Девять жизней принца Кристиана - Алексей Фирсов

  -А если это захочу создать я?

  -Вам тоже не позволят. Запреты обязательны для всех.

  Кристиан сел у открытого окна, посмотрел на пенный мутный след, тянущийся за кораблем.

  -Герцог Филипп, муж Хайди. Сколько у него кораблей?

  -Более сотни.

  -Торговые?

  -Других в нашем мире нет. Торговые не плавают без оружия и охраны.

  -Его поддержка нам очень нужна?

  -Безусловно. Его флот сможет блокировать порты и позволит подвезти по рекам вашу армию до самой столицы.

  -Но устья принадлежат другим правителям.

  -Кроме северных рек. Они самые полноводные.

  -Наш поход начнется с севера?

  Лорас приложил палец к губам.

  -Уши бывают и у стен, мой принц.

  Плимутрок издалека показался ослепительно белым. Дома и стены сложены из известняка и под солнцем кажутся очень светлыми.

  Корабль подошел к деревянному причалу у края порта. Матросы сбросили вниз длинные толстые канаты. Борт корабля со скрипом притерся к бревнам пристани. Кристиан стоявший у борта от толчка едва удержался на ногах. В отличии от кишащих людьми центральных причалов здесь было не многолюдно.

  Молодой человек в фиолетовом костюме сидел на коне и держал еще двух в поводу.

  -Это Барни, мой помощник.

  -Тоже маг?

  -Пока еще второго уровня.

  Блондин Барни вежливо поклонился, не скрывая любопытства, окинул цепким взглядом Кристиана.

  Сев на лошадей, они направились в город.

  Плимутрок вблизи оказался совсем не белым. Стены обшарпаны, на окнах решетки кованые, особенно на первых этажах. Улочки узкие. Прямо над головами на веревках сушится серое залатанное белье. Внизу, под стенами домов то и дело попадались кучи гниющих отбросов, в которых рылись тощие бродячие собаки. Пахло в ущельях домов соответственно-помойкой, подгоревшей пищей и немытыми человеческими телами.

  Нос заложило от этих ароматов.

  Обернувшись, он спросил у Лораса.

  -Канализации и водопровода в городе нет?

  -Водопровод-акведук есть. Свежая вода поступает с гор. Но вы же знаете простолюдинов? Мыться им лень, жить в грязи им привычно. - Ответил Барни.

  Из окон домов на всадников поглядывали с неприязнью.

  Минут через десять неспешной езды они добрались до рыночной площади. Здесь воняло еще кошмарнее: протухшей рыбой, гниющими отбросами мясных рядов.

  Местные запахов, похоже, не замечали. Сновали с корзинками по рядам тетки в чепцах. Бегали друг за другом дети. Истошно вопили продавцы, расхваливая товар.

  Площадь объехали по краю. Под копытами лошадей зачавкал жидкий навоз и в нос Кристиана ударил мощный дух конской мочи.

  -Терпение...еще немного!- отозвался маг, от которого не укрылись гримасы Кристиана. - Собор рядом.

  Собор высился над площадью и над людским муравейником как скала.

  Очень похожий на земные готические храмы, с круглым окном-розой над центральным входом.

  У стены собора спешились. Барни остался с конями. Лорас двинулся веред, а Кристиан следом, уворачиваясь от грязных лап попрошаек, демонтрирующих сквозь прорехи в лохмотьях тела с жуткими язвами. Все клянчили денег.

  -Господин! Будьте милосердны! Оду монету! Мы умираем с голоду! Помогите именем двуединого! Господин, сжальтесь!

  Со всех сторон к Кристиану тянулись руки, похожие на хватали зомби из фильма-ужасов!

  Ноги принца словно примерзли к мостовой. Он в ужасе смотрел на приближающиеся со всех сторон морды с язвами, перкошенные, с бельмами на глазах, с сыпью гноящейся!

  Лорас схватил его за руку и буквально втащил на паперть, а потом в ворота.

  В воротах стояли угрюмые молодцы с дубинками и гнали прочь всяких нищебродов.

  Под бдительным взором монаха в черно-белой рясе Лорас опустил в кувшин при входе две серебряных монеты.

  -Уже легче? - спросил маг, когда они вошли под прохладные сумрачные своды собора.

  -Почему так много калек?!

  -Это фальшивые калеки. Примитивная магия придала им такой отталкивающий вид, чтобы позволить ничего, не делая жить на подаяние.

  Тут Кристиан увидел скульптуру в два человеческих роста и замер. Образы мерзких калек и вонь средневекового города отошли на задний план.

  Существо, вырезанное в камне имело черты и мужчины и женщины одновременно. Женские груди и тонкая талия, но бедра мускулистые и мужские гениталии приличных размеров.

  На одной половине лица курчавая борода, а на другой, гладкой нежная женская улыбка.

  -Преклони колени! - прошипел Лорас.

  Напротив скульптуры на полу лежали в ряд подушечки. На одну из них маг опустился на колени и, приложив растопыренную пятерню правой руки к груди, что-то зашептал.

  Молитву?

  Кристиан последовал его примеру.

  Опираться на подушечку коленями оказалось вполне удобно. Шерстью что ли набито? Местных молитв Кристиан не знал и просто повторил, шевеля губами христианскую: "Отче наш".

  После вступительной молитвы они поднялись с колен и прошли до алтаря между рядами мощных граненых как карандаши колонн, уносящихся к каменному своду этажей на десять не меньше!

  Алтарь сиял от огня множества свечей. Монахи в черно-белых рясах тихо бродили между канделябрами, меняя сгоревшие свечи на новые.

  На подушечках молились коленопреклоненные прихожане.

  Против всех ожиданий в алтаре стояла не одна статуя, а две. Обнаженные мужчина и женщина стояли лицом друг другу, вырубленные из мрамора с удивительными подробностями и с соблюдением всех пропорций человеческого тела. Только метров по пять высотой каждая.

  -Я пойду к настоятелю, договорюсь о...сами знаете, о чем, а вы помолитесь за наш успех. - Тихо сказал Лорас и протянул Кристиана подушечку для коленей.

  Делать нечего. Пришлось, подражая местным встать на подушечку коленями и приложить руку к груди. От многочисленных свечей рябило в глазах и запах плавленого воска после улиц города казался невероятно благоуханным.

  Кристиан смотрел на свечи, а думал про свою покойную жену.

  Чтобы она сказала, увидев его сейчас?

  Лариса в церковь никогда не ходила и смеялась над Виктором Степановичем, когда тот красил куриные яйца на пасху.

  Тишина и мерцание свечей. Минута за минутой....

  Подняв голову Кристиан рассматривал лица статуй двуединого бога.

  "Если он двуединый, то почему они напротив друг друга стоят? Та скульптура у входа больше соответствует местным верованиям."

  Чем дольше Кристиан вглядывался в профиль женщины, тем больше она казалась ему похожей на Хайди. От этого становилось печально и горько...

  Женщина повернула лицо к Кристиану. Ее лицо обрело краски, а глаза цвет. Голубой, пронзительный, как утреннее небо над морем....

  Сердце замерло и дыхание остановилось.

  -Он чужак здесь. - Сказал мужчина. - Он не знает нужных слов.

  -Научится со временем. - Возразила женщина, продолжая разглядывать помертвевшего принца как диковинку.

  -Ему будет не легко.

  -Железо куется в огне. Он станет сталью.

  -Пытка будет многократной...

  -Как у стали....Он изменится сам и изменит мир.

  -Да будет так....

  Рука коснулась плеча принца.

  -Кристиан.

  -Да.

  Лорас стоял рядом со странным выражением лица.

  -Ты плакал?

  Кристиан коснулся своего лица и обнаружил обильную влагу на щеках.

  Покосившись на статуи, обнаружил их в прежнем положении, смотрящими в лицо друг другу.

  -Что ты видел?

  -Они говорили со мной....Сказали, что я изменюсь сам и изменю мир....

  -Это добрый знак! Идем, настоятель Жиллард ждет нас.

  В боковом нефе, за шторой их встретил пожилой, седой монах в черно-белой рясе. На груди, на серебряной цепи круг, разделенный на две части. Одна черная ,другая белая.

  Вместо креста?

  -Вот он! - монах указал на раскрытый длинный деревянный футляр, лежащий на столе у стены.

  На черном бархате внутри лежал стальной меч

  Кристиан поклонился монаху, но и шага не сделал.

  -Кристиан, иди же, коснись его. - Прошептал Лорас.

  Кристиан повернулся к настоятелю.

  -А если меча коснется самозванец, тот в ком нет крови Гленоров?

  -Самозванец умрет. - Ответил монах.

  -Меч заклят?

  -Все по воле господа двуединого.

  -Лорас ты не говорил об этом!

  -Ты истинный сын короля, Кристиан. Я присутствовал при твоем рождении. Я унес тебя из этого мира, и я вернул обратно. Отбрось сомнения.

  Кристиан подошел к столу, заглянул в футляр. Полированая сталь. Ни единой зазубрины на клинке. Рукоятка рифленая, обтянута коричневой грубой кожей.

  Почему-то очень не хотелось трогать эту железяку. Словно лежит на камне гадюка и что ж - трогать ее? Лучше обойти!

  -Решайтесь, мой принц.

  "Всего лишь железка, старая, острая железка. Коснусь пальчиком и все!"

  Во рту пересохло. Кристиан попытался сглотнуть. Не вышло.