Северус Снейп и Отвратное зелье - Елена Клещенко

Клещенко Елена

Северус Снейп и Отвратное зелье

Глава 1

Легки подошвы. Среда нейтральна.С произношением все нормально.За внешний вид хоть завтра же к орденам…

Зелья в Хогвартсе вел мужчина.

В принципе, почему нет? Имеет полное право. Как говорила бабушка, откладывая черпак и вставляя в костяной мундштук папироску: «Запомни, Настасья, мужик-зельевар — то же самое, что баба-сталевар. Человек все может, если амбиция заела, а толку-то — всю жизнь чужим делом заниматься?» Но у бабушки взгляды на жизнь весьма оригинальные и не слишком гибкие, и кто сказал, что в Англии все должно быть так, как у нас?

Сперва я толком и не разглядела его — сам в черном, длинные черные волосы, бледное лицо. Просторное подвальное помещение, столы с котлами. И несколько десятков юных английских физиономий, любопытно повернутых в мою сторону.

Что, дорогая? Не сиделось тебе в Дурмштранге, надежном оплоте магических сил бывшего соцлагеря? Захотелось хогвартского сертификата, ни более, ни менее?! Ну и вот. Спустилась по ступенькам на неверных ногах, с натянутой ухмылкой при диком от страха взгляде, и торчишь посередине, как укроп на осетрине. Рядом ободряюще улыбается ректор, но он сейчас уйдет. А ты останешься тут. Непосредственно на уроке зельварения в Хогвартсе, как тебе, дорогая, и мечталося. В старой форменной мантии без герба поверх черных джинсов и водолазки. С Маруськой в мешке и московским английским, в панике дезертирующим из головы… Любишь кататься — полезай в кузов.

— Северус, позволь представить тебе мисс Энестэси Хитрых из России. Разрешишь ей присутствовать на занятии?

Студенты глядят на меня, перешептываются. Шестой курс — на полтора-два года младше меня. Лохматые вундеркинды, хорошие девочки с косами, записные красотки, лощеные жлобы, а вон даже афробританец с дредами. Галстуки разных цветов, значит, тут разные факультеты вместе.

— Это и есть экстерн, о котором вы предупреждали? Она говорит по-английски?

Ма-ать моя, откуда столько презрения в голосе? Так это ЕМУ мне придется сдавать зелья? Ой-ой…

— Говорит, на мой взгляд, неплохо, — спокойно ответил профессор Дамблдор. — Можешь ее проэкзаменовать.

— Непременно, — отчеканил зельевар. — Мисс Эне-сте-зи Хитрых?

— Называйте меня Стэйси, сэр, — пискнула я не своим голосом.

Класс, разумеется, заржал. Они бы заржали на любое мое слово — чужая пришла, да еще из России, цирк бесплатный. Спокойно, Настасья. То ли ты прежде не бывала чужой?! Здесь Англия, а не Бетонные Выселки и не летний лагерь под Урюпинском, и тебе не десять лет, а почти восемнадцать. Не съедят.

Препод благосклонно качнул внушительным носом. Страх на моей физиономии ему явно понравился.

— Я весьма польщен вашей любезностью, мисс Хитрых. Сядьте, пожалуйста, вот сюда.

Села. Рядом девица с желтым галстуком (Хаффлпафф?) улыбнулась мне, пододвинула учебник. Похоже, перед практикумом здесь полагался блиц-опрос.

— Итак, сегодня мы готовим Защитное зелье. Кто-нибудь в состоянии рассказать, когда и для чего оно применяется?.. Вы, пожалуйста.

— При подозрении на сглаз, для предотвращения опасности различного рода.

— Исчерпывающе. Именно «различного рода», точнее не скажешь, спасибо, мисс Чанг. Основной компонент представлен на странице сто тридцать восемь… мисс Хитрых?

— Да, сэр?

— Что изображено на странице сто тридцать восемь? — раздельно произнес он, как будто обращаясь к младенцу. Или дебилу. Народ опять захихикал, добрая хаффла тыкала пальцем в картинку и пихала меня локтем. Ну ладно же…

— Антирринум майус, — так же четко, глядя ему в глаза, ответила я. Препод улыбнулся углами рта. И вовсе он не злой, что это я?.. — Иначе говоря, львиный зев. Растение семейства норичниковых, в астрономии соотносится с Венерой и огненной стихией.

Препод перестал улыбаться. Что ему не так?

— В магических сборах используются преимущественно цветы красных сортов. Духовное значение — мощь. Львиный зев незаменим для защиты от темных сил…

Ясен день, что-то было не так! За другими столами хихикали все громче, девичий капризный голос произнес врастяжку: «Ну, знаете, это переходит границы!», хаффла рядом испуганно засопела, а рыжий парень напротив ухмыльнулся и показал мне «ОК», прикрывшись локтем. Да в чем дело-то? Или они тут ярые противники «Нового изборника»? Ладно, буду говорить по Бораго, жалко мне, что ли?

— Если вас сглазили, или вы чувствуете опасность любого рода, или подозреваете, что против вас может быть применен наговор либо вредоносный артефакт, возьмите шесть унций львиного зева…

— Достаточно, — перебил препод, не глядя на меня. — Мистер Вуд, что следует делать дальше?

Четкое ощущение, что я куда-то вляпалась. Вот только куда? Чтобы мне никогда не увидеть сертификата, если я хоть слово сказала неправильно. А он почему-то разозлился. И студенты смеялись. И вроде произношение приличное…

— Стэйси! — Хаффла дернула меня за край мантии.

— Что?

— Антирринум по-английски будет snapdragon.

— Йе… А я как сказала?

Девчонка покосилась на препода (тот был занят: препарировал очередную жертву) и, прикрывшись ладошкой, прошептала:

— Snapedragon!

Рыжий склонился на стол и затрясся от тихого хохота. Ой, можно подумать, они все здесь говорят на оксфордском английском!

— Да, я поняла. Это серьезная ошибка? — я постаралась, чтобы вопрос прозвучал ядовито.

— В общем, не очень, — с чисто британской сдержанностью ответила хаффла, — если не принимать во внимание, что профессора зовут Снейп.

— И он и есть натуральный дракон, — добавил рыжий.

— И вести защиту от темных ему не светит, он может и дальше варить свои зелья! — победно завершил четвертый за столом, не такой рыжий, зато конопатый. — Стэйси, ты супер!

Пару секунд я осознавала случившееся. Потом в глазах у меня потемнело, и по темному фону запрыгал огненный песец. Поздравляю тебя, Настасья, с успешным дебютом!

— Боюсь, ты не сможешь объяснить ему, что ошиблась не нарочно, — добавила соседка. — Он ужасно злопамятный.

Как сквозь сон, я слушала профессора. Он еще раз доводил до сведения общественности порядок действий. Очень хорошо рассказывал, разве только излишне ехидно. Без всяких там «обратите внимание», «не забудьте» и «ни в коем случае». Выражался он совершенно иначе. «На этой стадии каждый второй из вас забудет убавить огонь и начнет сначала», «те, кто не измельчили материал должным образом, после повторного нагрева увидят, в чем была их ошибка, и поймут, что могут больше не затруднять себя»… и далее в том же духе. Да-а, Настасья…