Тайна Тёмного Оплота (СИ) - Ольга Куно

Брайан устремил в пространство задумчивый взгляд.

— А для чего вам это нужно?

Вроде бы я и понимала, что это глупый вопрос: политика есть политика. Но хотелось получить более конкретный ответ. Ведь Оплот действительно существовал, отгородившись от мира. Контакты с Настрией, насколько мне было известно, ограничивались нападением команды Дика на светлых торговцев, да нелегальным обменом товарами с некоторыми предприимчивыми настрийцами. Или я ошибалась?

Брайан перевёл на меня задумчивый взор, потом криво улыбнулся.

— Потому что о врагах нужно знать как можно больше.

— Вы хотите сказать, что Настрия представляет угрозу для Оплота?

— Вне всяких сомнений.

Признаться, такого поворота я никак не ожидала. Оплот казался мне местом пусть не самым жизнерадостным, но во всяком случае по — настоящему безопасным для тёмных. Одним словом, оплотом.

— Но ведь…как же Грань Безопасности?

— Грань Безопасности чрезвычайно важна, — согласился Брайан. — Она спасала нас на протяжении двух сотен лет. Но магия не стоит на месте. Рано или поздно светлые найдут способ преодолеть эту преграду. Возможно, не сейчас. Возможно, спустя ещё двести лет. Но мы должны быть готовы к такому повороту. Учитывая их численное преимущество и магические возможности, у нас нет ни малейшего шанса победить в военном конфликте. Поэтому приходится искать другие пути. А для этого требуется информация.

— Но я полагала, что светлые давно уже не стремятся прорваться в Оплот.

Я всё ещё пыталась сохранить для себя недавнюю картину мира. Уже далёкую от идеальной, но, по крайней мере, более безопасную и надёжную.

— Такова официальная версия. — Брюнет выдвинул ящик стола и убрал в него обе копии документа. — Но у нас есть причины сомневаться в её правдивости. Например, мы получили информацию о том, что светлые маги изучают свойства Грани Безопасности. Спрашивается, с какой целью. Кроме того, нам известно, что в Настрии возобновились притеснения темноволосых. Опять же неофициально, но де факто подобное происходит всё чаще.

Я инстинктивно сжала губы. Брайан, скорее всего, не имел представления о конкретной причине, побудившей меня искать убежища в Оплоте. Я пока не обмолвилась об этом ни словом, а больше никто, кроме Грэтте, не был в курсе. Однако же он не мог не догадываться, что место жительства я сменила отнюдь не от хорошей жизни.

Проницательный взгляд собеседника подтверждал моё предположение.

— А мы видим свою задачу не только в охране самого Оплота, — продолжал советник. — Но и в защите тёмных вообще, в том числе и тех, что обитают в Настрии. И для того, чтобы оказать реальную помощь, нам, опять же, нужна информация.

— Я понимаю, — с готовностью кивнула я. — Только мне помогли бы наводящие вопросы.

Беседа продлилась около двух часов. Наконец, Брайан поблагодарил меня за помощь и сказал, что на сегодня это всё.

— Теперь вы можете отдохнуть, походить по городу, оглядеться. Я вынужден остаться здесь, но обязательно распоряжусь, чтобы вас проводили в ваши комнаты или в любое другое место по вашему усмотрению.

Он замолчал. Казалось бы, я могла уходить, вот только молчание было каким‑то вязким, неоконченным. Взгляд Брайана, то устремлявшийся на меня, то принимавшийся бесцельно блуждать по кабинету, не отпускал. Будто брюнет хотел сказать что‑то ещё, но то ли не знал, как это сделать, то ли не решался. Облизнув пересохшие губы, он посмотрел на меня в упор…и снова отвёл глаза.

— Элайна… — проговорил он, когда я уже отчаялась разобраться в происходящем и собиралась встать, чтобы покинуть кабинет. Может, он именно этого и ждал. Не знал, как бы повежливее намекнуть, что не нуждается больше в моём присутствии. — Вы не будете возражать, если я приглашу вас на ужин сегодня вечером? После работы? Не подумайте ничего дурного. В центре города есть одна весьма приличная ресторация… Возможно, сравнения с лучшими заведениями Настрии она и не выдерживает, но там приятная атмосфера, и варят очень хороший кофе…

Брайан замолчал и теперь напряжённо ждал ответа. Сейчас он выглядел не как королевский советник, а скорее как Берт, объяснявший мне, что разбоем занимается только за границей, а в Оплоте он — чрезвычайно благонадёжный, законопослушный гражданин…

— Ну конечно, — улыбнулась я. — Мне будет приятно провести вечер не в одиночестве.

Лицо советника озарилось улыбкой.

Вечер действительно прошёл чрезвычайно приятно. Место мне понравилось, там даже играли двое музыкантов, и кормили, само собой, весьма вкусно. О делах речи не заходило. Мы беседовали о книгах, о музыке, о специфических погодных условиях в Оплоте — в общем, о чём угодно, только не о политике и не об исходящей от светлых угрозе. Постепенно я успокоилась и даже почувствовала, что действительно отдыхаю душой, как и положено в подобных заведениях. Брайан был отличным собеседником. В общем‑то я понимала это и раньше, но до сих пор наши разговоры портило чувство неловкости и сложные темы, избежать которых было невозможно в силу обстоятельств. Сейчас же, когда он непринуждённо болтал о нейтральных вещах, пересказывал ходившие по Оплоту анекдоты или вспоминал забавные истории из своей служебной жизни, я получала от общения подлинное удовольствия. И не могла не заметить, несмотря на скудность освещения (то ли создавали интимную обстановку, то ли банально экономили свечи), что мой собеседник весьма интересен внешне. Возможно, даже красив. Проницательные тёмно — карие глаза, правильные черты лица, обаятельная улыбка. Элегантность и одновременно лёгкая непринуждённость во всём облике, включая манеру держаться и жесты. И даже светлый костюм на удивление хорошо вписывался в этот образ.

В ресторации мы просидели, наверное, пару часов. Затем немного погуляли по городу; точнее сказать, по центральной его части. Брайан указал мне на здание королевского музея и пообещал как‑нибудь сводить меня туда в дневное время, когда музей бывает открыт. Вызвался проводить меня до моего временного пристанища. Зданием дело не ограничилось. Как‑то так само собой получилось, что мы вместе дошли до двери в комнату. А когда настало время прощаться, рука Брайана скользнула по моим волосам и прикоснулась к щеке.

Это не было неприятно. Наоборот. Сильная рука — и мягкое прикосновение. Обещание защиты. Я сама слегка запрокинула голову. Чуть приоткрылись расслабленные губы. О дальнейшем он позаботился сам.

Открыта и снова захлопнута дверь. Тёмная комната; лишь за окном — немногочисленные звёзды, с той стороны, где небо не закрывает высокая чёрная скала. Зажечь свечи? Ни к чему. Мы падаем на кровать, постепенно избавляясь от ненужной теперь одежды. Прочь мишуру. Прочь сомнения. Жизнь изменилась настолько, что для стыда и условностей в ней всё равно не осталось места. Если есть возможность получить что‑то хорошее сегодня, не следует ею пренебрегать. Какие сюрпризы преподнесёт завтра, не знает никто.