Над волнами Балтики - Александр Пресняков

- Боюсь, как бы с этим твоим барабаном мы сами в трубу не вылетели, выражает сомнения штурман.

Работа уже подходила к концу, когда в землянку вбежал посыльный и обратился ко мне:

- Товарищ лейтенант! Вас начальник штаба на КП вызывает.

- С экипажем?

- Так точно.

Порывистый ветер раскачивает деревья, срывает с ветвей холодные капли. На галоши унтов комьями липнет загустевшая грязь.

- И зачем мы понадобились? - удивляется вслух Ускребков. - Погода же явно нелетная. И темнота наступает...

- Сейчас нет нелетной погоды, сержант, - отвечает ему Шеремет назидательным тоном. - В этом вы через пять минут убедитесь.

* * *

Увидев нас, капитан Ковель кивком головы указывает на табуретки, стоящие около стола.

- Садитесь и приготовьте полетные карты. Сейчас командир поставит задачу.

В просторной, обшитой тесом землянке командного пункта пахнет смолой от подсыхающей древесины. Расстелив на столе полетную карту, Шеремет аккуратно раскладывает карандаши. Смекалистый, дьявол, угадал, что придется лететь. Но куда? На дворе уже сумерки, слабая морось и низкая облачность...

Из комнаты оперативного дежурного появляется командир эскадрильи.

- Как отдохнули? Лететь сейчас сможете? - спрашивает он, присаживаясь к столу.

Взяв карандаш, майор Баканов аккуратно вычерчивает на карте малюсенький кружочек.

- Здесь, на опушке леса, находится артиллерийская батарея противника. Интервал между ее залпами - пять минут. Необходимо скрытно пройти в район цели и внезапным ударом вывести батарею из строя. Маршрут полета выбрать не по кратчайшему расстоянию до цели, а с уклонением к востоку километров на тридцать, после чего пролететь вот сюда...

Кончик карандаша, отметив примерную точку прохода над линией фронта, перемещается во вражеский тыл и упирается в маленькое озерко за батареей.

- От озера до батареи пятнадцать километров. Находясь над ним, вы должны дождаться очередного залпа орудий. На таком удалении гул самолета артиллеристам не слышен, а вы вспышки выстрелов увидите обязательно. Взяв курс на вспышку, держите такую скорость, чтобы выйти на батарею не раньше очередного залпа. Уточнив по нему расположение орудий, бомбите их с ходу. Высота минимальная. Взрыватели установить с замедлением. Задание ясно?

Положив карандаш, он встает и зябко поводит плечами.

- Теперь о погоде. Условия, сами видите, сложные.

Весь маршрут необходимо пройти визуально. Если не будет уверенности в благополучном исходе полета до цели, возвращайтесь немедленно. Остальные детали уточните со штурманом эскадрильи. Взлет - по готовности.

* * *

В сгустившихся сумерках кажется, что лохматые облака проплывают прямо над головой, чуть не цепляя за летные шлемы.

- Н-да... Высота-то того, для ночного полета неподходящая, - нервно крутит головой Шеремет и направляется к тралу.

На мое плечо ложится чья-то рука.

- Ну как? Справитесь? Погодка и в самом деле прескверная.

Комиссар... Его сочный грудной баритон не спутаешь ни с чьим голосом. Если пришел проводить нас в полет, значит, тоже волнуется.

- Ну, счастливо! - напутствует он и, помолчав, добавляет: - Не рискуйте напрасно, а постарайтесь по-настоящему, по-партийному. Пехотинцы вас очень просят о помощи: батарея у них в печенках сидит.

...Перегруженная машина медленно набирает скорость. Темные контуры берегов кажутся неподвижными. Постепенно скольжение улучшается. Наконец почти незаметный рывок - и самолет отрывается от воды, становится легким, послушным.

Летим над руслом реки. Стрелка высотомера медленно подползает к пятидесяти метрам. Облаков пока нет, значит, можно развернуть самолет на заданный курс и лететь над сушей.

На высотомере сто десять, сто двадцать метров. Временами машина врезается в нижний край облаков, и тогда земля исчезает из виду. Снижаюсь до ста метров. Впереди по маршруту превышение местности достигает восьмидесяти метров. Запаса высоты почти нет, и по летным законам дальше лететь нельзя. Но то по законам мирного времени, а сейчас... Ведь ждут нас пехотинцы...

Вершины деревьев мелькают почти под крыльями. Впереди темнота. Так и хочется легонечко потянуть штурвал на себя и взмыть в высоту, подальше от темной, теперь страшно опасной земли. Но там облака, сквозь них не пробьешься к цели...

Левее курса нижняя кромка облачности вдруг заискрилась мерцающим бледно-желтым сиянием. Голова Шеремета сразу же скрылась в кабине, и через люк послышался его голос:

- Немецкая "люстра"! Линия фронта минут через десять. Теперь до цели дотопаем обязательно.

Свет ракет постепенно становится ярче. Вспыхивая одна за другой, они высвечивают узенькую щель между землей и облаками. Прав Николай! Теперь мы пройдем к батарее, "дотопаем" до нее обязательно.

Под самолетом, блеснув желтоватыми бликами, промелькнули тонкие ниточки рельсов. Пролетели железную дорогу Мга - Кириши. Линия фронта теперь уже рядом. Мышцы рук напружинились. Вижу, как, приподнявшись в кабине, Шеремет ухватился за пулемет.

Впереди за деревьями обширное поле. В ярком мерцающем свете ракет оно кажется совершенно безжизненным. Видны лишь узкие змейки траншей да черные пятна воронок, окаймленных комьями вывороченной земли.

Фронт... Короткое слово. Но сколько боли, ужаса, страха, сколько страданий несет оно людям.

Движением штурвала посылаю машину ниже, к самой земле. Здесь, на открытом месте, нам особо опасен пулеметный огонь противника. Длинными очередями штурман стреляет вперед, туда, где могут располагаться огневые точки фашистов. Их нужно сковать и ошеломить внезапным ударом.

Проскочив поле, резко меняю курс и перевожу машину в набор высоты. После яркого света ракет перед глазами образуется непроглядная темень. Лишь через несколько секунд я вновь различаю под самолетом контуры сероватых полян и темные провалы оврагов...

Под нами небольшое, круглое, как пятак, озерко. Погода здесь лучше: облака не давят к земле, и видимость чуть увеличилась. Накренившись, медленно разворачиваю машину, удерживая береговую озерную кромку у левого обреза кабины. Шеремет не отрываясь смотрит в том направлении, где должна находиться вражеская батарея. Минуты кажутся вечностью. В голове роятся неспокойные мысли: "А вдруг фашисты разгадали наш замысел и не откроют огонь, пока мы здесь летаем? Да и заметим ли мы на таком удалении вспышки пушечных выстрелов?.."

Яркое алое зарево на мгновение проступает из тьмы. Довернув на него самолет, засекаю курс по компасу. Николай одобрительно кивает головой и кричит:

- Снижайся до предела! Держи точно скорость! Лучше чуть опоздать, чем прилететь раньше времени.