Космический ключ - Яков Левант

Эверетт и Мэй украдкой обменялись улыбками.

- Он увлекается, как дитя, - шепнула девушка. - Это ребенок.

- Большой ребенок, - согласно кивнул головою Эверетт.

Если б он знал тогда, какие мысли владеют этим "большим ребенком"! Если б только предполагал...

Но в то время даже самых смутных подозрений у него не возникало. Блер выглядел этаким добродушным янки, рубахой-парнем. А быть может, он и в самом деле в какой-то степени был таким?

Во всяком случае, организатором являлся он блестящим. Через какую-нибудь неделю после первого их знакомства все трое были уже на месте, в самом центре гаммады - жаркой каменистой пустыни, на территории одной из ближневосточных стран.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда черный "бьюик" Блера остановился перед высокими стальными воротами. Вправо и влево уходили ряды колючей проволоки, подвешенной на массивных железобетонных опорах.

- Как в концлагере, - невесело пошутил Эверетт. Неосознанная тревога закрадывалась в сердце.

- Элементарные меры предосторожности, - пояснил американец. - Наша электростанция работает на ядерном горючем.

Мэй округлила глаза:

- Да вы просто чародей, мистер Блер из Штатов. Атомная электростанция в пустыне! Признайтесь: за этой оградой вы прячете чудеса в духе сказок Шахеразады.

- Все может быть, мисс, - улыбнулся Блер.

- Хелло, Бен! - появляясь из проходной будки, приветствовал его лысый толстяк с седою курчавой бородой.

- Хелло, Билли! - весело отозвался Блер и обернулся к спутникам. - Прошу любить, и жаловать - местный апостол Петр.

- Хелло, леди и джентльмены! - зычно провозгласил Апостол, сверкая загорелой лысиной. - Добро пожаловать в Альджауб.

Ворота бесшумно распахнулись.

- Грандиозно! - радостно рассмеялась Мэй. - У вас даже свой апостол Петр в шортах и безрукавке.

- И с защитными очками, - в тон ей отозвался Блер. - Надо учесть, что у нас не столь мягкий климат, как в раю.

- Альджауб - Селение мертвых, - перевел Эверетт. - Оригинальное название.

- Присмотритесь-ка к этой башне, - Блер указал на замеченное ими еще издали странное цилиндрическое сооружение. - Узнаете?

- Башня безмолвия! - воскликнул пораженный Эверетт. - Кладбище древних парсов...

- Вот именно. Ей мы и обязаны миленьким названием нашего городка. Впрочем, если мисс Мэй сочтет это слишком мрачным...

- Нет, нет, - возразила девушка. - Я кажется вхожу во вкус. Все это так романтично...

"Так романтично", - вздохнул Эверетт. Ему вдруг стало грустно.

Древняя башня, сложенная из крупных грубоотесанных каменных плит, осталась позади.

- Я заметила ее давно, - задумчиво произнесла девушка. - Заметила давно и все гадала: что бы могло это быть?

Блер промолчал.

Через несколько минут "бьюик" затормозил возле небольшого уютного коттеджа, под ослепительно белой крышей. Смуглая пожилая женщина выбежала к автомобилю.

- Как нравится вам эта хижина, мисс Мэй? - спросил Блер, небрежным кивком ответив на приветствие служанки. - Со временем вы займете дворец, достойный Повелительницы шистоцерки.

- Чудеснейший домик. И не надо мне никаких дворцов, мистер Чародей. А то я и впрямь воображу себя Шахразадой...

Шофер, рослый темноглазый туземец, по знаку Блера вынес чемоданы девушки.

- Может, пройдем пока пешком, - предложил Эверетту американец. - Ваша обитель рядом, через два дома.

Они вышли - на узенький, окаймленный пальмами тротуар. Рядом, в бетонированной канавке, журчала вода. По обе стороны дороги виднелись стандартные коттеджи под разноцветными крышами.

- Мы их только так и узнаем, по цвету крыш, - заметил Блер. - Вон ваша темно-синяя. Спокойствие и солидность. Угадал я ваш вкус, Джордж?

Но Эверетт думал о другом:

- Нигде ни души. За исключением Апостола. Это действительно мертвое селение.

Блер пожал плечами:

- Просто оно населено увлеченными работою людьми. Занятыми и не очень любопытными.

- Но дети...

- Здесь нет семейных.

Они поднялись на крохотную терраску, через незапертую дверь прошли в домик. Три небольшие комнаты - столовая, спальня, кабинет, - были обставлены просто, но удобно.

Блер положил руку на изящную, вмонтированную в письменный стол клавиатуру.

- Смотрите.

Он нажал белую клавишу, и над головой негромко загудел укрытый в потолке вентилятор. Зеленая клавиша распахнула окна, оранжевая - опустила жалюзи.

- Здесь нет семейных, - повторил Блер. - И нет слуг. С ними всегда столько канители... Впрочем, для вас и для мисс Сногсби сделано исключение.

На улице раздался тихий рокот автомашины, шофер-туземец внес чемоданы Эверетта.

- Это Фарук, - сказал Блер. - Сейчас он приготовит ванну и займется ужином. Ну а завтра покажет, как управлять нехитрой механизацией быта. В каждой комнате есть такая же клавиатура. В спальной - у кровати, в столовой на обеденном столе. Он подробно все расскажет и вообще... останется помогать вам, Джордж. Я уже говорил - для вас сделано исключение.

Шофер, неподвижно стоявший у двери, молча поклонился и с чемоданами прошел в спальню.

- А его, пожалуй, болтуном не назовешь, - усмехнулся Эверетт.

- Что может быть ужаснее слуги-говоруна! - нажав клавиши, Блер выключил вентилятор и поднял жалюзи. - Если вы не очень утомлены дорогой, Джордж... Мне надо поговорить с вами. Завтра на рассвете я должен ехать.

Они опустились в кресла. Блер снова поколдовал над клавиатурой, и к ним бесшумно подкатил низенький столик с фруктами и набором для коктейля.

- Странное у меня чувство, Бен, - признался Эверетт. - Такое ощущение, будто попал в какую-то отчаянную авантюру. Я даже не знаю, кто сидит передо мною...

- Друг, - Блер положил затянутую в перчатку руку на его плечо. - Преданный друг ваш, готовый ответить на любой вопрос.

- Что вы затеяли? - пристально глядя в глаза американца, спросил Эверетт. - Неужели все это сооружено только ради проникновения в тайну пустынной саранчи?

- И да и нет, Джордж. И да и нет. Здесь, в Альджаубе, мы действительно занимаемся шистоцеркой. Но на других пунктах...

- Как! Альджауб не единственный!

- Поражает масштаб исследований? О, уверяю вас, игра стоит свеч. Вы угадали, Джордж, тут дело не в одной только пустынной саранче. Предстоит решать проблемы неизмеримо более значительные. Но на самом первом этапе, на самом первом, от шистоцерки зависит многое. Почти все.

Он так и сказал: "От шистоцерки зависит многое". Но в тот момент Эверетт пропустил эти слова мимо ушей. Противоречивые чувства боролись в нем: недоверие, настороженность и... необъяснимая симпатия к этому загадочному американцу.

Блер разлил по бокалам приготовленную смесь.

- Выпьем, Джордж, - предложил он. - За нашу дружбу! Не возражаете? Ведь мы с вами достаточно разные люди, чтобы стать друзьями, не так ли?