Гроза тиранов - Андрей Муравьев

Муравьев Андрей

Гроза тиранов

Родителям посвящаю.

Глава 1

Предложение

1

1799 год

Каракулучи[1] Хасан Тургер пнул неподвижное тело. Стоявший рядом кат угодливо подхватил связанного пленника подмышки, но и без его помощи было ясно, что говорить тот уже не сможет. Голубые глаза лазутчика горели безумием.

– Я ведь приказал тебе только допросить его? – голос османа звучал чуть глухо, но палач редко ошибался. Командир был взбешен.

– Прости, светлейший. У него оказался очень слабый рассудок.

Каракулучи гладил холеные усы, успокаиваясь. Палач, согнувшись в поклоне, хранил молчание.

– Ты сколько лет уже занимаешься этим делом, Али?

Палач согнулся еще ниже.

Янычар сорвался на крик.

– Пять человек! Я потерял пять человек, чтобы взять его! Реайа![2] Кяфира! – горящий взгляд испепелял толстую фигуру. – Ты, жирная свинья! Я знал некоторых из них всю свою жизнь!

Он схватился за ручку кылыча.[3]

Палач рухнул на колени, потом распростерся перед взбешенным командиром. Тот закачался от приступа ярости, сжатые пальцы на рукоятке сабли побелели от напряжения…Минута… Другая…

Краска гнева медленно отступала с лица каракалучи.

– Аллах, да будет воля Его, учил прощать оступившихся… Поэтому я не зарублю тебя сегодня…

Палач шумно выдохнул.

– Но! – голос янычара звенел. – Если этот кусок мяса не заговорит до джумартеси,[4] то в пазар ты будешь стоять на площади гнева рядом с ним! Ты слышишь меня, о Али?!

Палач Али Азик заскулил и попробовал ухватить янычара за подошвы желтых бабушей,[5] но тот легко увернулся и пнул распластанного в пыли толстяка.

– У тебя три дня!

2

15 июля 2006 года. Будва. Черногория

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох. Под каждый глоток кислорода равномерный взмах рукой, движение ног. Он легко и быстро скользил в теплых лазурных водах Адриатического моря.

Еще два десятка метров от гудящего пляжа, и Алекс перевернулся на спину. Соленая вода позволяла пловцу без усилий держаться на поверхности. Благодать… Парень отдышался и нырнул. Море стремилось вытолкнуть тело, но пловец был упрям. Мускулистые руки и ноги уверенно несли их обладателя ко дну. Вот и галька. Из воды он выскочил как пробка из бутылки, но с высоко поднятой рукой, полной осклизлых окатышей.

– Я же говорила, говорила! – Нелли не любила скрывать эмоции, демонстративно выражая все свои чувства. Шестнадцатилетняя красавица подпрыгивала и торжествующе размахивала полотенцем.

Иннокентий Макарыч поморщился, но отчитывать никого не стал. Размеренное существование на яхте слишком нравилось ему, чтобы омрачать жизнь разборками со вспыльчивой внучкой.

Алекс подплыл поближе и ухватился за поручень лестницы, опускающейся прямо в море.

– А мы поспорили с мастером на то, сумеешь ли ты достать до дна! – радостно выпалила девушка.

Он улыбнулся и ухватился за протянутую руку. Приятно, когда ты небезразличен.

Быть кому-то нужным было… забавно. Еще полгода назад жизнь Алексея Потемкина, кроме товарищей по общаге, могла заинтересовать только коменданта той же общаги да военкома.

Вытираясь большим махровым полотенцем, парень оглянулся.

Высокий седой старикан.

…Именно таким показался Иннокентий Макарыч в день их первой встречи. В читальном зале новой библиотеки. Практикант ковырялся в томах воспоминаний очевидцев Смутного времени, когда подошедший незнакомец спросил его мнение по поводу какого-то фолианта. Слово за слово завязался разговор, положивший начало необычному знакомству.

Иннокентий Макарович (старик предпочитал деревенское – Макарыч) Заволюжный, старый потомственный колдун или ведун, как он любил сам себя величать, специализировался на предсказаниях и связях с умершими родственниками. Спиритические сеансы и поиск людей – все это приносило небольшой доход и кое-какие связи, а также нервотрепку, разборки, обиды и угрозы со стороны сильных мира сего.

Алекс сам не заметил, как стал работать на своего нового знакомого. Колдун мало интересовался окружающим, зато очень нуждался в человеке, способном собрать информацию о новом клиенте. Не для работы – нет! Для политики поведения. Ведь в хорошем деле самое главное – не вляпаться. А прослывешь один раз советником уголовников или свяжешься с криминалом – пиши пропало. Не один солидный клиент больше носа казать не будет. Обойдут, благо конкурентов хватает. Потому и решился мастер расширить круг своих помощников, включив в него молодого образованного знатока Интернета и прочих новомодных примочек.

Теперь у Заволюжного было двое помощников: Нелли и Алекс.

И если появление среди ассистентов единственной внучки колдуна и, по-совместительству, потомственного (по матери) медиума было делом естественным, то принятие на работу студента без каких бы то ни было выдающихся способностей вызывало недоумение. Как бы высоко ни ценил себя Алекс, уровень своих навыков он знал хорошо и смотрел на жизнь без розовых очков. Потому и спросил о выделенной ему роли в планах мастера сразу же после предложения о сотрудничестве.

Старик мялся недолго. Лгать он не любил.

По словам Заволюжного, кроме знаний, в Потемкине колдуна привлекла еще и необычная аура. Она была какой-то странной, неправильной. Мастер утверждал, что при взгляде на человека он видит не только прошлое, но и будущее индивида: его взлеты, падения, поступки, выбор и, как следствие, вероятность развития судьбы. Все это идет как сложная сеть, переплетенная сотнями узелков, как целая груда колтунов, распутать которые и помочь распутаться клиенту – его главная задача. У Алекса же в сети был явный провал, будто кто-то вынул часть жизни, не оставив ничего взамен.

Потемкина такой ответ озадачил, но и только… Раздумывал студент недолго и с радостью принял предложение.

Теперь же пришла пора сполна наслаждаться прелестями нового вида деятельности.

Парень довольно потянулся в тени палубного навеса.

…Ясное до рези в глазах небо, чистая вода, хорошая пища, много солнца и мало забот – идеальный отдых.

Он улыбнулся и перевернулся на живот, сквозь прозрачную палубу разглядывая красоты моря. Под толщей воды отчетливо просматривались камешки на дне. Казалось, только поднырни немного, и вот оно, подземное царство… Романтика…

– Я, мастер, присмотрел вполне приличную виллу… Антураж там… Все дела… Кафель древний, как мамонтово га… Короче, будете довольны, – последняя фраза была явно лишней. Особенно из уст такого скользкого типа, как Сережка Бырлов.

Потемкин и Бырлов обменялись неприязненными взглядами. Помощник колдуна и представитель клиента недолюбливали друг друга.

А Нелли Сергей нравился. Высокий, симпатичный, с фигурой спортсмена – мечта любой девушки.

– А ванна там есть, в вашей вилле? – она отчаянно флиртовала с мордоворотом, но тот оставался невозмутимым.

– Этого я не проверял. Зато там клевая комната со старыми коврами и куча антиквариата. Самое то, для обстановочки.

Заволюжный поправил:

– Для вашей обстановки, возможно… Для моей работы хватит и номера в гостинице.

Мелкие уколы – это все, что мог себе позволить старый знахарь.

Ситуация у них была аховой.

Несмотря на солнце, море, шикарную яхту и видимую свободу передвижения никто из них не чувствовал себя до конца свободным. Впрочем, по этому пункту следует пройтись по-подробнее.

…Месяц назад в квартиру Заволюжного в скромной многоэтажке заглянули необычные посетители. Среди клиентов ведуна часто попадались необычные личности, но тут дело действительно оказалось нерядовым.

Серьезные мальчики в аккуратных костюмах и тяжеленных ботинках оказались сотрудниками некой коммерческой структуры, которой потребовалась помощь особого рода. Такое случалось и раньше… Только услуги, которые желал получить анонимный начальник Сергея Бырлова, оказались даже для колдуна необычными.

Не в том плане, что требовалось что-то невозможное. А скорее наоборот, им предложили поучаствовать в рядовом «кидке».

Один из основных акционеров коммерческой структуры, представленной к вниманию колдуна, недавно почил в бозе. Сам Сергей употребил термин «откинул копыта», но сути терминология не поменяла. Человек умер, а его жена, вернее, вдова, хотя и блондинка, оказалась довольно крепкой штучкой. Вместо того, чтобы заглотить подачку от остальных акционеров-соратников покойного, она начала требовать независимого аудита, говорить о бумагах, архиве, оставленном покойным, называть заоблачные суммы. Положение дел усугублял интерес к активам усопшего со стороны некого зарубежного консорциума. Ситуация, по словам Бырлова, сложилась патовая. С одной стороны, чай, уже не девяностые, когда дуру закатали бы в асфальт, а бумажки сожгли бы на могилке семейной четы, но с другой стороны, платить такие деньги акционерам очень не хотелось. Необходима была необычная идея по решению проблемы простым и «элегантным» способом. И такой вариант нашли.