Безумный Рудокоп. Том IX - Кай Ханси

Безумный Рудокоп том IX

Глава 199

Вжух! Металлическая чашка, летевшая прямо Максу в лоб, была им успешно поймана. А девушка, запустившая её, надула щёки и отвернулась.

— Что случилось? — спросил реинкарнатор с глупой улыбкой на лице.

— А то ты не знаешь? — буркнула Вайолет.

— Я был занят в последние дни, поэтому не слышал последних плохих новостей… — проговорил чемпион и, видя, что собеседница снова начинает полыхать, добавил. — О, между прочим, у меня для тебя кое-что есть.

Не давая ей возможности опомниться, Макс подошёл и развернул холст. На нём масляными красками была изображена майор в изящном коротком сарафане салатового цвета.

— Картина? — удивлённо спросила Вайолет. — Это мне?

— Конечно! — обнажив все тридцать два зуба, кивнул наёмник.

Хотя современные машины могли в лёгкую напечатать рисунок маслом, в высшем обществе было не принято дарить искусственные подарки. Если кто-то дарил другому картину, то подразумевалось, что она нарисована лично или куплена у известного художника. Разумеется, что жадный Биг Босс не стал бы тратить своё время на рисунок, а также не стал бы заказывать его за большие деньги у именитого мастера. Картину, основываясь на фотографии в полный рост, нарисовал по его заказу один из сотрудников, который, перестав быть рабом, получил достаточно возможностей и свободного времени для саморазвития и творчества. На базах были музыканты, художники, писатели и другие. Пусть они имели слабый уровень образования, и пока что многие технически сложные вещи им были недоступны, но природный алмаз в умелых руках способен засверкать сотнями граней. У большинства других бывших рабов выходили совершенно детские поделки, которыми они, впрочем, были вполне довольны, но нашёлся тот, чей рост оказался стремительным. Всего за несколько месяцев из картин, нарисованных куриной лапой, у него стали выходить вполне первоклассные работы. Естественно, хитрый землянин знал, как умаслить начальство, с солидной экономией. В баллах художник не так уж и много, но и не гроши, а его Начальник, заполучил картину практически бесплатно.

— Извращенец! — воскликнула девушка, а её щёки залил лёгкий румянец.

Этот возглас вырвал Макса из мечтаний о том, как через «прикормленную» начальницу он сможет получить больше заказов. Чемпион бросил свой взгляд на холст. Картина, конечно, уступала по богатству палитры и проработке деталей работам известных мастеров, но в ней присутствовала собственная аутентичность. Девушка на рисунке была довольно нежной и милой, она была похожа на красивый хрупкий цветок, а не на сурового кадрового военного. Определённо внимательный художник подчеркнул внутреннюю женственность Вайолет. Но Макс с ужасом для себя отметил один аспект, который ускользнул ранее от его глаз, когда он просто немного развернул холст и взглянул на лицо девушки, которое вышло очень похожим. На той части, которую он не видел, действительно был сарафан, но по-первых он был слишком коротким, практически полностью демонстрировавшим изящные белоснежные ножки. Помимо этого, металлический хвост приподнимал заднюю часть сарафана, отчего в «кадр» попал кусочек пятой точки майора. Плюс к этому платье немного просвечивало, открывая вид на белое кружевное бельё сверху и снизу. Лицо Биг Босса сразу же помрачнело. Изобразить масляными красками просвечивающую одежду было не так-то просто, и это говорило о том, что художник вложил в заказ Лидера всю душу, приложив максимум стараний и имеющихся навыков. Но, видимо, он не так понял Начальника или вдохновлялся не совсем классическими картинами. Сжав зубы, Макс процедил:

— Если тебе не нравится, я переделаю, — после этого он протянул руку, но схватил только воздух.

— Как можно забирать подарки? — разозлилась Вайолет. — Эту картину я оставлю себе, а ты просто сделай ещё одну, чтобы я могла показать маме и сестре.

Она быстро свернула холст и спрятала его в ящик стола, стараясь не смотреть в глаза дарителю. Лицо её пылало от смущения, и даже шея покраснела. Биг Босс прищурился. Взятка оказалась успешной. А что до того, что его могли неправильно понять, это реинкарнатора не сильно парило. Он и раньше то особо не контактировал с женщинами и даже редко «брал дело в свои руки», а попав на Утопию, межпространственный путешественник и вовсе стал инвалидом. Что там могли себе напридумывать местные барышни, для него не имело никакого значения. Главное, чтобы начальница не сильно злилась и не отправила его на разведку куда-нибудь к чёрту на куличики. А с горе художником можно будет разобраться позже.

— Хорошо, когда будет время, сделаю ещё одну, — кивнул Макс. — Я хотел показать тебе ещё кое-что.

Затем протянул полупрозрачный планшет.

— Что там у тебя? — в предвкушении спросила майор.

Но после взгляда на фотографии, вместо романтического трепета в её глазах застыл безмолвный ужас. Листая одну фотографию за другой, коих было несколько десятков, девушка испытывала бурю эмоций. От кадров фотохроники ей становилось дурно, сердце захватывали печаль и гнев, а на глаза сами собой наворачивались слёзы. Просмотрев все фотки за один раз, Вайолет ещё долгое время не могла прийти в себя, и реинкарнатор её не беспокоил, лишь молча протянул бумажный платок. Майор крепко вцепилась ему в руку. Миловидное личико из недавно приятно румяного стало пепельно бледным.

— Где… ты… это… взял? — с придыханием спросила девушка, с трудом удерживая себя от того, чтобы в голосину разреветься.

— Где взял, не могу сказать, — покачал головой чемпион. — Могу лишь с уверенностью сказать, что эти кадры из инкубатора демосов и на сто процентов реальны. Среди демосов есть людоеды, которые питаются живой плотью и, возможно, муками разумных. Пока не задеты жизненно важные органы и, возможно, даже после этого, съедаемый заживо ребёнок остаётся в сознании и испытывает весь спектр боли.

— Уааа! — брызги слёз хлынули из глаз Вайолет. Нисколько не заботясь о субординации, она уткнулась в грудь мужчине, обхватив его за талию. Реинкарнатор снова замолчал, лишь нежно гладя девушку в своих объятиях по мягким ярко-рыжим волосам и тонким вздрагивающим плечам. Будучи в теле оскоплённого робота, он не мог испытывать плотских желаний, однако, сердечные эмоции, типа жалости, заботливости или гнева не покинули его.

— Все демосы должны умереть… — тихо произнёс он через несколько минут.

Майор, услышав его, замолчала. А затем кивнула, размазав слёзы и сопли по его футболке цвета хаки. В общем-то, хотя она и была юной девушкой, она также была солдатом и видела смерть. Просто шок, который обрушился на неё в этот раз был слишком сильным, чтобы удержать его. Вайолет довольно быстро успокоилась, но не стала сразу отстраняться от крепкой грудной клетки. Уткнувшись носом в могучие мышцы, она чувствовала себя в полной безопасности. Пожалуй, последний раз майор испытывала такое же чувство защищённости в далёком детстве в объятиях отца.

В этот момент в кабинет неожиданно зашёл молодой адъютант. У здешних офицеров не было привычки стучаться перед входом в кабинет майора, так как было привычно, что она была похоронена в ворохе бумаг в любое время дня и ночи. Ни разу никто не видел, чтобы их начальница пребывала в праздном состоянии. Встретив перед собой недвусмысленный образ, адъютант впал в ступор.

— Ааа… эммм… — невнятно промычал он. — Я зайду позже…

Сразу же после этого, парень выбежал из кабинета, не забыв плотно закрыть за собой дверь.

— Ты не боишься, что нас могут неправильно понять? — спросил Макс, остановив поглаживания.

— Всё в порядке, я не против… — хитро улыбнулась девушка, не поднимая головы. Сладость на её сердце бурным потоком вымыла негативные эмоции. Надо сказать, что в отличие от людей и некоторых рас зверолюдей, основная масса зверолюдей имела слабые националистические наклонности. Наоборот, людей они воспринимали также, как граждане развивающихся стран на Земле видели иностранцев из передовых государств. Заполучить себе парня или девушку из человеческой страны было не зазорно, а даже почётно. Хотя и при такой связи довольно редко появлялись дети. Королева-мать в своё время была крайне удивлена, когда забеременела от своего любовника человека. Кроме того, сама раса людей-кошек была довольно страстной и любвеобильной, хотя и любовь эта была непостоянной, преходяще-уходящей. Такой солидный мужчина и великолепный воин, а также богатый