Цветоводство для начинающих (СИ) - Моран Маша

Annotation

Когда-то давно дракон, прозванный Черным Властелином, пытался завоевать три королевства, и ему это почти удалось.

Но короли объединились и дали отпор кровавому тирану. Его заточили в Бесконечной башне, что стоит на самом краю света. Многие века алхимики накладывали печати на башню, удерживая дракона внутри. Но шли столетия, королевства вновь начали воевать друг с другом. В огне и крови войн о Бесконечной башне и таящемся в ней злодее забыли. Печати ослабели, и узурпатор трех королевств очнулся от тысячелетнего сна…

Цветоводство для начинающих

-1-

Повелитель Бурь

-2-

Предвестник Смерти

-3-

-4-

-5-

Колокольчик Семи Ветров

Кедеэрн

Цветоводство для начинающих

-1-

Горизонт – вовсе не то место, где соединяются земля и небо. Край света – вот, где небеса и земля сливаются воедино. Только на Краю света все четыре стихии сходятся вместе, рождая смертоносную энергию, которая уничтожает все живое.

Лишь единицы смогли отыскать это место. И никто – рассказать о нем. Туман, окружающий Край света, уничтожает любого, кто дерзнет войти в него.

И только восьми алхимикам, рожденным в самых разных уголках трех королевств, удалось выжить. Они добрались до Края света и построили там Бесконечную башню – совершенную тюрьму, в которой есть вход, но нет выхода.

В эту тюрьму заточали самых опасных и ужасных грешников, чтобы они никогда больше не могли увидеть солнечный свет и ступить на землю.

Но Бесконечная башня стала тюрьмой лишь для одного преступника…

*

Он был заточен в проклятой башне тысячи лет. Так долго, что сбился со счета. В этом месте дни и ночи были одним целым. Нет, не так, дня и ночи здесь не существовало. Вечный сумрак, погруженный в туман, в котором дрожали огненные искры извергающегося вулкана.

Они залетали в окна его башни и обжигали израненную холодными ветрами и соленой водой кожу. Он не мог ни отогнать их, ни спрятаться. Не мог, потому что эти твари – алхимики – вплавили его тело в стену Бесконечной башни. Он стал частью собственной тюрьмы. Он не мог пошевелить распластанными конечностями, не мог двинуться даже самую малость. Наверное, со временем он даже разучился говорить.

Его губы потрескались, но уже давно кровоточили. Его ресницы покрылись инеем от холода, который, вопреки всем существующим законам, соседствовал с огненными искрами из жерла распарывающего океан вулкана.

Его кожа была и обожжена, и обморожена. А волосы, поседевшие, белоснежные, спускались до пола нитями серебристой паутины.

Его обрекли вечно расплачиваться за то, что он совершил. А совершил он не мало…

Ему почти удалось поставить на колени эти насквозь прогнившие королевства. Почти…

Цена за проигрыш оказалась слишком высока – заточение в тюрьме, построенной специально для него.

Ему не просто так сохранили жизнь. Бездарные алхимики, которые даже объединившись, не смогли ему противостоять, надеялись пытками вырвать из него секреты колдовства.

Все, чего они добились, – он лишь возненавидел их еще больше.

Они не убили его, когда у них была такая возможность, и в этом была их ошибка.

*

Печати, удерживающие его внутри башни, ослабли – это он почувствовал сразу. Башня уже не обладала такой властью над ним, как прежде.

Алхимики, каждые пять десятилетий накладывающие новые печати, перестали приходить. Раньше по их визитам он отмерял срок своего заточения. Но человеческая энергия не ощущалась уже слишком долго.

Сначала он даже думал, что ему просто кажется, ведь здесь, на Краю света, вести счет времени было почти невозможно. Но потом понял, что дело вовсе не в этом. Алхимики просто больше не появлялись.

Магия их крови хоть медленно, но ослабевала, и он уже начинал испытывать пьянящее чувство возвращения своих сил.

Черный властелин черпал силы прямо отсюда – из Края света. Постепенно он научился питаться губительной энергией этого места. Буйство четырех стихий, сливающихся воедино не убивало его, как остальных, наоборот – благодаря слиянию земли, огня, воды и воздуха день ото дня он становился сильнее.

Однажды он наконец смог призвать своих слуг.

Десятки тысяч вóронов, проклятых за свое служение ему, начали слетаться к Бесконечной башне.

Птицы-оборотни кружили вокруг, готовые исполнить все его приказы.

Наконец явился и генерал его прóклятого войска, Повелитель Бурь.

Черный ворон со стальным клювом, покрытым гравировкой, и живыми рубинами вместо глаз, влетел в окно башни, скрытое туманной завесой. Ему единственному хватило сил разрушить этот магический барьер.

Обратившись в сгусток тьмы, напоминающей человеческую фигуру, он преклонил колени перед Кедеэрном, Черным властелином и повелителем кровопролитных сражений.

— Приветствую, мой господин! Генерал прибыл служить вам!

Кедеэрн с трудом разомкнул пересохшие губы, ощущая на языке вкус собственной крови:

— Выполни мой приказ… Собери кровь тех, кто меня заточил. Их или их потомков… Только так можно снять все печати…

— Слушаюсь, повелитель! Я сделаю все, чтобы освободить вас!

Он снова обратился в ворона и скрылся за туманной завесой.

Повелитель Бурь

Повелитель Бурь

-2-

Кедеэрн не знал, сколько времени ждал генерала. Когда Повелитель Бурь вновь влетел в окно Бесконечной башни Кедеэрну начало казаться, что он проведет здесь еще тысячу вечностей.

Наконец черный ворон обратился. Сейчас он стал больше напоминать человека, хоть все еще и был похож на клубящееся облако.

Это значило, что за пределами Края света, там, где раскинулся весь остальной мир, прошли еще сотни лет. Ненависть к людям стала сильнее.

— Генерал приветствует Черного Властелина! – Повелитель Бурь снова опустился на колено.

С трудом, но Кедеэрну удалось разомкнуть губы и прошептать:

— Встань…

— Благодарю, господин. – Повелитель Бурь поклонился и выставил вперед ладонь.

Сотканная из грозовых облаков, на ней появилась большая деревянная шкатулка, украшенная резьбой, веточками из серебра и перламутром, покрывающим крошечные, едва отличимые от настоящих листочки.

— Я отыскал потомков всех алхимиков, которые вас пленили, и собрал их кровь. – Он провел другой ладонью над шкатулкой, и та открылась, являя лежащие в два ряда на бордовом бархате стеклянные пробирки и флаконы. Все они были заполнены темно-густой жидкостью.

Кедеэрн пересчитал.

— Не хватает одного… – На месте последнего флакона лежал крошечный полотняный мешочек с яркой вышивкой. В этой заполненной серым туманом башне подобное буйство цветов, даже столь маленького размера, казалось просто ослепляющим. – Разучился считать?..

— Простите, повелитель! – Генерал снова упал на колени. – Последнего потомка этого алхимика убили. Я не смог ее спасти… Когда я нашел ее, было уже слишком поздно… Но ее кровь впиталась в землю и смочила эти семена! – Он указал подбородком на мешочек. – Я собрал их все и принес вам!.. – В голосе генерала звучала неподдельная гордость.

Если бы Кедеэрн мог, он бы убил Повелителя Бурь. Надежда, мелькнувшая было перед ним, посмеялась и убежала.

Ему придется ждать еще тысячелетия, чтобы печати ослабели настолько, чтобы ему, почти лишенному сил, удалось их сломать. Кедеэрн почувствовал, как злость наполняет его измученное тело. Дракон внутри наконец почувствовал силы и поднял голову. Бесконечная башня задрожала от его ярости.

*

Сквозь беспроглядную завесу тумана в башню влетела огромная птица с ярким серо-голубым оперением, на котором блестели капли мороси и огненные искры.