Поиск Анны - Алексей Павлович Зорин

— Вот и расскажете, с кем с ними, — ответил милиционер. — А сейчас пройдемте.

Они ловко подхватили Анну под руки с двух сторон, и как она не упиралась — посадили в служебную машину и захлопнули дверь.

Руна 12

«На жеребчике он въехал,

На отборнейшей лошадке,

В середину самой пляски,

В хоровод девиц прекрасных.

Кюлликки хватает быстро

И бросает деву в сани,

Положил её на шкуру

И ко дну саней прижал он.

Он коня кнутом ударил,

Хлопнул он ремнем сильнее,

Поскакал оттуда быстро.

На скаку девицам крикнул:

«Никогда, нигде, девицы,

Вы меня не выдавайте,

Что сюда я к вам подъехал

И увез с собою деву!»

Калевала

Она снова была в комнате родителей — Смолина сразу узнала старый раскладной диван, шкафы с антресолями, желтые шторы на окнах. На диване сидел отец, согнувшись над чем-то, словно чистил картошку.

Анна замерла, словно ледяной холод сковал все ее тело, которое, казалось, уменьшилось в размерах. Почему-то ей очень важно было увидеть, что делает отец, но его руки и тень от головы скрывали это. Анна видела только, что его ладони резко двигались, как будто он что-то рвал.

Люстра над ее головой качнулась от сквозняка и негромко звякнула тысячью пластмассовых гирлянд. Руки отца замерли. Анна похолодела. Отец медленно поднял глаза.

— Где ты была? — строго спросил он.

— Пап, извини, я…

— Никаких извини. Где. Ты. Была.

— Я заблудилась в лесу и потеряла ключ…

— Что ты делала в лесу? — перебил отец.

— Я искала там… — Аня запнулась.

— Искала что? — отец пронзительно смотрел на нее. — Только не ври мне, Анна!

— Я искала Тима, — сказала девочка.

— Тима? Этого мерзкого зайца? — лицо отца перекосилось от отвращения.

— Он не мерзкий! — топнула ногой Аня. — Он хороший!

Лицо отца вдруг резко изменилось. Теперь он смотрел на нее с любовью, понимающе, и, вместе с тем, немного грустно.

— Понимаю. Тим очень важен для тебя, да? Ну, не плачь!

Аня кивнула, не в силах вымолвить слова, и почувствовала, как по щеке катится слеза.

— Я нашел его для тебя, — ласково сказал отец. — Смотри.

Он протянул вперед ладони, густо перепачканные чем-то красным. В одной из них Аня увидела кухонный нож, обагренный свежей кровью. В другой отец держал изрезанного, окровавленного Тима. Анна с ужасом сунула руки за пазуху, туда, где должен был быть Тим — но его там не было.

— Значит, так он тебе дорог? — вдруг зло крикнул отец. Его лицо превратилось в гримасу боли и отчаяния. — Дороже, чем я?

— Нет! — закричала Аня. — Не трогай Тима!

— Не трогать? — поднял брови отец. — А кого же мне тогда трогать? Тебя?

— Пожалуйста, не надо опять… — Аня попятилась. Ей очень хотелось выбежать из комнаты, но безвольно обмякшее тельце плюшевого зайца останавливало ее. Девочка не могла бросить Тима в этих окровавленных руках.

— Почему ты потеряла его, раз он так важен для тебя? Неужели ты такая безответственная? Ты плохая девочка, — лицо отца стало жестким, словно высеченным из камня. — Очень плохая. А ты знаешь, что делают с плохими девочками?

— Пожалуйста… — прошептала Аня. Она уже не могла сдержать слезы, которые текли ручьями.

— Наказание неминуемо, Анна. И ты это знаешь.

Он поднял руку с ножом и резко опустил, вонзив его в живот Тима. Затем рывком провел лезвие вниз, к промежности зайца. На удивление из раны не брызнула кровь, зато Аня почувствовал резкую боль внизу живота. Она опустила глаза и увидела, как на футболке расплывается кровавое пятно. Аня закричала.

— Она еще и орет! Точно больная!

Голос звучал надменно.

— Ну и что с тобой делать?

Анна вытерла мокрый от холодного пота лоб. Она полулежала на грубой деревянной скамье, сердце колотилось, словно после тройной дозы эспрессо. Через стальные решетки на нее смотрел знакомый милиционер.

— А, Смолина? Все бегаешь по городу, воду мутишь!

Анна вспомнила, где видела его — это был тот самый милиционер из дежурной части, который отказывался принять заявление о пропаже Лены. Смолина сонно протерла глаза.

— Кто-то же должен делать твою работу!

— Нашла бы себе мужика, не пришлось бы хренью страдать! А то как дева старая.

— А у тебя тут что, клуб знакомств?

— А ты ищешь папика? Ну так мы с ребятами можем тебе помочь! — ухмыльнулся милиционер.

— В туалете сам себе помоги, — Анна сделала непристойное движение рукой. Милиционер расхохотался.

— Зря ерничаешь, Смолина! На тебя куча жалоб — из больницы, от прохожих с улицы, от Людмилы Лисинцевой. Ты че к ней привязалась? Че тебе на месте не сидится?

Анна хмуро смотрела на него, и поняла, что милиционер прав. Почему ей все время не сидится на месте? Зачем было переться в тот лес три года назад? Не сделала бы она тогда тот шаг — сейчас бы горя не знала. Она бы не притащила домой проклятый диск, Резнова был бы жив, и, может, Ленка вены бы не резала.

— А ты запри меня на пару годков, — вдруг сказал Анна. — Подальше от людей. Может, они действительно так в безопасности будут.

— Ты договоришься, я тебя действительно закрою! — рявкнул милиционер.

— Чтобы кого-то закрыть, нужны веские доводы, не правда ли, лейтенант? — послышался властный голос. Милиционер вздрогнул. Из полумрака коридора вышел высокий человек в пальто и показал милиционеру удостоверение. Тот вытянулся по струнке.

— Анна Смолина? — спросил человек через решетку. Анна кивнула. Он повернулся к милиционеру. — Открывай. Я ее забираю.

Они вышли из прокуренного участка в прохладный вечер, и Анна зябко поежилась.

— Кофе? — спросил ее спутник. — Я угощаю.

Смолина кивнула.