Веснушка на Новый год (СИ) - Shkodina

Веснушка на Новый год

Shkodina

Глава 1

— Витка, где тебя носит? Там краску привезли, иди прими и распишись в накладных.

Это обращение, сказанное требовательным, но добрым голосом Надежды Петровны, заведующей нашего социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних, было адресовано мне.

— Бегу, Надеждочка Петровна, прости, закрутилась.

Я в этом центре и снабженец и начальник склада и бухгалтер по совместительству. Оказалась я здесь пять лет назад, попав в трудную жизненную ситуацию (с такой формулировкой сюда поступают подростки, столкнувшиеся с домашним насилием).

Обычно наш центр предоставляет временный приют подросткам, с последующим распределением в детские дома. Хотя многие из наших подопечных по тем или иным причинам возвращаются к родителям.

Я возвращаться в этот ад не собиралась, хоть и перспектива детского дома меня не радовала. Мне на самом деле повезло, во мне разглядела покладистый характер (сама не понимаю, как его признаки можно было в том пятнадцатилетнем дерзком волчонке, которым я на тот момент являлась, распознать) и какой-то потенциал (что тоже сомнительно) наша Надежда Петровна.

Она стала моим опекуном и моей путеводной звездой, ну в я ее подмастерьем и правой рукой. Как итог: я уже давно совершеннолетняя, но все ещё живу и все также неофициально работаю здесь. Идти-то мне некуда.

Я очень стараюсь, учусь на бухгалтера на третьем курсе экономического института. Правда на заочном отделении, потому что так я и образование получаю и в центре помогаю. И совесть не мучает, что я тут чье-то место занимаю.

— Поторопись, а то не ровен час и за ожидание копейку сдерут, нехрести.

Вряд ли Надежда Петровна любит меня как родную дочь, но ценит мою помощь и тот факт, что я могу выполнять любую работу. От маляра-штукатура до ее заместителя.

Я правда тоже не люблю ее как маму, но тоже ценю. За то, что благодаря ей я не прошла через кошмары детского дома, и сейчас вполне комфортно проживаю как у Христа за пазухой.

Отдельная комнатушка в восемь квадратных метров, чистое постельное белье, бесплатное трёхразовое питание и даже подарки на Новый год. Который, к слову, близится.

И если бы я вправе была выбирать подарок, то выбрала бы очень нетривиальный… я хочу работать. Хочу свои личные деньги, хочу самостоятельности. Чтобы не чувствовать себя кому-то обязанной. Но имею ли я на это право?

— Ну какое ожидание, это ж не такси. Бегу уже.

Сегодня я — дежурная по кухне. Поэтому как была в белом фартуке и косынке побежала на проходную. Смысл переодеваться, если я туда-обратно, а потом снова к плите.

Меня встретил молоденький любезный курьер из сети магазинов «Ремонт +» и даже помог перетаскать мне банки в подсобку. Симпатичный и добрый, но я не особо рассчитываю на знакомство с парнями.

Особенно в таком прикиде, а учитывая, особенности внешности и подавно. Лицо все в конопушках, нос курносый, щеки по-детски круглые, волосы длинные и вечно спутанные, ещё и как полагается всем конопатым — рыжие. Но не огненные как у роковых красоток, а ржаво-медно-русые.

Запыхавшись, я черкнула закорючку на протянутой им бумажке и приготовилась бежать обратно. Дел сегодня и помимо кухни невпроворот, но неожиданно в мою спину прилетел хриплый баритон, который заставил резко затормозить.

— Девочка, где мне Бляхер Н.П. найти?

Я развернулась на сто восемьдесят градусов. Сдула выбившуюся прядь волос.

— Кого?

Как-то очень резко я оказалась лицом к лицу с таким экземпляром мужчины, что забыла как дышать, не то что говорить и думать. Стояла и открывала-закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Бляхер Н.П.

Я по прежнему молчала, таращась на него. Какой нахер-Бляхер?

Когда перед глазами такой мужчина… высокий, как с картинки одетый, брюнет. Модная нынче щетина, очерченные губы, ровный нос, глаза — два синих омута в обрамлении пушистых ресниц. Как его занесло к нам?

Запрещено быть таким красивым. Иначе некоторым, обидно как-то, знаете ли. Как будто раздавая красоту этому Бог сыпанул лишка, а на таких как я сэкономил.

— Девочка, с тобой все в порядке? Выражение лица у тебя какое-то идиотское.

Чего??! Ко мне быстренько дар речи вернулся.

— Что ты себе позволяешь?

— О, прости. Ты из этих, наверное…

— Из каких этих?

Ещё больше опешила я, не понимая направление его мыслей.

— Из даунов.

Во мне негодование такое поднялось… За всех даунов мира, и прежде всего за себя вполне здоровую.

— Сам ты из даунов! Придурок.

Я отвернулась, чтобы уйти. Вот увидишь мужчину своей мечты, а у него язык как помело помойное. Да и я хороша, выставила себя недалёкой идиоткой, ещё и хамкой.

— Постой! Ты мне можешь просто сказать где Бляхер?

Он успел ухватить меня за предплечье, отчего ни к селу ни к городу, и, собственно, совершенно не к ситуации, по телу побежали мурашки.

— Какой Бляхер? Адресом ошибся, дядя.

Огрызнувшись, я резко выдернула руку из захвата.

— А ты че такая борзая, малолетка? Ремня давно не прилетало? Так я доложу Бляхеру, какие у него невоспитанные воспитанницы.

— Ага. А это Бляхер как отходит меня по заднице своей бляхой.

Я засмеялась во весь голос, согнувшись пополам. Что у этого кренделя вообще в голове? Бляхерами меня ещё не пугали. Максимум Бабайками, да и то давно.

— Да вы извращенец, дядя.

Смеяться я не переставала, но начала двигаться в противоположном от него направлении, потому что вид его стал каким-то совсем уж недобрым.

— Какой я тебе нахрен «дядя», хамка ты малолетняя. Быстро веди меня к начальству!

— К Бляхеру?

На всякий случай уточнила я сквозь смешок. А тот на удивление кивнул. Он реально чтоли? Я всерьёз начала опасаться за душевное здоровье мужчины. Да ну его нафиг. Не променяю я мозг ни на какую красоту.

— Ну пойдёмте, коль не шутите.

Глава 2

Решила вести его к Надежде Петровне. Пусть она с ним сама разбирается. Она-то уж точно знает как найти подход, какой бы не был недуг у оппонента. А у этого он точно есть. Параноик он. Нервный, все Бляхера своего ищет.

Мы подошли к двери Петровны, в сотый раз я напомнила себе приколотить таки новую табличку, которая будет оповещать посетителей, что это кабинет заведующей.

— Надежда Петровна, можно?

Осторожно заглянула я. Но этот орангутанг меня буквально впихнул, без церемоний прошёл внутрь и захлопнул с шумом дверь.

— О, Виктор Сергеевич, здравствуйте, мы вас только через час ждали.

Она что, знает этого чокнутого? Похоже, что да, ведь женщина очень проворно (для своих габаритов) подпрыгнула со стула, и протянула руку этому Виктору, чтоб его, Сергеевичу.

— Соколовская.

Мужчина как-то странно посмотрел на пухлую руку нашей Надежды, но все же пожал.

— А где Бляхер?

Ну вот, опять он завел старую пластинку. Очень хотелось послушать, как заведующая будет выпутываться из сложной ситуации.

— Какой Бляхер?

Слава богу, я не одна тут «с идиотским выражением лица», Надежда Петровна тоже не подкачала, искренне выражая своё совершенное непонимание.

— Бляхер Н.П. Заведующий этой богадельней.

Так родной мне центр ещё никто не называл. Очень обидно стало мне. А как уж Надеждочке Петровне наверно… Она ведь не просто Надежда, а его «Сердце».

Проработала она здесь последние лет двадцать. И ещё проработала бы столько же, если бы не стремительно приближающаяся пенсия.

— Простите, Виктор Сергеевич, но заведующая здесь я. Соколовская Надежда Петровна.

Теперь растерялся мужчина, даже смыл с лица эту неприятную самодовольную ухмылочку.

— Странно. Мне отец сказал, что заведующий здесь Бляхер. Перепутал может.

Женщина ненадолго зависла, а потом засмеялась. Ну как засмеялась… было похоже, что она подавилась кряхтением.