Моя на одну ночь - Тала Тоцка

Добро пожаловать в давно обещанный мидквел к роману «Жестокая свадьба»! По отношению к роману «Чайлдфри» эту книгу тоже можно считать мидквелом, а не бонусом, посколькоу мидквел это «серединная» история, а в бонусе к «Чайлдфри» отношения героев этой книги были вполне определившимися. Приятного чтения, и не забывайте про лайки!

Маты были слышны на весь операционный блок. Ольга ко всякому привыкла, конечно, но такие изощренные вариации она слышала впервые, поэтому поспешила в предоперационную посмотреть на их источник. И от души посочувствовала неизвестному Андрею Григорьевичу, которого так методично обкладывал лежащий на каталке пациент. Он, собственно, и оказался источником.

— Дайте мне телефон, — потребовал пациент, Ольга удивленно хмыкнула.

Это его готовят к операции? Ей предстояло оперировать пострадавшего с огнестрелом в состоянии, которое классифицировалось как тяжелое, и то, что пациент ругался и матерился, никак не вязалось с такой классификацией. Хотя вполне может быть, что на него так подействовал болевой шок — повязка первой помощи, наложенная на грудь, уже густо пропиталась кровью.

— О, медсестричка! — увидев Ольгу, пациент сделал попытку привстать. — Быстро принеси мой телефон. Его отобрали эти два ушлепка на входе.

Ольгу уже просветили, что мужчину привезли непростого, то ли авторитет, то ли еще какая шишка. И ушлепками на входе, скорее всего, были сотрудники органов безопасности, приставленные охранять пострадавшего. Видимо, парни еще не успели насолить Ольгиному пациенту, потому что пока не удостоились более цветистых эпитетов в отличие от многострадального и явно накосячившего Андрея Григорьевича.

Рядом топталась Валечка, сопровождавшая раненого медсестра, но, видимо, Ольга больше приглянулась ему на роль девочки на побегушках.

— Эй, мелочь, шевелись быстрее! — рявкнул мужчина, и она от изумления потеряла дар речи. Несколько секунд только рот открывала, пока в себя не пришла, а когда пришла, возмущенно поджала губы.

— Если будете так орать и материться, при вашем характере повреждений может произойти самопроизвольное мочеиспускание. Я бы рекомендовала воздержаться от чересчур эмоциональных проявлений, — выдала холодно и развернулась.

— Это Ольга Михайловна, она будет вас оперировать, — достаточно мягко на Ольгин взгляд сообщила сверкающему глазами от злости пациенту Валюшка.

— А нормальных хирургов у вас нет? Закончились? Обязательно сплавлять меня практиканткам? — спросил тот язвительно.

— Я так подумала, обойдемся без общего наркоза. Будете следить за ходом операции и подсказывать мне, чтобы я по неопытности не забыла внутри вас скальпель. Или пинцет, — бросила Ольга через плечо и поймала заинтересованный взгляд.

— Ольга Михайловна наш ведущий хирург, — защебетала Валечка, ее голос лился как мед, и Ольга лишь головой покачала. Бабы дуры, это всем известно. Особенно ярко это проявляется в присутствии красивых мужчин, а пострадавший был, безусловно, красив.

— А ты хорошенькая, — донеслось вслед, но она только плечом повела. Все с ним понятно, очередной доморощенный Казанова, считающий своим долгом отпускать дежурные комплименты даже будучи при смерти.

К привлекательным мужчинам с некоторых пор Ольга относилась настороженно. Красивыми мужчинами нужно любоваться со стороны, а вот к себе их лучше не подпускать. Красивый муж — чужой муж, так говорила мама, и теперь Ольга была с ней полностью согласна.

По крайней мере, собственный опыт, как и опыт младшей сестры, прекрасно это подтверждал. Даниял, муж Данки — жгучий красавец, хоть картины с него пиши — оказался обыкновенным мерзавцем. Ее же собственный муж, Богдан, эффектный блондин с серыми глазами и глубоким взглядом, всего лишь стал «чужим» мужем. Или, скорее, общественным. К счастью, муж успел перейти в разряд бывших.