Беги от него - Гауф Юлия

Юлия Гауф

Беги от него

Глава 1

У ног чемодан и сумка, в руках слабость. Как и в ногах.

Стою дура дурой перед дверью в отцовскую квартиру, а мне никто не думает открывать.

– Пап, ты где? – я с пятого раза дозвонилась до отца, и готова была кричать, если бы горло так не болело. – Алло, пап, ты слышишь?

– Ну здравствуй, Мария. Неужели родная дочь решила позвонить после… напомни, сколько ты игнорировала свою семью? Или мне самому тебе напомнить?

Начинается!

– Я не игнорировала, я просто устала от постоянного контроля. Пап, ну ты где? Я у квартиры стою, а мне никто не открывает.

– И не откроет. В квартире капитальный ремонт, мы с Людой в столице, – холодно ответил папа.

Я поморщилась, услышав имя любовницы отца. Вроде и не сделала она мне ничего плохого, но как же фигово было – я спокойно жила с папой и мамой, а на следующий день после совершеннолетия меня огорошили: у папы любовница, у мамы любовник, нашей семье конец. Выбирай, Маша, с кем останешься?

Я выбрала побег в другой город, устав от их контроля и игры «Перетяни Машу на свою сторону».

Теперь снова пришлось бежать. Но, как оказалось, сбежала я в пустоту, и жить мне придется на вокзале или под мостом.

– В столице? Понятно, – убито сказала я, и чихнула.

– Так, стоп, ты приехала? Зачем?

– В универ местный перевелась, в общаге мест нет, мне жить негде.

– И предупредить ты не могла, как и обычно, – прогрохотал отец. – Почему чихаешь? Что с голосом?

– Заболела. А еще, – я собралась с духом, и выпалила: —еще меня ограбили. Как в дурном анекдоте, пап – я все деньги и карту везла в кошельке, в поезде. Сумка на полке лежала, а ночью люди высаживались. Вот и вытащили, наверное. Хорошо хоть телефон под подушкой был и уцелел. Я даже комнату не могу снять, и на проезд нет, последнюю мелочь из кармана выгребла.

Я готова заплакать от безысходности. В моей жизни всегда так – если уж случается задница, то глобальная и некрасивая, как сейчас. Вроде и выделили мне комнату в общаге, но заехали иностранцы, и комнату мою отдали им. В поезде какой-то дрянью вроде ОРВИ заразили, ограбили, да еще и отец умотал в столицу со своей раскрасавицей.

Супер. Все как обычно. Маша, ты везунчик.

– Сильно плохо? – встревожился папа.

– Да, – прохрипела.

Врать не хочется, я и правда разваливаюсь. Чертова простуда!

– Стой и жди звонка. Пять минут. Телефон оставь в покое, чтобы батарею не разряжать, – скомандовал отец, и отключился.

Ох, как же жалко саму себя. Приперлась, блин, и домой попасть не могу.

Строго говоря, дом не мой – жило наше семейство в военном городке до самого моего совершеннолетия. Потом семья развалилась, папа получил новое звание, и его вызвали в Екатеринбург. Мама в Кемерово уехала со своим красавчиком, а я сбежала в Тюмень.

Раскидало всех, а ведь дружно жили. Или мне только казалось, что дружно.

– Да, пап, – ответила на его звонок.

– Я договорился. Вызываю тебе такси, смс должна прийти с номером машины. Поживешь пока у моего приятеля. Квартира сорок один, запомни. Только умоляю, веди себя прилично, – взмолился отец. – Не хочу краснеть за тебя.

Я фыркнула. Какой смысл вести себя неприлично перед каким-то стариканом-солдафоном?!

– Как его зовут-то?

– Антон… – в трубке раздался треск, бульк, а затем звонок сорвался.

Телефон просигналил о подъезжающей машине, я вздохнула, подняла чемодан, спортивную сумку, и начала спускаться.

Жуть, как не хочется жить с посторонним мужиком. Папе полтинник, приятелю его, наверное, тоже. Думаю, он тоже военный, а они все невыносимы, и просто не могут не строить всех вокруг. Я села в машину, распаляя саму себя. Спасибо, конечно, что готов приютить, но командовать собой этому вояке я не позволю!

Хотела набрать отца, но заряд сказал мне: «Пока-пока!»

Очаровательно, я так и не узнаю отчество мужика. Я хоть и бываю хамкой, но к пятидесятилетним по имени-отчеству обращаюсь, даже если эти пятидесятилетние мне несимпатичны.

Антон, значит.

Вышла из машины, покачиваясь от болезни. Потащила чемоданы к подъезду, и покосилась на лавочку – я так устала, прилечь хочется. И Антон этот мог бы и встретить, что за тип вообще?!

Остановилась у сорок первой квартиры, и нажала на звонок.

Дверь снова не открыли, я позвонила еще раз. И еще. Сейчас заплачу!

Или лягу тут, у порога, и пусть всем будет стыдно!

Зло и из последних сил пнула дверь, и, о чудо, мне открыли. Вернее, открыл.

Молодой, высоченный, русоволосый мужик в светлых джинсах и белой футболке.

– Маша, правильно?

Я кивнула, сделала шаг навстречу. Мужчина тоже шагнул, чуть склонившись, чтобы забрать мой чемодан.

– Ой, – поморщилась я, когда мы столкнулись, и чуть не упала, но Антон подхватил.

Интересные у папы друзья.

– Эффектное появление, – усмехнулся он, и как котенка втащил меня в квартиру.

Стою перед мужчиной, и отчего-то стыдно.

Я уверена была, что увижу типичного отцовского приятеля: крепкого боровичка с сединой и залысинами, очередного полковника или подполковника.

А тут молодой мужик. Постарше меня лет на десять, симпатичный. Даже красивый. Высокий – жуть просто, я ему носом в грудь упираюсь, а ведь я и сама не Дюймовочка. Метр семьдесят, как-никак.

– А сколько вам лет? – спросила я, и внутренне поморщилась от досады.

Вот дура, ну и вопрос!

– Антон Булатов, тридцать два года. Почти без вредных привычек, из домашних животных только собака-хаски по кличке Булка, и младший брат, – отрапортовал мужчина, и начал стягивать с меня пальто.

Кажется, надо мной тонко издеваются!

– Младший брат входит в категорию домашних животных? – фыркнула я.

– Пытаюсь одомашнить. Выходит с переменным успехом, – поморщился мужчина.

Подтолкнул меня за спину, чтобы я отошла от шкафа.

Вот черт, почему папа не предупредил-то? Я бы хоть в такси постаралась себя в порядок привести. А то выгляжу – атас. Вспотевшая от болезни, макияжа никакого, нездоровый румянец на щеках, губы, наоборот, белые. И лохматая вдобавок ко всему.

Страшилище.

И не то, чтобы я влюбилась вот прям на этом самом месте, но перед красавчиками я и сама предпочитаю выглядеть красоткой, а не замарашкой.

Тьфу, ну папуля!

– Вы сказали, что почти без вредных привычек. Не поделитесь дурными пристрастиями, раз уж нам вместе жить? – с усмешкой спросила я, скрывая смущение.

Терпеть не могу смущаться.

– Не поделюсь, таким с маленькими девочками не делятся, – едко ответил он. – У любого мужика к тридцати набираются привычки, от которых не избавиться.

– Я не маленькая! Мне двадцать! – искренне возмутилась я.

А этот… этот солдафон рассмеялся.

– Простите, взрослая женщина, – передразнил он.

Я снова стушевалась, даже болезнь на второй план отступила. Не люблю выглядеть дурочкой. Ну почему нельзя переиграть наше знакомство? А все папа виноват!

Вот знала бы, что мне не цепной пес на страже Родины откроет, а вот этот персонаж, я бы привела себя в порядок. Вошла бы к нему царицей, познакомилась по-нормальному, мило улыбалась бы. Как равная равному.

– Идем, покажу, что у меня и как, – кивнул Антон.

И я чуть не сморозила глупость в ответ. Вот прям подмывает сказать что-то вроде: «Что там и как у тридцатидвухлетних мужиков меня не интересует».

Хорошо, что смолчала.

– Вот кухня, продукты бери любые. В основном я заказываю доставку, контейнеры в холодильнике. Расписания завтрака-обеда-ужина нет. Идем дальше, – поманил он, и мы вышли из огромной, светлой кухни. – Здесь комната моего брата, к нему лучше не лезь – типичный дурной подросток, только тачки и телки на уме. Здесь будет твоя комната, – мужчина открыл дверь.

Я осмотрелась.

Видно, что живет небедно, все дорогое, но цвета не хватает. Яркости. Обычно здесь как-то. Кровать, шкаф, тумбочка, кресло, стул и зеркало. Почти казарма. И ни одного яркого пледа, ни одной милой подушечки с пайетками. Вот папа такой же: есть кровать – и ладно. Хотя, зная папу, он бы и на полу мог спать, мебель купил только из-за семьи.