Дары Асти - Андрэ Нортон

Андрэ Нортон

Дары Асти

Даже сюда, на черную террасу перед забытым горным прибежищем Асти, долетал удушливый запах дыма горящего Мемфира, и казалось, что рассветный ветер приносит, снизу, из разграбленного города, слабые мучительные стоны тех, кого варвары Клема предают мучительной смерти. Конечно, пора было уходить.

Варта, последняя из дев-жриц Асти, вздрогнула. Покрытое чешуей существо, свернувшееся у ее ног, повернуло свою голову рептилии так, что его золотистые глаза встретились с аквамариновыми, слегка раскосыми, из-за чего смотревшими вызывающе с нежного белого лица.

— Мы идем?

Она кивнула в ответ на этот безмолвный вопрос, мысленно переданный ей Луром, и повернулась к темной пещере — последнему обиталищу Асти. Некогда, более тысячи лет назад, когда стены Мемфира были юными, Асти жил среди людей внизу. Но в роскоши и праздности, в которых погряз Мемфир, империя империй, Асти не нашлось места. И посему Он и те, кто служил Ему, поднялись на этот горный склон. И она, Варта, была последней, самой последней из тех, кто преклонял колена в часовне Асти и возвышал голос в утреннем гимне — ибо Лур, как и весь его народ, был нем.

Но даже добыча, взятая в Мемфире, не могла утолить жадности косматых воинов, разбивших сегодня врата города. Лестница, ведущая к Храму Асти, видна достаточно ясно, и они порешат взобраться наверх, надеясь найти сокровища, которых не существует. Потому что Асти был богом аскетов, и ему угодны были голые стены и пустые алтари. Его последний жрец упокоился в нише-гробнице три года назад, и некому было удерживать врата против захватчиков.

Варта прошла между высоких гладких колонн; Лур следовал за ней, грива на его спине встала дыбом, когти на передних лапах клацали в ровном ритме. Так они вошли во внутреннюю часовню Асти, где Варта отвесила грациозный поклон перед восседающей на троне огромной фигурой в плаще с надвинутым капюшоном, чьи скрытые от прочих глаза сфокусировались на собственной простертой руке.

А над раскрытой широкой ладонью этой руки висел в воздухе круглый оранжево-красный шар солнца — двойник того, что освещало Эрб. Вокруг миниатюрного солнца вращались по своим орбитам четыре планеты системы, каждая — повинуясь тем же космическим законам, что и миры, которые они представляли.

— Мемфир пал, — голос Варты показался грубым ее собственному слуху. Она так редко говорила на протяжении нескольких последних месяцев! — Зло поднимается, чтобы захлестнуть наш мир, как и было предречено в Твоих Откровениях, о, Владыка Миров и Творец Желаний. Посему, подчиняясь приказу, отданному в древности, я должна покинуть Твое жилище. Позволь же мне исполнить Закон…

Трижды ее гибкое тело простиралось на камнях у трона правосудия Асти. Затем она встала и, с доверчивостью ребенка к отцу, положила ладонь на протянутую руку Асти. Под ее рукой камень не был холодным и жестким, но, казалось, был согрет изнутри, как человеческая рука. Долгое время стояла она так, а затем подняла руку — медленно, осторожно, словно сжимала в ней нечто драгоценное.

И, как только ее ладонь рассталась с рукопожатием Асти, крохотное солнце и его планеты последовали за ней, вися теперь над ее ладонью, как прежде над ладонью статуи. И закутанная в плащ фигура сразу утратила какое-то достоинство, теперь это была просто глыба обработанного камня. И Варта больше не оглядывалась, следуя со своим спутником, чтобы найти нужное место в стене храма, известное ей из многократно читанных древних летописей. Найдя камень, который искала, она так повернула руку, чтобы слабое свечение, исходившее от крохотного солнца, озарило серую поверхность стены. Послышалось скрипение, словно бы давно заржавевшего металла, и блок повернулся, открывая перед ними узкую дверь.

Перед тем, как ступить внутрь, жрица подняла руку над головой, а когда отвела ее, солнце и планеты зависли в форме диадемы прямо над спутанными прядями ее темно-рыжих волос. Когда она двинулась по тайному пути, пять шаров вращались вокруг нее, и во тьме солнце засияло ярче, освещая дорогу.

Они стояли на вершине лестницы, и топот шагов, когда они стали спускаться, эхом разносился сквозь бездну, казавшуюся бесконечной. Но и об этом тоже говорилось в хрониках, и Варта не испытывала страха.

Сколько времени они спускались в недра горы и дальше, во чрево самого Эрба, Варта так и не узнала. Но, когда ноги ее уже подкашивались, и ее начал терзать настоящий голод, они вошли в коридор, кончавшийся комнатой, выдолбленной в цельной скале. И здесь, покопавшись в сундуке, оставленном людьми, рожденными в дни юности Мемфира, Варта нашла то, что должно было помочь ей на избранном ею пути.

Сняв тонкие шелка и драгоценности — знаки служения Асти, она натянула на свое обнаженное тело кожаный костюм, покрытый чешуей, блестевшей и переливавшейся в лучах миниатюрного солнца. Здесь были также капюшон, полностью скрывавший голову, украшенные когтями перчатки и перепончатая обувь — словно шкуру ящерицы величиной с человека выдубили и сделали из нее эту одежду. И Варта подозревала, что так оно и было — не всегда один лишь род человеческий владел Эрбом.

Съестные припасы тоже были там, сохранившись нетронутыми в герметических контейнерах, лежавших в мешке из ящеричьей кожи. Варта без страха отведала порошковые концентраты и поделилась ими с Луром, чья собственная чешуйчатая шкура защищала его от опасностей пути.

Она сложила снятые регалии и убрала их в сундук, с сожалением погладив их мерцающую поверхность, прежде чем захлопнуть крышку. Никогда больше служанка Асти не наденет нежные цвета Его Храма. Но она и так уже была достаточно нагружена, когда, взвалив на себя мешок с едой, двинулась из опустошенной комнаты вперед, на узкую тропу, где естественные скальные щели были расширены орудиями людей.

Но, когда скальная дорога закончилась краем ущелья, Варта задержалась, застегивая горловые крепления своего шлема-капюшона. Через незамутненный кристалл в его глазных отверстиях она видела клубы желтого газа, бившего из-под основания скальной стены, по которой ей предстояло спуститься. Если летописи Храма говорят правду, эти клубы газа несут смерть всем пришельцам из верхнего мира. Остается только надеяться, что приспособления чешуйчатого костюма ее не подведут.

Длинные когти удобно надевались на кончики пальцев, а когти на перепончатой обуви позволяли быстро спускаться, цепляясь как руками, так и ногами. Но спуск был долог, и она уловила от Лура мысль об усталости, прежде чем они достигли нагромождения камней у подножия скалы. Пары газа стлались туманом вокруг них, пока они продвигались, разыскивая дорогу вдоль основания скалы.