Убийственный чемпионат - А Мельбур

Мельбур А

Убийственный чемпионат

А. МЕЛЬБУР

УБИЙСТВЕННЫЙ ЧЕМПИОНАТ

1

Шоссе вихляет, как пьяная лошадь. За окном мелькает привычная до тошноты картина. Серые, обшарпанные многоэтажки, вросшие по пуп в землю дома индивидуального сектора вперемешку с неухоженными мусорными кучами, щербатые заборы... Чтобы меня и в самом деле не стошнило, пришлось закрыть глаза и выжать до предела педаль акселератора. Машина недовольно буркнула и выдала на дисплей: "Шеф, я не совсем согласна с тобой!", но все же увеличила скорость и стремительно понеслась по знакомому маршруту.

Из состояния приятной дремы меня выводят очень невежливо и больно. Дико верещат тормоза и в следующую секунду мой нос пытается стать единым целым с ветровым стеклом.

- Ты что, ополоумела?! - ору я Машине.

Вытаскиваю из нагрудного кармана зеркало и начинаю рассматривать свою физиономию. При моей профессии внешность - далеко не самое последнее дело. К тому же, как говорил один мой клиент, ныне покойный, морда - она денег стоит!

"Шеф, протри глаза!" - высвечивается на дисплее.

Я привык следовать советам Машины, доверять больше, чем себе. Отбрасываю зеркало и выглядываю в окно.

Вот это да! Такого столпотворения власти и законообранителей я еще не видел (хотя, смею уверить, насмотрелся всякого). Не менее двух десятков патрульных машин ГАИ, ПМГ и "Скорой помощи". Сирены воют, фары горят, мигалки крутятся. И в довершение над всем этим "Форменным" табором зависла парочка вертолетов. Я по натуре человек не любопытный, но тут... Мне же потом мои возможные дети не простят. Скажут: "Ты был на месте преступления века и не принял участия в его расследовании! Эх, папа..." А в том, что здесь преступление мирового масштаба, сомневаться не приходится. В противном случае, скажите мне, зачем все это моторизованное кодло скучилось на очень ограниченным участке почти что загородной территории? Даже председатель исполкома тут. Вон его "Волга" чернеет. А уж этот-то жук по пустякам из своего кабинета не вылезает. Да-а-а!

- Что будем делать, милая? - спрашиваю совета у Машины.

Что такое? Ну и номер! Молчит, родимая. Молчит, как рыба об лед! Приходится повторить вопрос.

- Рвать когти! И чем быстрее, тем лучше! - отвечает Машина.

Я ошарашиваюсь. Самое бесстрашное существо из когда-либо живших на земле советует смываться? Видать, тут и в самом деле такое произошло...

Открываю дверцу и выхожу. На вольном, некондиционированном воздухе впечатление еще более ошеломляющее. Туда-сжда шныряют инспектора, сержанты, лейтенанты. Со всех сторон репортерские вспышки. С поводком рвутся служебные собаки. Одна,кстати, прет прямо на меня. Ну и страшила! За ней, как консервная банка, болтается молодой сержантик. Вывалил язык до самой земли... Я имею в виду пса. Сержанту язык такой длины не полагается по званию. А я стою, как пень, столбняк какой-то нашел - ни рукой, ни ногой. Все, думаю, это судьба, пришел твой конец, частный детектив Ломов!.. А эта сволочь лохматая прометелила мимо и понеслась куда-то по направлению к центру Города. Видеть, след взяла...

- Я тебя предупреждала! - слышится ехидный голос Машины. - Дальше еще хуже будет...

Но во мне уже взыграла профессиональная гордость.

- Извини, дорогая! - говорю и направляюсь в самое скопище "опогоненных" товарищей по профессии.

В эпицентре этого милицейского урагана стоит обычного вида газетный киоск. Стандартный такой. С большим трудом мне удается протолкаться в дверь. Ба! Знакомые все лица! Старший следователь прокуратуры Икс, оперуполномоченный Игрек и криминалистка-эксперт Зет! Век бы их не видать...

Но на что похож киоск! Вся печатная продукция разодрана в клочья, битое стекло, и все это перемазано таким толстым слоем дерьма, что... "Срочно отправьте экскременты на анализ. На предмет идентификации личности", - улавливаю краем уха приказ Икса. И тут, с перекошенной от злобы физиономией, на меня наезжает Игрек.

- А тебе чего здесь надо? - вопит. - Выметайся живо, ублюдок частный!

- Не очень-то вы вежливы, - отвечаю. - И это, увы, не единственный ваш недостаток.

- Сержант! - еще громче вопит Игрек. - Почему посторонних пропускаете на место происшествия? Чему вас в школе милиции учили? Немедленно удалите посторонних!!!

Молчаливо-мрачной горой на меня наваливается представитель карликовых милицейских чинов.

- Отставить, сержант, - говорю я и стряхиваю с плеча его граблеподобную лапищу. - Это движение ногами я проделаю сам.

И направляюсь к выходу. В дверях делаю вид, что спотыкаюсь, и элегантным движением ноги отправляю небольшую порцию дерьма прямо в рожу Игрека. В качестве компенсации за ублюдка.

По дороге к Машине меня разбирает дикий смех. Ну, дают!!! Из-за обделанного киоска поднять такой шум?! Они бы еще армию подтянули, пинкертоны сраные. На анализ, на яйцеглист!

Иду и хохочу от души, давно так не смеялся. Ведь даже ребенку ясно, кто здесь поработал. Кто еще может так густо и обильно надермить, кроме Гришки-золотаря? Ну да ладно, пусть повозятся. Дерьмом быть - в дерьме плыть...

Но вонища - даже на таком расстоянии достает!

Сажусь в Машину и срочно включаю кондиционер.

- В изрядную кучу дерьма ты влип, шеф! - голосом, полным сарказма, приветствует мое появление Машина.

- Это в каком смысле? - спрашиваю.

- И в прямом, и в переносном.

- Не понял, - говорю.

- А ты понюхай, как следует.

Принюхиваюсь. Пахнет. Чтоб мне каждый день в новой обуви ходить - пахнет! Дерьмом воняет! Начтнаю внимательно осматривать себя.

- На ботинок посмотри. На правый... - советует Машина.

Смотрю - и точно. Самый кончик носка в чем-то подозрительном измазан. Где это я умудрился? Ну, конечно же, когда Игреку в морду загребал. Та-ак! Срочно нужна чистка. Да и ванна бы не помешала. Тем более, километрах в двух отсюда есть небольшой кемпинг. Поворачиваю ключ - не заводится. Пытаюсб еще раз - никакого эффекта. Вот тебе и пироги с хреном! Что-то сегодня моя родная много себе позволяет...

- Это что за номера? - злюсь я не на шутку.

"Дерьмовозом не работала, не работаю и работать не собираюсь!" - читаю на дисплее. От возмущения даже челюсть отвисла.

- Это я дерьмо?!

- Поскольку на текущий момент, - бесстрастным голосом заявляет Машина, - твоя правая нижняя конечность одета в туфлю, которая на данном этапе представляет с означенной конечностью единое целое, и поскольку это единое целое измазано в некой дурно пахнущей субстанции... Дальнейшие выводы делай сам.

Такой логикой можно сразить кого угодно. Выхода нет. Приходится снимать туфлю.

- Это вот это ты имеешь в виду? - спрашиваю.

- Оно самое, - отвечает Машина.

Открываю окно и выбрасываю туфлю. Немного погодя, снимаю левую и тоже выбрасываю.

- А вот это, шеф, уже перебор! - В ту же секунду включается двигатель. - Куда прикажете?

Ничего другого не остается, как только буркнуть:

- Кемпинг "Ослиная лужайка"...

2

"Ослиную лужайку" несколько месяцев назад взяла в аренду семья некоего Рудольфа Карловича Беспрозванного. До этого прогрессивного деяния кемпинг представлял собой довольно унылое заведение. Стандартная мебель, стандартная грязь и не менее стандартное хамство. С переходом в получастное владение с ним произошли разительные перемены. Импортное оборудование и обстановка, приятный во всех отношениях персонал. Не стыдно и иностранных гостей принимать. Что и случалось довольно часто.

Оставив Машину на стоянке и выслушав вслед очередное за сегодняшний вечер зловещее предупреждение: "Ноги выдернут, шеф!", направляюсь к двери. Входу. Ничего так: чисто, спокойно, музыка... А вот это сюрприз!

В самом дальнем углу сидит Золотарь. И с кем бы вы думали? С Тренажером! Вот это да!!! Да ведь это все равно, что представить нашего Президента в обнимку с... Ох, думаю, нечисто здесь. К тому же Золотарь трясет перед носом Тренажера пачкой банкнот толщиной с том БСЭ. А ведь у него таких денег отродясь не водилось. Насколько мне известно, самой крупной выручки от его ремесла едва хватает на пачку сигарет "Винстон". А тут... Да и вид - грудь колесом, глазки - что твои маяки. Ну, уж нет, думаю, сейчас я тебя спущу на грешную землю!

Делаю знак бармену - молчи, мол, а сам незаметно подхожу к столику Золотаря. Встаю за спиной деньготряса и ору во всю глотку:

- Руки вверх, неприятель!

Золотарь так стремительно задирает руки вверх, что я едва успеваю отскочить. Иначе этот недоделок въехал бы мне снизу вверх. А моя мама не любит, когда у меня на физии появляются какие-нибудь не от рождения положенные атрибуты. Лоск с Золотаря слетает не менее стремительно. И запашок пошел. Но я-то знаю, с кем имею дело. Быстренько переворачиваю его, вежливо снимаю джинсы и пробкой от шампанского затыкаю ему зад.

- Вот так-то, дружок! Теперь и поговорить можно. Давай, выкладывай.

А тот смотрит на меня, как на привидение, пучит глаза и сипит, как прохудившийся радиатор парового отопления. Приходится дать ему немного под ребро для стимуляции. Золотарь икает, но сипеть перестает.