Благочестивые размышления. (Об аде и рае, бесах и ангелах, грешниках и праведниках, и о путях ко спасению). - Иван Иванович Скворцов-Степанов

1

Житие святителя Николая.

I.

Святитель Николай занимает совершенно особенное положение среди деревенских святых в средней России. Конечно, всякий святой —дополнительный бог на ряду с главным богом. И совершенно неосновательно говорят, будто православие признает только одного бога. Богом признается бог отец, богом же — его сын и богом признается исходящий о бога дух. Но и богородица — тоже бог, и боги же все ангелы, и Сергий Радонежский, и Георгий Победоносец, и Кузьма и Демьян, и многие десятки или, вернее, многие сотни тысяч святых. Четырнадцать тысяч младенцев, будто бы избитых Иродом в Вифлееме, признаются святыми, их память чествуется церковью 29 декабря (числа, как и дальше, по старому стилю). Святые же и двадцать тысяч мучеников никомидийских (моление им совершается 28 декабря). Я попытался сделать подсчет по житиям святых, быстро перевалил, за сотню тысяч, а скоро и счет потерял святым; правильно будет сказать, их целые полчища.

И нет никакой разницы между этими святыми и так называемыми языческими богами. Там тоже один или несколько богов главные, самые великие. Ниже их стоит несколько десятков богов, имена которых известны всем верующим. А еще ниже идут мелкие боженята, про которых известно только одно: живут они в лесах, в горах, в прудах, около источников; «и нет у них своего имени, как почти у всех вифлеемских младенцев или никомидийских мучеников. Нет у них своего собственного имени, как нет его у злых христианских богов: у леших, русалок и домовых.

Ну, а такие святые, как Егорий (Георгий), Илья, Петр, Кузьма и Демьян, Флор и Лавр, это — так прямо добрые христианские боги. Они похожи на языческих богов и в том отношении, что каждый из них заведует каким-нибудь особым делом: тот — коровами, тот — лошадьми, тот ключами от царства небесного, тот — громом и молнией. Эти святые просто заменили до-христианских богов и сами превратились в богов.

В до-христианский, так называемый языческий период славян у них было много богов. С объединением отдельных племен главный бог наиболее сильных племен стал превращаться в главного бога соединяющихся. Но и после объединения отдельные племена по прежнему чтили своих старых богов. С развитием земледелия особенно важными сделались боги, чествование которых приходится на время, когда выполняются особенно существенные сельско-хозяйственные работы: посев озимых и яровых хлебов, начало покоса, жатвы и т. д.; или же на такое время когда явственно совершается смена времен года: начинают прибывать дни или, напротив, они начинают уменьшаться, или когда день становится равным ночи (около 10 марта, июня, сентября и декабря).

Когда язычество сменилось христианством, языческие религиозные празднества заменились христианскими, и имена языческих богов заменились именами христианских богов, намять которых чтится около того же времени. Таким образом наиболее чтимыми деревенскими богами сделались вешний Егорий, Иван Купала, Петр и Павел, Илья пророк, летний и зимний Никола и богородица с такими ее праздниками, как Благовещение, Покров и т. д,

Во всяком случае христианским святым молятся, как богам, и приносят жертвы, как главным богам, — даже более обильные жертвы, чем главным богам. Возьмите, например, духа святого. Кто помнит о нем в течение года? Составляя святцы, попы в конце концов и для него назначили день жертвоприношений, приткнули его после дня всей святой троицы. А вот богу отцу приходится утешаться тем, что он главный бог и что его будто бы чтут ежедневно: поэтому ему не дали ни одного дня в году.

Не то со святыми. Об их главных днях, когда они именинники, и говорить нечего. Тогда пожаром горят лампадки и свечи перед их образами, и всеми цветами радуги отливают ризы на этих образах, усеянные драгоценными каменьями и жемчугом. Да и в обыкновенные дни сотни и тысячи поклонников вспомнят о Пантелеймоне целителе или о матушке Иверской, — вспомнят и зажгут им свечку или лампадку, большого святого чтят больше, чем главного бога, и приносят ему более обильные жертвы.

Правда, благочестивые люди хотят обмануть себя и других, уверяя, что святые для них не боги, а ходатаи и заступники перед богом. Они просто передают ходатайства верующих, как чиновники передавали прощения какому-нибудь царю. И как чиновнику надо было заплатить за написание прошения и за передачу его выше, принести материи на пальто или шубу, так и Святому надо поставить свечку или лампадку и делать драгоценные ризы.

Это сравнение с царскими чиновниками совершенно правильно. Но оно говорит то самое, что и я говорю. Каждый чиновник при царе был царьком, а для своей области или для своих дел и прямо царем. Тоже и со святыми, один — бог над громом и молнией, другой — коровий бог, третий — бог над лошадьми и т. д. И все они боги для христиан.

Много богов у ворующего человека, не меньше, чем было царей и царьков при царе. Но среде этого сонма богов чудотворец Николай—особенный бог. Он стоит рядом с Иисусом Христом и его матерью. Никто не знает и не понимает святой троицы. Бог отец, бог сын, бог-дух: эта троица, в особенности в деревне, заменилась другой, такой простой, понятной и ясной, - Иисус, его мать и Микола милостивый.

Познакомимся с жизнью святителя Николая, посмотрим, не объяснит ли она, почему он сделался одним из наших больших богов.

II

Лет до 15 я жил в таком городишке, где нельзя било добыть никаких путных книг. Изредка удавалось достать отдельные тома Пушкина, Лермонтова, Тургенева. При огромной тяге к чтению приходилось глотать буквально всё, что попадало под руку. Было перечитано много всякого хламу и во всяком случае много времени было ухлопано даром. Попало мне и две-три огромных книги в кожаных переплетах, напечатанных на церковно-славянском языке. Это были жития святых, составленные митрополитом Макарием более 300 л. тому назад и впоследствии много раз издававшиеся снова. Издавались они между прочим и при Николае первом. Я еще и теперь помню многое из них. И жалею, что все не могу достать таких книг. Очень просил бы читателей достать мне огромные жития святых напечатанные в первой половине, прошлого века, и доставить через редакцию газеты «Правда» (Москва). В новейших изданиях синодские чиновники в митрах и треуголках, рясах и мундирах многое изменили, многое вытравили, многое приспособили к нравственным понятиям и к общему мировоззрению современного человека.

Мне приходится пользоваться житиями в издании московской синодальной типография. К составлению их приложили руку многие епископы и попы, некоторые профессора, как,