Луч Анастасии - Игорь Зенин

Зенин Игорь

Луч Анастасии

Игорь Зенин

ЛУЧ АНАСТАСИИ

Часть первая

ЗАЩИТА

Совпадение имён и названий прошу считать случайным недоразумением.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Начиная третью часть "Посланников", я написал следующее вступление:

"Третья часть - документальная полностью от начала до конца. Тем не менее, давайте считать её фантастикой. Современные пси-технологии зашли так далеко, что знающие люди впадают от этого в шок. Прошу прощение за некоторые физиологические подробности, но иначе не получится. Любое совпадение имён, названий и дат прошу считать нелепой случайностью. Настоящим останется только имя Анастасии. Эти документы нужно нести в прокуратуру, но она не поможет по ряду причин, прежде всего потому, что описанные события организованы государственными структурами, против преступлений которых прокуратура не будет ничего делать. Всё едино в прогнившей сатанинской системе. Пусть прокурорами и судьями будете Вы сами, мои читатели, чтобы Россия смогла выжить. Надеюсь, эта повесть Вам поможет осознать некоторые странности в жизни и поможет в трудную минуту. Если мы, все вместе, будем знать правду, думать о хорошем, рано или поздно мертвяки остановятся. И ещё: не ищите Игната Воробьёва во мне или около меня. Всё равно не найдёте. Но он есть, иначе бы не было этой документальной, повторяю, документальной повести".

Так я написал 12 апреля, задумав создать, по моему замыслу, третью часть книги "Посланники". Писалось невероятно легко и быстро. Главным героем был Игнат Воробьёв. Когда было написано примерно треть, я увидел Анастасию. Причём увидеть её помогла,... прамамочка. Четыре часа я пытался сначала понять сказанное, а потом осознать и принять. Но когда она мне сказала, что нужно писать от своего имени, и хорошее и плохое... Признаюсь, что я почувствовал себя Матросовым перед амбразурой. Фантастику писать проще. ЗАБУДЬТЕ О ФАНТАСТИКЕ. Извините за обилие физиологии. Но я не смогу без этого донести основную мысль, которую, честно говоря, сам не понимаю до конца. Я думаю, вы сможете понять. Остальных героев и действующих лиц, реальных, настоящих и живых, я оставлю под вымышленными именами. Совпадение имён и фамилий прошу считать нелепой случайностью.

ПРЕДСКАЗАНИЕ

Ещё до встречи с Анжелой на яхте, в июле, я однажды не поехал в город, а лёг спать в каюте яхт-клуба, решив остаться здесь до утра. Засыпая, получил изображение по биовизору, которое меня испугало так, что я проснулся от увиденного. Перед глазами стояла милая симпатичная девушка, которая тихо и ласково сказала: "Если хочешь, я могу вернуться". После этого раздался крик девушки. В тёмных очках, с длинными светлыми волосами, выходящая на железную дорогу. Передача информации закончилась... Я думал, что девушка с длинными волосами - это Анастасия... Через несколько месяцев я гулял по ночному городу. После Анжелы я пытался говорить об этом с Анастасией, но это получалось не всегда. Точнее сказать, почти никогда. Я никогда толком не мог настроиться на её чистую волну. Но тут, ошарашенный, я услышал, как она говорила: - Мы с тобой увидимся после смерти . . . . . . .. Но не падай духом, держись. А пока ты . . . . . . . . Я медленно, в раздумье, подошёл к ночному супермаркету, чтобы купить йогурт. На кассе лежала газета "Новь". Я такую не видел раньше. Это был позапрошлый номер. Меня привлекло не название, а обложка. На первой странице на чёрном фоне большими буквами было написано: "Курск. Правда о втором взрыве". Я, не думая, тут же купил её. Интересовало, так сказать, общественное мнение. Придя домой, первым делом стал читать. Прочитав в газете о водородной торпеде, стал читать всё подряд. На второй странице была статья о вертолёте, который конфисковали у коммерческого директора ВИНАПа. Удивило то, что оценивали его всего в семьдесят тысяч долларов, хотя он стоил сто шестьдесят. Там говорилось, что его хотят отдать в какой-нибудь аэроклуб, чтоб на нём летали дети. "Чушь какая-то! Его уценят раз в десять, и продадут тем, кто больше даст взятку. Ещё детей вплели! А летать на нём очень сложно, я летал на нём в качестве пассажира, и знаю, как мой друг, инструктор, ругается по поводу его бортового компьютера. Его ещё обкатывать и обкатывать. А то детей, и не только, разбить на нём можно дважды два", - подумал я. Внизу был телефон, по которому можно было позвонить по любому поводу. Информация основа жизнеспособности любого СМИ. Немного поразмыслив, я решил завтра позвонить.

ПЕРВЫЙ ШАГ

На следующий день, сделав все настройки аппаратуры на работе, я набрал номер телефона. Трубку подняла девушка с детским голосом. - Алло, я звоню по поводу вертолёта. - Очень хорошо. К сожалению, это к другому журналисту, но Вы приходите, Вас выслушают с радостью. - Хорошо, спасибо. А как Вас зовут, кого спросить? - Меня зовут Алеся Самойлова. Но я пишу на другие темы: культура, театр, кино. Если можете что-то сказать, то, пожалуйста, буду рада. Пользуясь обеденным временем, я добежал до редакции. Открыв дверь, первым делом увидел из-за монитора компьютера тёмно-серые глаза, смотревшие устало и испуганно. Улыбаясь, не сводя с неё глаз, я подошёл. Девушка смотрела удивлённо и вопросительно. - Здравствуйте, я по поводу информации о вертолёте. - Да, проходите, журналист как раз здесь. Она подвела меня к девушке. Я стал рассказывать о том, что знал по поводу этого несчастного вертолёта. Вдруг за спиной раздался голос Алеси: - Всего доброго, я надеюсь, мы с Вами ещё встретимся. - До свидания. Я бы с радостью Вас прокатил бы на воздушном шаре, но, к сожалению, шара больше нет. Алеся ушла. Поговорив с журналисткой, я пообещал вечером принести ей фотографии вертолёта. Вечером, зайдя в редакцию, Алесю не застал. Отдав фотографии, пошёл на выход. Оказалось, что Алеся уже пришла. Она сидела опять за компьютером, положив перед собой диктофон. Видимо, пришла после интервью, и готовилась переносить его в компьютер. Проходя мимо, я хотел попрощаться, но она сидела, закрывшись рукой. Пришлось подойти вплотную. - Алеся, до свидания. Она подняла глаза. Я оторопел. Полные слёз, с расширенными зрачками, она смотрела на меня пустым взглядом. Губы слегка дрожали. Девушка была в состоянии стресса, или аффекта, словно с ней случилось большое горе. - Алеся, что случилось? В ответ она только замотала головой. - Пойдём, покурим. - Я не курю. - Очень хорошо, просто поговорим. Мы вышли в коридор. - Что случилось, Алеся? - Я просто поняла, что у меня нет друга. От такого откровения я оторопел опять. Какое-то время думал, говорить о себе, о своём одиночестве, или нет. Я прекрасно знал, как пугает людей информация о таких вещах, как тайное преследование, зомби, пси-воздействие. Поэтому начал издалека: - Знаешь, Алеся, у меня тоже нет друзей. Среди девушек. Со мной периодически происходят странные вещи, но, тем не менее, не бойся меня, я не кусаюсь. Кому-то я постоянно чем-то мешаю. - Игорь, ты не сидел? - Нет. А почему ты об этом спросила? - Они несут другую субкультуру. - Нет, я не сидел, не психически больной, не наркоман. Не агент ФСБ. Не мент. - Слава богу. - Запиши мой пейджер, позвони, попьём где-нибудь кофе. - Хорошо, я позвоню в понедельник. Она записала. Возникла пауза. Алеся грустным взглядом смотрела в окно. Вдруг дыхание у неё уменьшилось, она замерла, зрачки округлились. От неё пошли такие флюиды, что у меня стала кружиться голова. Я испугался не на шутку. - Алеся, подойди ко мне поближе. Она глянула на меня пустым взглядом, помотала головой, развернулась и пошла прочь. Её качало из стороны в сторону. Я смотрел в след, думая о том, что она никогда не позвонит. Тем не менее, следующие два дня я вспоминал о ней, с тайной мыслью, что она не позвонит, и не надо будет мучиться и страдать после того, как её оторвут опять теми же изуверскими способами. И тут я второй раз услышал голос Анастасии: - Не бросай её, я так задумала. Вы с ней будете три месяца. Я чуть не выронил чашку, которую мыл в это время на кухне. Понять дальше логику было невозможно. Планы, видимо, уходили далёко вперёд, да так, что тёмные силы, про которые Анастасия говорила Владимиру Мэгре ещё в первой книге, не могли разгадать её планов. Но всё это я пойму намного позже. А тогда, откровенно говоря, я слышал эти слова на уровне подсознания, с трудом вообще понимая просто слова, не говоря уже о смысле. Просто невероятно было в это поверить. На следующий день, двадцать пятого сентября, я получил от неё первый пейджер: "Позвони: 89-15-17. Алеся Самойлова". Позвонил. Договорились встретиться в восемь часов. В положенное время я прогуливался назначенном месте. Алеси не было. Из стоящих невдалеке Жигулей меня буквально просверливала пара глаз, мигая периодически фонарями. Стандартный способ: любой человек осознанно или нет, чувствует, когда на него смотрят, он начинает нервничать, а дополнительные отвлекающие действия усиливают эффект. И прикопаться не к чему - сам, мол, виноват, нервы слабые. Слегка вздохнув, я старался не смотреть в ту сторону. Прошло десять минут, а Алеси всё не было. Зазвонил пейджер. "Я бегу. Алеся". Через пять минут она появилась. На улице было холодно, поэтому мы оба замёрзли до костей. Зашли в "Милан-Пиццу". Взяли по чашке кофе. Сели напротив друг друга. Говорили ни о чём, и о всём подряд. Алеся взяла мою руку в свою. Я дрожал мелкой дрожью. Интуитивно я уже знал, чувствовал, что интимная связь будет, это восхищало и пугало одновременно, я боялся сглазить. Естественно, реально об этом не думал, и не пытался говорить это Алеси, чтобы она не посчитала меня за сумасшедшего. Но дрожь выдавала. Эта дрожь передалась Алесе. - Ты что так дрожишь? - Я всегда так дрожу, когда рядом женщина, - попробовал я пошутить. Но, Алеся поняла серьёзно. Она внимательно посмотрела на меня. Гладя мою руку, она тихо произнесла: - Я к тебе привыкаю. Здесь должна была сверкнуть молния с небес, пробив до подвала семиэтажное здание, но этого не произошло. И в тот момент я даже не удосужился вспомнить, когда слышал эту фразу первый раз в жизни. Фразу, которая была для меня роковой.