Тирамису (СИ) - Черногорская Ксения

- Пупс, давай мириться, а? - говорю я.

Мишка оборачивается и деловито вытирает своим бежевым полотенцем руки.

- Оксь, ты меня тоже пойми, - говорит он. - Поставь себя на моё место. Мне бы такое предложили, а я бы пришёл домой и сказал бы тебе об этом. Вот как бы ты себя почувствовала?

При мысли, что Пупсу предложили сняться в стиле "ню" для выставки с концепцией "Соблазн", меня невольно разбирает смех и становится менее обидно. Учитывая то, как он себя запустил, это довольно забавно. Нет, он по-прежнему довольно милый и обаятельный, особенно, когда улыбается, но одновременно с тем он стал какой-то одутловатый и оплывший и меня это несколько отталкивает. Пару раз я предлагала ему заняться фитнесом, купить абонементы в клуб на двоих, но он отказывался, говоря, что это бессмысленная трата денег  и что он лучше просто похудеет, пересмотрев режим питания. Судя по немаленькому пакету из под чипсов на полу, пересмотреть режим питания Пупсу не удалось. Он упрямый и спорить с ним бесполезно. Это чревато ссорами и последующим изматывающим игнором. Поэтому я не настаиваю. Тем более, что последние несколько месяцев я полностью поглощена работой - я её действительно очень люблю.

- Чё ты смеёшься? - ухмыляется он.

Напряжение спадает и мы миримся. Даже обнимаемся, когда он выходит из ванной. Но я всё равно очень огорчена. Не знаю, как завтра объяснять Марине Петровне свой отказ от проекта и мысли об этом очень беспокоят меня. Назойливыми мухами атакуют разные варианты её реакции на мой отказ. Все до единого - от напускного безразличия, которое на деле плохо скрытое разочарование во мне, до сердитых попыток переубедить - негативны. И все выматывают.

С Пупсом я это не обсуждаю, потому что он по-прежнему злится на меня из-за предложения Артура. Злится и ревнует. И ревность эта его глупая из-за неуверенности в себе. Или не глупая?

В коридоре я замечаю брошенный на пол пакет из супермаркета, а в нём нахожу несколько упаковок заварной лапши и заварного пюре. Достав одну упаковку из пакета, подхожу к Пупсу и, подняв пакетик на уровень лица, замираю с вопросительным видом.

- Хотел твою стряпню игнорить, - бурчит Пупс, глядя в телевизор. - Без тебя типа прокормлюсь.

Я хмыкаю, затем прыскаю со смеху, он тоже. Мы смеёмся. В такие минуты мне с ним легко - он вообще, когда не вредничает, вполне себе позитивный парень. Правда не очень самостоятельный, но в этом есть и моя вина - я с трудом переношу его едва ли не демонстративную безалаберность и, видя, что ему реально на многое пофиг, принимаюсь сама следить за тем, как он одет, что ест, сыт ли, выспался, и так далее. Его в одиночку воспитала чересчур заботливая мама и в результате он вырос несколько инфантильным. Но я поняла это не сразу после нашего знакомства, а гораздо позже, когда мы уже стали жить вместе. Он был очень обаятельным, когда за мной ухаживал, внимательным, нежным, рассказывал всякие интересные истории про себя и своих друзей и классно шутил. Он был значительно стройнее и опрятнее. Это я потом узнала, что его опрятность была на самом деле результатом маминой заботы: она привычно следила за тем, чтобы её единственный ребёнок носил чистые и отглаженные ею вещи, даже когда ему исполнилось двадцать четыре, а сам он не имел в привычках гладить себе одежду, мыть после себя посуду и наводить уборку в своей комнате. За два года совместной жизни я немного приучила его к относительной самостоятельности в быту, но вообще мне эта педагогическая практика довольно быстро надоела, тем более что она постоянно встречала сопротивление и в итоге я забила на это дело: многие вещи мне проще делать самой. За двоих.

Мы живём вместе, но я рада тому, что не замужем за ним. И именно по этой причине мы арендуем квартиру, а не оплачиваем ипотеку: я не уверена в том, что хочу стать Мишкиной женой. Однако когда мы из-за ссор пару раз расставались на несколько дней - я чувствовала себя виноватой и очень по нему скучала. И это заставляет меня жить с ним вместе - я не могу игнорировать свою привязанность к нему. Она возникала почти сразу, как мы друг друга узнали. Мы познакомились на дне рождения у общей подруги и я как-то быстро с ним подружилась. Хотя романтических чувств к нему не испытывала очень долго. Но своим обаянием он меня покорил.

И если бы не его инфантилизм и капризность, я, наверное, была бы вполне довольна своей личной жизнью. Потому что её у меня очень мало и мне этого почему-то обычно хватает. Зато я очень много и с большим удовольствием занимаюсь любимым делом. В том числе и дома, когда Пупс играет в компьютер или смотрит кино. В отличие от меня он работу на дом не берёт. Как говорит: принципиально.

Мы ложимся спать вместе, обнимаемся перед сном, а потом каждый уладывается на спину и смотрит в потолок. Мишка ёрзает в темноте и вскоре поворачивается ко мне боком и пытается поглаживаниями сподвигнуть меня к сексу. Но я ловлю себя на мысли, что вот чего-чего, а секса сейчас вообще не хочу. От этого я снова расстраиваюсь. потому что чувствую себя несчастной и в личной жизни. Но я действительно его не хочу. Плавно убираю его руку и говорю, что сегодня не в духе. Мишка снова обижается и демонстративно отворачивается к стенке. А я лежу и думаю, что же меня с ним всё-таки держит вместе? Привычка? Дружба? Привязанность? В голову лезут мысли об Артуре, о том, какой он красивый, мужественный и спортивный. Я гоню их прочь и решаю настоять на том, чтобы Мишка в ближайшее время пошёл в фитнес-клуб.

Проходит час, а я всё ещё не сплю. Временами до меня доносится тихий гул проезжающих за окном машин, а под боком похрапывает Пупс. Я лежу на спине и в уголках моих глазах чуть стянуло кожу - высохли слёзы. Я думаю о том, что завтра, а точнее уже сегодня, откажусь от проекта. Какие бы ни были мои отношения с Мишкой, я совершенно точно не хочу делать ему больно, врать ему и давать повод для ревности. Может этот отказ Артуру и к лучшему. Ничего, без работы не останусь. Даже если меня уволят.

Глава 5. "Удар в спину"

Утро выдаётся суматошным. Из-за того, что я не услышала первый будильник, на сборы до выхода из дома у меня остаётся всего двадцать минут и я, бегая туда-сюда мимо сладко похрапывающего Пупса, пытаюсь сочетать завтрак, выбор одежды и наведение марафета. Удаётся не очень, учитывая то, что из-за предстоящего моего отказа Артуру я сильно волнуюсь и порядком рассеяна.

Перед тем, как с ним созвониться, я решаю обсудить ситуацию со своим непосредственным руководителем. Хотя бы для того, чтобы поставить её в известность до возможного конфликта с заказчиком, а не после, когда его версия случившегося будет доминировать над моей.

Перед выходом целую Пупса в щёку. Он жмурится, морщит нос и накрывается одеялом.

Выбегая на улицу из подъезда, я подскальзываюсь на како-то мокром листе, чуть подворачиваю ногу и шмякаюсь на задницу. Остаюсь целой и практически невредимой - только чуть-чуть побаливает нога и ноет ушибленная ягодица. Едва не плачу из-за того, что сломан каблук, испачкана юбка и вообще - на меня косятся далёкие прохожие, пока я встаю и прихрамывая из-за сломанного каблука на шнурованном чёрном ботильоне, отряхиваю мокрую задницу.

Добредаю до лавочки и сажусь на краешек. Набираю Марину Петровну. Пока слышу гудки, строго приказываю себе не плакать, не жаловаться и говорить спокойным, ровным голосом. Я же профессионал, а не мямля. Хотя сейчас хочется только одного: спрятаться под одеялко и чтобы никто меня не трогал. А вообще нет. На самом деле хочется, чтобы прижал к себе кто-нибудь сильный и добрый, погладил по голове и сказал, что всё будет хорошо. Этот вариант однозначно лучше. Потому что сейчас я как-то очень остро ощущаю себя слабой и беззащитной. Которой, тем не менее, нужно быть сильной и уверенной в себе.

- Да, Оксана, что ты хотела? - раздаётся в трубке голос моей руководительницы.

- Доброе утро, Марина Петровна!