Кто не спрятался, я не виноват…(СИ) - "Изменяя_реальность"

— Из Ирака. Прямиком. — Вы не похожи на… Иракца. — Я американец. С долгой и скучной историей, — вежливо улыбнувшись, Роберт протянул молодому человеку заполненные документы и подхватив рюкзак, собрался было уйти, как прозвучавшие слова остановили его буквально в дверях. — Забавно… Буквально несколько дней назад я уже слышал подобный ответ внизу, в супермаркете. Слово в слово… И что вас из Ирака тянет в горы? Не хватает снега? — Возможно… Как выглядел тот, кто тоже приехал из Ирака? — Невысокого роста, рыжеватый. Загорелый такой, как и Вы. — Где, говорите, Вы с ним встретились? — В супермаркете, на Хофматт Штрассе. Это чуть ниже, рядом с теннисным клубом. Вы знакомы? — Всё может быть, — делая равнодушный вид, Роберт пожал плечами.

Итак, О’Коннел уже здесь. Сложно затаиться в городе, живущем на туристические дотации, да еще и в межсезонье. С одной стороны метрдотелям, администраторам и прочему персоналу давно должны были примелькаться бесконечным потоком меняющиеся лица, но встречались среди них и такие, как этот — из любопытства готовы в душу залезть. Вероятно, его интерес связан с тем, что дальше родного Церматта парень еще никуда не выезжал за свою недолгую жизнь.

— А Вы сами никогда не были на Востоке? Или в Египте? Для разнообразия, — будто невзначай поинтересовался Роберт, поправляя лямку рюкзака на плече. Парень за стойкой мечтательно вздохнул, еле уловимо улыбнувшись искренней улыбкой. Значит не был. Тогда понятно, почему ему бросился в глаза и Таннер и О’Коннел. — Нет пока, освоил только Италию, но хотел бы в этом году еще куда-нибудь слетать… Вы, я вижу, человек в этом деле опытный. Куда бы посоветовали отправиться путешествовать? — Куда-нибудь, где море и солнце, для разнообразия. Я бы с удовольствием повалялся на пляже Ланикай, на Гавайях, — честно ответил Таннер, припоминая виденную им однажды в проспекте картинку. Это было так давно, еще до рождения Эммы, когда Саре только только исполнилось два года, и когда он еще служил в полиции Чикаго. Но поездка так и не состоялась. Элис тогда упёрлась, что нужно остаться, чтобы подготовиться к рождению второй дочери. Сейчас-то совершенно ясно было, что уперлась она не из-за беременности, а из-за остро текущего романа с Эриком за его спиной. Но это уже не имеет значения. — Гавайи. Я их видел только в кино… — мечтательно пробормотал администратор, провожая взглядом своего загадочного собеседника.

Роберт, услышав последнюю брошенную молодым человеком фразу, подумал, что в общем-то не далеко от него ушел, ведь большую часть мира он тоже видел лишь с фотографий или экранов телевизоров. Впрочем, сейчас не до сожалений о несделанном. Или, как раз самое подходящее время? Сколько в мире прекрасных мест, где он ни разу еще не был… Например, Новая Зеландия. Говорят, там есть чудесный пляж из геотермальных вод, и пляж, буквально засыпанный огромными каменными сферами… Роберт тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Прохладный горный воздух приятно прокрался под подкладку тонкой стеганной куртки, бессовестно проверяя его карманы и ощупывая поясницу. Успевшая неплохо зажить рана на бедре зло напомнила о себе — прохладный воздух остужал нежную кожу, заставляя поврежденные сосуды буквально взвыть от негодования. Роберт потёр ладонью неприятно ноющий шрам, согревая его, и торопливой походкой направился в отведенное ему шале. Лишь на миг задержав взгляд на самом гостиничном комплексе, он с удовольствием отметил, что все здания в нем выполнены из природных материалов и напоминают ему отцовский охотничий домик на берегу реки Висконсин, куда иногда тот брал его с собой в разгар сезона охоты. Да, определенно сходство было и, возможно, именно поэтому он не задумываясь остановился именно в этом комплексе. Он всё же на миг задержался на небольшой террасе, осматривая округу. Вершина Маттерхорн высилась, словно клык мифического Фенрира, вонзаясь своим белоснежным острием прямо в высокое, ослепительно голубое небо. Роберт, отбросив суету, залюбовался острыми гранями ее природного совершенства, разглядывая отвесные горные стены и гребни. Поймав себя на мысли, что от части жалеет, что приехал сюда не ради красот, развернулся и направился спешным шагом внутрь шале. В гостиной, устланной тканым ковром, имитирующим мех животного, потрескивал камин, разведенный специально по случаю заезда нового постояльца. Роберт усмехнулся, бросая рюкзак на застеленный толстым покрывалом диван. Убранство гостиной, как и всего небольшого домика было на вид простым, но действительно дорогим. Льняные ткани природных цветов, толстое шерстяное одеяло на широкой двуспальной кровати, на вид простая деревянная мебель и совершенно невероятное количество мелких безделушек на горизонтальных поверхностях порадовали его, впервые за долгое время создав ощущение уюта и покоя. Тут он почувствовал себя окунувшимся в юношество. Возникло странное ощущение, что еще мгновение, и войдет отец, громко смеясь, и что-то рассказывая одному из своих приятелей, которых вечно таскал за собой. Перед глазами ярко вспыхнул неприятный образ отца: преуспевающий юрист в крупной фирме, высокий, широкоплечий, с густыми усами-щеткой и вечно смеющимися серыми глазами. Развод родителей прозвучал как гром среди ясного неба — такое сложно забыть, и всё же, на тот момент ему уже было четырнадцать, а значит память перестала выдергивать неугодные моменты, приукрашивая воспоминания. Роберт почти не помнил детства, но это воспоминание надолго закрепилось в памяти. Сморгнув, отогнал заплесневевшее прошлое, и задернув толстые льняные шторы, принялся разбирать содержимое рюкзака. Хорошо, что Хиллари сделал ему в свое время допуск на провоз оружия. Сейчас бумага очень выручила: сдав рюкзак воздушному маршалу, он не беспокоился о том, что его могут задержать с проверкой в аэропорту.

Убедившись, что все оборудование на месте, Роберт выглянул в окно: солнечный свет играл вдалеке еще лежащим на склонах горы снегом, глубокие сине-фиолетовые тени лежали в расщелинах, по прежнему напоминая о недавнем правлении зимы. Кое-где под выложенными камнем стенами гостиницы сохранился тусклый, слежавшийся снег. И тем не менее Роберт был искренне рад видеть всё это. В какой-то момент он почувствовал себя главным героем шпионского фильма — Джейсоном Борном. Было что-то родственное с ситуацией и местом действия. На этом сходство заканчивалось. Еще раз скользнув взглядом по вершинам, так ясно вырисовывающихся перед ним гор, он вернулся к разговору с Томпсон. Значит, Флинн был уверен в ее включенности в дело, уверен в абсолютной, непроходимой глупости и непробиваемости агента ЦРУ, готовой посадить отставного капитана разведки даже спустя девять лет после выхода на заслуженный отдых. Никому еще не удавалось обвести ЦРУ вокруг пальца и вот сейчас это предстояло сделать именно ему, Таннеру. Шансы были минимальны, если только не случится какого-то чуда. На самом деле никакие чудеса не могли сейчас заставить его поверить, что О’Коннел более непричастен к совершению убийств членов группы. И уж тем более не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — Саманте грозит смертельная опасность в руках этого свихнувшегося ирландца. От размышлений его оторвал звук сообщения мессенджера. Томпсон. Как она узнала о происходящем? “Не предпринимай ничего. Дождись меня!” Роберт усмехнулся. Как же, нужна ты мне тут сейчас. Опустившись на диван принялся разбирать пистолет, чтобы убедиться в слаженности и надежности работы его механизмов.

“Только когда все части, все детали оружия плотно подогнаны друг к другу, когда достаточно смазки, и нет никаких мешающих работе дефектов, только тогда этот набор железок способен убивать!” — в голове зазвучал голос инструктора по подготовке, который когда-то натаскивал их, неопытных салаг, едва ступивших на землю Ирака. Так же, как и детали механизма оружия они притирались друг к другу, сглаживаясь, срабатываясь, сближаясь и в результате переплавившись в группу, получившую страшные позывные мифических чудовищ. Сейчас же Роберт с тоской отметил, что из всего механизма остались лишь они с “Гармом”... “Арес” — кровавый бог войны, безжалостный убийца, и “Гарм” — чудовищный пёс, будущий предвестник апокалипсиса… Два хтонических монстра. Есть в этом нечто знаковое. Еще раз перечитав сообщение от Томпсон, Роберт отложил мобильный телефон в сторону, проверяя каждую деталь пистолета, удостоверяясь, что оружие не просто находится в хорошем техническом состоянии, но и сможет в ответственный момент сыграть значительную роль. Повторный звук мобильного телефона вывел его из размышлений.