Попаданка в Академии элементалей (СИ) - Деева Лина

Лина Деева

Попаданка в Академии элементалей

Глава 1

Город засыпал мокрый снег. Крупные, тяжёлые хлопья ложились на асфальт, тротуарную плитку, газоны, крыши. Где-то сразу превращались в грязную кашу, где-то сохраняли невинную белизну, где-то таяли — как на моих щеках. И стекали каплями с ощутимым солёным привкусом.

«Как же так? Почему?»

Я брела через вечерний город, полуослепшая от снега и слёз. Сама не зная, куда и зачем.

Зачем вообще всё это, если разбито сердце?

«Никита. Лена. Как они могли?»

Как могли так поступить со мной? Любимый, единственный, за которого я на полном серьёзе собиралась замуж. И лучшая подруга, одногруппница, соседка по общежитию.

«За что?»

Что я им сделала?

Стерва-память подкинула яркую картинку: полутёмная «двушка» в общежитии, скрип кроватных пружин, жаркие вздохи, сплетённые, обнажённые тела. Они были так увлечены, что даже не заметили меня, а я…

Я сбежала. Под мокрый, холодный снегопад.

«А ведь нас всего-то отпустили с последней пары».

И я, радостная, помчалась в общежитие, мечтая, как быстро оставлю вещи в комнате и пойду к Никите. Как мы будем вместе готовить ужин, а потом смотреть кино и целоваться.

«Дура».

Почему я не осталась? Не устроила скандал? Почему мокну и мёрзну, пока они, должно быть, пьют чай и обсуждают, что станут мне рассказывать, когда вернусь? Сытые, расслабленные. Предатели.

Я остановилась на пешеходном переходе, тупо глядя на красного светофорного человечка. Вот он сменился зелёным, побежали цифры обратного отсчёта. Я шагнула на дорогу, успел пройти какой-то метр, и вдруг…

Рёв мотора. Противный скрежет шипованных шин по асфальту. Ослепительно-яркий свет.

Удар.

Темнота.

— Арс! Арс, вы меня слышите?

В нос ударил резкий, противный запах, и я непроизвольно закашлялась.

— Отлично. Теперь открывайте глаза.

Глубокий мужской голос откровенно портили приказные нотки. «Раскомандовался», — родилась недовольная мысль в моей мало что соображавшей голове. Тем не менее я послушалась и, с трудом разлепив веки, отчаянно заморгала в попытке вернуть зрению резкость.

— Вы меня видите? — не отставал властный тип, чьё лицо я воспринимала, как чёрно-белое пятно.

— Д-да, — собственный голос показался мне слабым кошачьим мяуканьем. — С-смутно.

— Так «да» или «смутно»? — тип явно не отличался терпением. Я рвано вздохнула, зажмурилась и вновь распахнула глаза.

И наконец-то смогла нормально увидеть говорившего со мной — красивого темноволосого мужчину с настолько пронзительным серым взглядом, что немедленно захотелось зажмуриться обратно. Но вместо этого я скосила глаза на каменные плиты пола и пробормотала:

— Да.

— Прекрасно, — сухо отреагировал незнакомец. — Сможете встать?

Я не была в этом уверена — как и вообще ни в чём, даже в своём имени. Но всё-таки кивнула — картинка перед глазами тошнотворно качнулась — и зашевелилась.

Оказывается, незнакомец всё это время поддерживал меня под плечи. И теперь он очень бережно помог мне сначала сесть — к горлу подкатила дурнота, но я постаралась не обращать на это внимания, — а затем подняться на откровенно ватные ноги.

— С-спасибо, — неразборчиво поблагодарила я. Попыталась оглядеться — серый камень, странные светящиеся и как будто стеклянные колонны, какие-то люди вокруг — и меня стошнило прямо на элегантный тёмно-синий пиджак незнакомца.

Когда приступ миновал, сквозь шум моря в ушах я услышала отчётливые смешки и шепотки, отчего вспыхнула так горячо, что на моих щеках можно было бы жарить блинчики. Подняла на продолжавшего меня поддерживать мужчину полный вины и растерянности взгляд, пролепетала:

— Простите, — и с удивлением прочитала на строгом, будто из камня высеченном лице, что на меня не сердятся.

— Ничего страшного, — подтвердил моё впечатление незнакомец. Бросил поверх моей макушки суровый взгляд, и в помещении воцарилась гробовая тишина. А затем — я решила, что у меня опять нелады со зрением — грязь на его пиджаке мягко замерцала и исчезла как не бывало. Незнакомец же, будто не произошло ничего особенного, продолжил:

— Отправляйтесь в лечебницу. Я предупрежу вашего куратора, что до конца дня вы освобождены от занятий.

— С-спасибо, — я этого не хотела, но заминка в моём ответе вышла весьма говорящей. В самом деле, я не то что понятия не имела, где эта лечебница (и что это в принципе за место — уж не галлюцинация ли?). Я даже не была уверена, что сумею самостоятельно пройти хотя бы пару шагов и не упасть.

И незнакомец это считал. Выхватил взглядом кого-то из толпы и велел:

— Лир! Проводите Арс до лечебницы и возвращайтесь. Занятие ещё не окончено.

К нам подошёл высокий парень, чьи платиновые волосы были заплетены в длинную косу. Однако назвать его внешность женственной не повернулся бы язык даже у гопника — конечно, если у этого гопника было всё в порядке с инстинктом самосохранения.

— Идём, — льдисто бросил парень. Собирался повернуться ко мне спиной, но под взглядом мужчины нехотя протянул руку. И хотя желания пользоваться его вынужденной помощью у меня было крайне мало, я всё же приняла приглашение. Мы чинно двинулись к массивной двери из тёмного дерева, а позади уже слышалось:

— Продолжаем занятие. Очередь Лэрвид и Гурвидж, которые, я надеюсь, извлекли урок из невнимательности Арс.

«Какой урок? — Чем дальше, тем меньше я понимала, что творится вокруг меня. — Что со мной вообще случилось?»

Но спросить было не у кого — заговаривать с высокомерно молчавшим Лиром мне откровенно не хотелось. Потому выход оставался один: надеяться, что всё прояснится само собой.

И стараться, чтобы меня не вырвало во второй раз.

Глава 2

Это было странно. Даже сквозь волнами накатывавшую дурноту я понимала, что впервые вижу и коридоры, наводившие на мысли о средневековых замках, и стрельчатые окна, и заснеженный пейзаж за ними. Другой была моя одежда: вместо пуховика, свитера и джинсов — строгий брючный костюм. Другой была я сама: когда мы с Лиром черепашьим шагом спустились с третьего этажа в просторный холл, в висевшем на стене большом зеркале отразилась невысокая изящная шатенка с совершенно незнакомыми чертами лица.

Всё было не то и не тем. Однако ни паники, ни хотя бы удивления я не чувствовала.

«Может, это галлюцинация? То есть почти сон, а во сне ничему не удивляешься. И на самом деле я сейчас лежу под наркозом в операционной. Машина ведь была настоящая, и удар тоже».

— Арс.

Я вздрогнула и поняла, что погружённая в свои мысли пропустила какую-то фразу Лира. Подняла на него вопросительный взгляд и получила явно сквозь зубы сказанное:

— Номерок.

— Что? — к моему стыду, до меня не сразу дошло, что он хочет.

Лир посмотрел на меня, как на идиотку, и в третий раз повторил:

— Давай номерок, заберу твой плащ.

— О. — Я торопливо зашарила по карманам. — Да-да, сейчас, — и вытащила блестящий латунный жетон с зелёным кружочком. Лир молча забрал его у меня и двинулся к двери с позолоченной табличкой «Гардероб».

«Погодите, — я потёрла лоб, стараясь собрать в кучку так и норовившие разбежаться мысли. — Это же не по-русски написано. Тогда почему мне понятно?»

Потому что это сон, подсказал голос разума. Я с сомнением кивнула и, на всякий случай привалившись спиной к стене, принялась рассматривать холл. Богатую отделку мрамором, витражные окна, высокий потолок с мозаичными узорами, среди которых то и дело повторялись четыре разноцветных кружка, расположенных ромбом. Но самое большое впечатление на меня произвёл выложенный на полу в центре холла круг с причудливо сплетёнными древесными ветвями на насыщенно-синем фоне.