Пол Маккартни в его собственных словах - Пол Гамбуччини

Гамбуччини Пол

Пол Маккартни в его собственных словах

ПОЛ ГАМБУЧЧИНИ

ПОЛ МАККАРТНИ В ЕГО СОБСТВЕННЫХ СЛОВАХ

ГЛАВА 1. ПОЛ МАККАРТНИ: ЮНОСТЬ.

Впервые я спел на сцене песню "long Tall Sally" ("Длинная Салли"). Кажется, тогда мне было 14 или 11 лет, не помню. Мы с родителями отдыхали в кемпинге Бултис (Уэльс), а в нем устраивались "конкурсы талантов". Один из наших дальних родственников был организатором конкурса, он и позвал нас на сцену.

Я прихватил с собой гитару, хотя не знаю, играл ли я тогда на ней. Я вышел с братом Майклом, который очень бледно выглядел - он недавно оправился после перелома руки, поэтому вышел с белой повязкой. Мы спели одну песню из репертуара ансамбля "Вечные братья", что-то вроде "До свидания, любовь", а закончили выступление песней "Длинная Салли".

С тех пор, как я услышал песни Литл Ричарда, я стал подражать ему. Это было настолько непосредственное подражание, что постепенно манера исполнения Ричарда стала моей. Я напевал в классе и мне говорили, что я хорошо подражал голосам многих певцов. Я это могу делать и сейчас. Я считаю, что нет лучшего номера для концовки выступлений, чем "Длинная Салли". Однажды мы спели в конце другую песню, "Что я говорю", но она быстро забываясь. Потом я часто исполнял необычный вариант песни "Эй, Роб", но ни та, ни другая не превзошли "Длинную Салли". Поэтому я и сейчас пою ее.

В. Вы писали песню "I'm down" в стиле Ричарда?

- Она была написана, чтоб заменить "Длинную Салли", такой весьма шумный роковый номер. Это было, как бы выразился художник, произведение "Позднего Ричарда".

В. Многие ли негритянские певцы привлекали ваше внимание в конце 50-х и начале 60-х годов? Джон, например, исполнял несколько песен фирмы "Мотаун".

- Да, многие. Мне они все нравились, точнее, они были моими кумирами.

В. Внес ли что-нибудь в эти песни ансамбль "Кунард Янкс"?

- Думаю, что нет. В Англии первым певцом, который что-то новое внес в эстраду, был Лонни Донеган. Он сочинял и одновременно пел песни, пришедшие из Америки. Песни Чака Берри, Фатса Домино, Литл Ричарда, Элвиса Пресли, Джина Винсента. В детстве мы часто ходили на такие фильмы, как "Рок круглые сутки", "Твист круглые сутки", "Девушка не может помочь этому". Помню, как мы с Джорджем ходили смотреть картину "Школьные джунгли". Джорджу тогда было 15 лет, а на фильм пускали только с 16-ти. Мать Джорджа предупреждала нас, что мы ни за что не пройдем на этот фильм. Тогда мы в саду нарисовали грязью Джорджу усы, они у него только начали пробиваться. Когда мы подошли к кинотеатру, то заговорили басом: "Несомненно, ему 16 лет..." Единственной причиной, толкнувшей нас на такие ухищрения, было то, что в этом фильме Билл Хейли пел песню "Рок круглые сутки".

В. Вы упоминали, что музыка стала вас привлекать в возрасте 5 лет. Что вам нравилось в те годы?

- Я часто и помногу слушал радио, потому что мне нравилась популярная музыка. Часто передавали музыку из старых фильмов. Фреда Астера я очень любил.

В. Джордж Мартин рассказывал, что одно время вы пели песню "Выше радуги"... (песня из американского фильма "Волшебник из страны Оз" - Прим.).

- Да, я пел подобные песни, и пел их только потому, что их пел Джин Винсент, именно Джин, а не Джуди (Джуди Гарланд исполняла главную роль в фильме - Прим.). Я очень рано заинтересовался песенными мелодиями, мне нравились красивые мелодии. Много играл мой дед, и, я думаю, что он в достаточной мере повлиял на меня. Это были старые мелодии типа "Лестницы в рай", "Чикаго". Раньше у моего отца был ансамбль "Оркестр Джима Мак", ему тогда было 25 лет. После он был вынужден отказаться от этого, потому что вставил себе зубы и не смог больше играть на трубе.

В. Когда вы впервые подумали, что хотите играть в группе?

- Я и не мечтал об этом. Просто я хотел играть хоть на чем-нибудь, и отец подарил мне на день рождения трубу. Я попробовал научиться играть на ней, но у меня очень раздражались губы. Знаете, просто должен пройти определенный период, чтобы губы привыкли к трубе. Потом я неожиданно понял, что если я буду играть на трубе, то не смогу петь. Может быть, поэтому мне и захотелось иметь гитару. Это был период, когда гитара становилась инструментом! Тогда я отложил трубу в сторону и взял в руки гитару. Сначала я не мог понять, что делать с ней, как играть. Потом я случайно повернул ее под левую руку и... понял, что я левша. Я действительно думал, что если у тебя есть гитара, то можно будет попасть в группу. Но я никогда не думал, что именно сам буду играть в ансамбле.

Однажды мы с моим другом Айвеном Вогеном пошли в Вултон (район в Ливерпуле), где на одной из площадей происходило гулянье, и Джон со своими друзьями играл на танцах. Айвен знал Джона и познакомил меня с ним. Джон тогда пел песню "Пойдем со мной" из репертуара "Дел Викингс". Но он совершенно не знал слов, потому что не имел своей пластинки, и придумывал слова сам. Помню, я был просто поражен: "О! Вот это парень! Вот это группа!". Позже, за кулисами я спел им пару песен, которые знал. Я написал им несколько куплетов и показал как играть "Рок 20-го полета". Джон тут же сыграл эти вещи. Я почувствовал, что он был немного пьян.

Мне понравилась их группа, и поэтому, когда кто-то из них сказал мне: "Говорят, что тебя хотят взять в группу, если ты этого желаешь", я с огромной радостью согласился.

Сначала я играл на гитаре. Мы выступали в "Консервативном клубе" где-то около Бродвея (площадь в Ливерпуле). Тогда я играл на соло-гитаре большую партию. Я насвистывал мелодию, но пальцы ни за что не хотели слушаться. Я ужасно смущался и в конце-концов перешел на ритм-гитару. Не получился лидер! Затем мы ездили в Гамбург. У меня была дешевенькая электрогитара, звучавшая весьма плохо и постоянно выводившая меня из терпения. Я как-то оставил ее в Гамбурге. Потом на короткое время я перешел на пианино7 затем из группы ушел басист Стюарт Сатклиф. Вот он мне и одолжил свою бас-гитару на несколько дней. На этой гитаре стояли струны от пианино, потому что настоящие струны стоили страшно дорого два фунта из струну.

Я развивался многосторонне, и в дальнейшем мне это помогло. Я не был хорошим музыкантом, просто играл на многих инструментах.

Наконец, в Гамбурге я накопил денег и купил себе бас-гитару "Хофнер-скрипка". Благодаря этой гитаре я стал знаменитым. Это моя гордость и восторг, потому что гитара звучала здорово. Это было так, остальное вы знаете.

ГЛАВА 2. БИТЛЗ: ЛИВЕРПУЛЬ И МИР.

Я и Джон начали писать песни вместе, но это не означает, что мы все написали вместе. Примерно 80% вместе, остальные 20% раздельно. Например, я написал "yesteday"("Yesterday"), а Джон "Strawberry fields" ("Земляничные поляны"). Я начал писать песни, когда еще только учился играть на гитаре. Первой песней, которую я написал сам, была "Моя маленькая девочка" - смешная, короткая, шлягерная песенка из трех аккордов. Немного позже у меня появилось пианино, и я часто наигрывал на нем. Песню "Когда мне 64" я написал в 16 лет. Когда я писал эту мелодию, то весьма смутно представлял себе, во что это все выльется потом, ведь я не знал, какое будущее ждет меня впереди. Иногда я брал в руки гитару, иногда садился за пианино. Все зависело от того, какой инструмент рядом. Так я всегда пишу песни.

В. Вы начинаете с заглавия или со строчки куплета, или еще как-то?

-О, по-разному. Каждая песня рождается по разному. Песня "all Myloving" ("Вся моя любовь") была написана как стихи, а потом я переложил ее на музыку. Некоторые песни, такие, как "Yesterday", я начинал с мелодии, а потом подыскивал слова. Долгое время "Yesterday" называлась "Яичница-болтунья", просто у меня не было других слов для нее.

В. Когда у вас возникла идея расписать партии песни "Yesterday" для струнного квартета?

- Сразу же. Как только я сыграл эту песню, то сразу спросил ребят их мнение. Я играл на акустической гитаре и пел. Песня понравилась, и мы с Джорджем Мартином пошли доделывать ее до конца. Я хотел всего лишь небольшую аранжировку, а Джордж спросил: "А что ты думаешь о струнном квартете?" "Великолепно, ответил я - это звучит здорово". Мы сели за пианино и стали сочинять.

В. Чувствуете ли вы к этой песне большую привязанность, чем к другим?

- Да, действительно это так. Я считаю, что "Yesterday" - это лучшая моя песня, но точно не знаю, почему. Думаю, что если ты написал песню, которую наверняка знает множество людей, или, к примеру, вы сидите в баре, а пианист включил ее в свой репертуар...

На другой день после выхода пластинки я был в магазине на Риджен-Стрит (Лондон), а у низ в фойе играл пианист. Я выбирал себе свитер и новогодние подарки. А пианист играл песни Коварда. Его игра была слышна во всех отделах. И я подумал, какая у него большая работа, играть здесь остаток жизни. На выходе я сказал ему только одно слово "Спасибо", в надежде, что он поймет меня. Он ответил "Пожалуйста", а потом поднял глаза и узнал меня. Когда я уходил, он начал наигрывать мелодию "Yesterday".

Эта песня нравится мне только потому, что принесла мне огромный успех, но и потому, что писал я ее, как говорится, не умом, а сердцем, подсознательно. Однажды утром я скатился со своей кровати, а как раз возле кровати стояло пианино. Я сел за него... и получилась мелодия. Я гордился ею, чувствовал, что это новая мелодия, а не копия чего-нибудь, и что это большая мелодия - все было в ней и ничего не повторялось. Из-за этого надо мной иногда подшучивали. Помню, Джордж сказал: "Черт побери, он только и говорит о своем "Yesterday", думает, что он Бетховен или кто-то в этом роде". Но я знал, что "Yesterday" - одна из самых моих сложных песен, здесь очень хитроумная мелодия, и в то же время она "безболезненная".