военный руководитель Козловского уездного военного комиссариата, а затем помощник начальника учебного отдела Главного управления вузов Красной Армии. С этой должности он и прибыл в академию.

Успешно пройдя отбор в обеих комиссиях, Леонид Григорьевич Петровский был зачислен на первый курс. Мандатная и общая комиссии проверили свыше четырехсот кандидатов, направленных на учебу в академию. Из них стали слушателями 183 человека. Но никто из командования академии, ее преподавательского состава и слушателей не знал тогда и, наверное, даже подумать не мог о том, что среди обучаемых командиров находится шестнадцатилетний юнец. Даже управляющий делами академии, бывший генерал-майор царской армии А. А. Яковлев, скрупулезно проверивший все личные дела слушателей, не обнаружил никакого подвоха в документах Л.Г. Петровского, уверенно привравшего, что ему уже идет двадцать второй год. За все годы существования этой самой прославленной кузницы советских военных кадров это будет единственный подобный случай, когда среди слушателей оказался, по сути дела, школьник!

8 декабря 1918 года состоялось торжественное открытие академии, на котором присутствовали многие официальные лица, и в том числе Председатель ВЦИК Я.М. Свердлов, который обратился к слушателям с яркой, проникновенной речью. Многие годы спустя Л.Г. Петровский часто вспоминал этот день.

Вся система обучения в академии в те годы строилась применительно к требованиям войны. Нельзя не отметить большую организаторскую работу, проведенную в этом направлении в самый короткий срок и руководством партии большевиков и старыми военспецами, что позволило быстро организовать и наладить учебный процесс, в основу которого была положена прикладная методика преподавания. Это совсем не говорит о том, что обучение в академии было поверхностным, скорее, наоборот, слушатели, получив на фронте практику управления войсками, с жадностью изучали в ее стенах теорию военного дела. Учебная программа была весьма продуманной и позволяла готовить вполне обученных и образованных командиров.

Своеобразная организация учебы в академии позволяла красным командирам не только получить необходимые теоретические знания, но и применить их на практике в период ведения боевых действий на разных участках фронта и, что немаловажно на различных командных и штабных должностях. К началу следующего года обучения порою не доставало многих, выбывших по ранению или павших на полях сражений.

Именно в те годы Леонид Григорьевич Петровский сложился как боевой командир, которого впоследствии ценили и уважали и начальники, и подчиненные не за то, что он был сыном известного революционера и государственного деятеля, а за природный ум, смекалку, расчетливость и бережное отношение к солдатской жизни.

Вместе с Петровским в академии учились немало командиров, которые уже имели громкую славу в армейской среде. Чего стоил только один Василий Иванович Чапаев, прибывший в академию с должности начальника 2-й Николаевской стрелковой дивизии. Чапаев к тому времени уже успел изрядно повоевать и с уральскими казаками, и против белочехов. Правда, в отличие от Леонида Петровского Василий Иванович учился не особенно охотно, считая, что «не время сейчас книги листать — надо белых рубать». Уже через два месяца, в феврале 1919 года, Чапай вновь оказался в родной стихии — на фронте, возглавив Александровогайскую группу войск, а через некоторое время знаменитую 25-ю стрелковую дивизию, которая впоследствии, после гибели В.И. Чапаева в сентябре 1919 года, стала носить его имя. С выходом в 1936 году в свет одноименного художественного фильма, снятого по одноименной книге Дмитрия Фурманова, Чапаев стал самым легендарным героем Гражданской войны.

Леонид Григорьевич с особым усердием принялся за учебу. Его вообще всегда увлекало все новое, интересное и неизведанное. Вечером порой голова шла кругом от потока информации, полученной на занятиях. Но он не только постигал премудрости военной науки, но и много занимался спортом, уделяя особое внимание верховой езде. По воспоминаниям командиров, которые оказались в числе слушателей первого набора, учиться в академии было очень интересно. И это несмотря на то что учебно-материальная база, да и методические программы пока были далеки от совершенства.

Во многом этому способствовало то, что для преподавания в академии удалось привлечь многих крупных военных специалистов из числа бывших генералов и офицеров Русской армии. Курс стратегии читал А.А. Незнамов, тактику пехоты — Н.С. Елизаров, тактику конницы — К.К. Сегеркранц, тактику артиллерии — В.Н. Свяцкий, организацию войск — В.И. Самуилов, снабжение и транспорт — Н.А. Сулейман, историю Первой мировой войны — В.Г. Борисов.

Реввоенсовет Республики направил на преподавательскую работу в академию ряд известных военных специалистов. В их числе были А.А. Свечин, Н.А. Данилов, В.Ф. Новицкий, Г.И. Теодори{10}.

В то же время надо отметить, что жизнь и учеба в академии были сопряжены со многими трудностями бытового характера. Полагавшийся слушателям фронтовой красноармейский паек выдавался продуктами в виде завтрака, обеда и ужина в академической столовой. Однако, как свидетельствуют слушатели тех лет, «положенного на слушателя не могло хватить на пропитание и вообще на содержание его семьи. Материальное положение семейных слушателей было необычайно тягостным»{11}. В период обучения в академии слушателям выплачивался оклад командира роты.

Петровский выделялся среди слушателей не только своей неуемной жаждой знаний, но и образцовой строевой подтянутостью. Об этом свидетельствуют сохранившиеся фотографии того периода времени. Уже много лет спустя после окончания академии, когда в разговоре вспоминали кого-то из слушателей, то Петровского всегда помнили по его образцовому внешнему виду и начищенным до блеска сапогам. Своей строевой выправкой Леонид Григорьевич мог дать фору любому офицеру-дворянину Русской армии.

ГЛАВА 4

НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ!

Пришло время рассказать об одном очень удивительном факте из жизни Леонида Григорьевича Петровского. Факте, которому не так уж и много аналогов в нашей истории. Дело в том, что всю свою сознательную жизнь, начиная с 1917 года, Леонид Григорьевич указывал дату рождения — 1897 год, хотя на самом деле он родился в 1902 году, т.е. приписал себе, ни много ни мало, аж пять лет!

Подобных примеров, когда для того, чтобы попасть на фронт, наши славные предки приписывали себе год-другой-третий, в истории было немало, но чтобы, будучи пятнадцатилетним пареньком, прибавить себе сразу пять лет, — это уже слишком. Однако все было именно так. Этому в определенной степени способствовало и то, что Леонид Григорьевич, по воспоминаниям современников, выглядел несколько взрослее своих лет.