Номера: 140 (Морн) - Лорен Донер

— Ты снова собираешься с ним подраться? — взволновано спросила она.

— Возможно.

— Опусти меня. Я могу бежать.

Мужчина проигнорировал её просьбу и перешёл на бег, что привело к небольшой тряске, но в его руках девушке было относительно комфортно. К тому моменту, когда они оказались у небольшого здания, а Морн остановился, сосредоточенно изучая окрестности, Дана крепко обнимала мужчину.

— Видишь его? — прошептала она.

— Нет. Снова ветрено, а значит, ему тоже будет трудно уловить мой запах. Это ещё одна причина, по которой я нёс тебя на руках. Меня будет труднее выследить, ведь я натёр свои ботинки травой, а ты могла оставить след, по которому он бы с лёгкостью нас нашёл.

— Вау. У Новых Видов есть такие способности? — девушка пыталась переварить эту информацию. Виды, должно быть, имели очень острое обоняние.

— Он из кошачьих, как и я, а мы не так хорошо умеем выслеживать, в отличие от Видов с собачьими генами, но он может позвать одного из них на помощь, — ответил Морн, открывая дверь в огромный сарай размером с дом.

Занеся Дану внутрь и поставив её на ноги, мужчина запер двери.

Внутри было очень темно, и девушка замерла, опасаясь, что может врезаться во что-то или споткнуться об предметы, лежащие на полу.

— Где мы? — тихо поинтересовалась она.

— Это склад для хранения спортивного оборудования. Я включу свет, а ты закрой глаза, чтобы избежать дискомфорта. Тебе может потребоваться некоторое время, чтобы привыкнуть.

Дана опустила голову, сделав как ей сказали, а услышав мягкий щелчок выключателя, несколько раз моргнула и осмотрелась. Сверху лился неяркий свет, но его было достаточно, чтобы рассмотреть стеллажи, выстроенные вдоль одной из стен и длинную скамейку на противоположной стороне. Под деревянными сиденьями стояли коробки, наполненные всевозможными мячами.

— Это уединённое место и тут теплее, чем снаружи. К тому же, ты можешь присесть, если хочешь.

Девушка села, хотя деревянные перекладины были не самыми удобными сиденьями. Поколебавшись, Морн присел в нескольких футах от неё, но старался не смотреть на Дану, вместо этого уставившись на стеллажи перед собой. Повисло неловкое молчание, пока девушка всё-таки не решилась заговорить:

— Как прошёл твой день?

— Хорошо. А твой?

— Я побывала на экскурсии в офисах, здании службы безопасности и мы пообедали в баре.

— Ты танцевала с Видами? — мужчина посмотрел на неё, скривив губы с явной неприязнью, при этом его ноздри раздувались, когда он стал принюхиваться. — Я не чувствую на тебе их запаха.

— Нет. Хотя я видела, что многие из них танцевали. Меня приглашали несколько мужчин, но мне было как-то неловко.

— Ты не умеешь танцевать или не любишь, когда мужчины прикасаются к тебе?

— Я не общительная и не хочу привлекать к себе лишнее внимания. Танцевать умею, но мне не нравится делать это с незнакомцами. Пол и Бекки пару раз выходили на танцпол, а я решила остаться и посидеть за нашим столиком.

Морн расслабился, и напряжение частично покинуло его тело.

— Я не танцую, потому что не хочу, чтобы другие смеялись надо мной. У нас не было возможности наслаждаться музыкой до того, как мы обрели свободу, поэтому для меня это ново.

— А как насчёт твоей пары? Она умела танцевать?

— Моя пара была больна, когда нас освободили. Не захотев оставаться в медицинском центре, она всё время провела в нашем доме, будучи подключённой к аппаратам жизнеобеспечения.

— Понимаю, — кивнула Дана. — Мы сделали то же самое для Томми, но он захотел попробовать ещё одно лечение, которое имело призрачные шансы на успех. Тогда он лёг в больницу, и мы полагали, что он продержится дольше, иначе бы я настаивала на его возвращении домой, но он умер десять дней спустя, — девушку начали одолевать грустные мысли, и она постаралась их оттолкнуть. — Я думаю, что он поступил так, чтобы у меня не осталось воспоминаний о его смерти в нашей спальне.

— Я переехал в мужское общежитие после того, как потерял свою пару, потому что не смог находиться в нашем доме, где всё напоминало о ней.

— Это тяжело, — согласилась девушка. — Возможно, мне следовало поступить также, но я очень люблю наш дом, с которым связано намного больше хороших воспоминаний, нежели плохих. Нам крупно повезло с первого раза купить дом нашей мечты.

Морн вопросительно изогнул бровь.

— Большинство людей не могут позволить себе приобрести такое жилье. Поэтому покупают так называемый «Стартовый Дом» и со временем обустраивают его, пока он не станет соответствовать их идеалу. Но с нами было иначе. Томми унаследовал деньги от своей семьи и владел собственным бизнесом, который он продал, когда обнаружились проблемы с его здоровьем. Но для нас не встал вопрос продажи дома — мы всегда были материально обеспечены.

— Я понимаю.

Молчание затягивалось, и Дана поняла, что Морн не особо разговорчив, поэтому решила мягко подтолкнуть его к беседе.

— Хочешь поговорить о ней?

— Нет, — ответил он, отводя взгляд в сторону.

Девушка поняла, что разговорить его будет непросто.

— О чём бы ты хотел поговорить? Ты вроде собирался что-то спросить? Давай.

— Есть ли что-то, чего тебе больше всего не хватает после смерти твоей пары?

Дана задумалась — это был сложный вопрос.

— Не могу выделить из всех приятных моментов что-то одно, но если бы мне пришлось перечислить несколько, то первым я бы назвала смех, — ответила девушка, улыбнувшись воспоминаниям, проникшим в мысли. — Томми был очень забавным. Ему удавалось поднять мне настроение в любой ситуации, — обуздав свои эмоции, Дана продолжила. — Мне не хватает его перед сном — я чувствовала себя в безопасности, прижимаясь к нему, прежде чем уснуть.

Морн повернул голову в её сторону. Взглянув в его проникновенные глаза, девушка увидела слёзы, отчего синие и янтарные оттенки казались настолько яркими, что у Даны перехватило дыхание.

— Моя пара была моим смыслом жизни, а теперь у меня его нет.

Девушка могла понять мужчину.

— Как её звали?

— Номер. Я не могу его назвать, — на скулах Нового Вида заиграли желваки, а из глаз потекли слёзы. — Слишком больно.

— Номер?

— Она не выбрала имя после нашего спасения, а в «Мерсил» нам присваивали только номера. Я тоже отказывался брать себе имя после её смерти, ведь она своё так и не успела выбрать.

Это было ужасно и разрывало душу Даны на части. Любимая женщина Морна была серьёзно больна, и когда, наконец, обрела свободу, была не в состоянии насладиться ею сполна. В голове возник образ надгробия с выгравированным на нём числом вместо имени. Это было печально.

— Мне так жаль.