Пестрая бабочка - Кристина Белозерцева

Стоп! Она мне что, предлагает организовать убийство? Ай да Ада. Не ожидала.

— Не могу. Я их подставлю.

— А я не могу тебя такой видеть, — сердито махнула она рукой.

— Поэтому я в Дайсар, в «Плющ», развеяться. Не смогу придумать ничего разумного, пока я расстроена.

Она снова вздохнула, улыбнулась и указала мне на пуфик перед трюмо.

— Тогда садись! Выбираться куда-то — значит, краситься!

Аделаида — мастер своего дела. Нет ничего более успокоительного для женской психики, чем наряды, украшения и шикарный макияж. Она каким-то непонятным образом всегда делала из меня красавицу. Мне пришла в голову мысль, а не отправить ли ее на мой курорт, когда он достроится? Соуправляющей по всем вопросам, связанным с косметологией? А что, неплохая идея. Да и ей самой должна понравится. Я критически осмотрела незнакомое лицо в зеркале. Получилось отлично, потому что это была не я. И проблемы были, как бы, не мои. И вообще. Я намеревалась напиться, натанцеваться и, возможно, найти симпатичного высокого блондина на ближайшую пару ночей.

Ада нагнулась надо мной и поцеловала в макушку. Я вскочила и в порыве обняла ее.

— Все будет хорошо.

— Крис, тебе надо поберечь себя. Последние недели были…

— Тяжелые.

— Тяжелые… Мэтр Купер…

— Не надо, — я прижала палец к ее губам, — просто подождем. Может, все еще образуется. Попроси Рико оседлать Муху.

— Дамское седло?

— Ага.

— Оставишь в ратуше у телепорта, а по столице — в наемной карете, надеюсь?

— Ага.

Она вышла.

Уже через час я входила в «Плющ». Сидящие за столиками дворяне провожали меня взглядами от заинтересованных, до ошарашенных. Я плюхнулась за свой любимый столик, аккуратно расправив струящиеся винного цвета юбки, переливающиеся на солнце. Официант, пытаясь не пожирать меня глазами, принес меню. Я в изумлении подняла бровь, и ему потребовалось несколько секунд и пара хлопков ресницами, чтобы узнать меня. Ну что ж, по крайней мере, теперь я точно представляю, насколько сильны перемены. У него не случился приступ только потому, что русоволосый парень был слишком хорошо вышколен.

— Графиня!..

— Как обычно, — улыбнулась я, — и бутылку «Медового поцелуя».

Сегодня возьмем крепленое. Душа требует.

— И фиалки, — ответил он на улыбку.

— Спасибо.

Очень быстро передо мной появился сыр, виноград и вино. Я опрокинула первый бокал. Потом второй. Потом налила третий и хотела начать себя жалеть, но в этот момент в «Плющ» вошла весьма знакомая мне девушка. Ба! Какие люди! Тайя! Неожиданно, мне ужасно захотелось с ней поговорить. Теперь мы были как бы… подруги по несчастью, что ли? Мужчины, которых мы любили, вполне могли жениться на других. И я внезапно с абсолютной ясностью поняла, что происходило в ее душе после моей выходки на выпускном. А ведь я просто развлечения ради, да и что скрывать, из банальной легкомысленной вредности сделала ее жизнь… э-э-э… неприятной. Так же, как сейчас Морель поступал со мной. Просто так, мимо проходя. И эта мысль до настоящего момента даже не приходила мне в голову. Что она должна была чувствовать, видя меня с Лео? Я представила по аналогии Дэвлина с другой женщиной, и острое сочувствие накрыло меня с головой. Нужно было сказать ей об этом, сказать, как я сожалею, и может быть, попытаться исправить причиненное зло. Может, тогда кто-то в подобной ситуации пожалеет и меня? Я помахала ей рукой.

— Тайя!

Точеное, будто фарфоровое лицо в обрамлении белокурых кудряшек повернулось в мою сторону, и на нем отразилось недоумение. Она смотрела на меня, не узнавая. Но, тем не менее, подошла и остановилась, слегка нахмурившись.

— Тай, это я, Крис…

Она схватилась за спинку плетеного кресла. Голубые, как небо, глаза бессмысленно таращились в мое лицо. Она не могла поверить тому, что видела перед собой. Еще бы.

— Крис?..

— Ага. Садись.

Графиня опустилась в кресло, прямая, как голем и побледнев, как полотно. Пальцы в голубых атласных перчатках вцепились в подлокотники, перстень белого золота в виде листа клевера с россыпью бриллиантов сверкнул в лучах солнца. А в зрачках полоскался искрений ничем не замутненный ужас. Казалось, будто она увидела призрак любимой бабушки, наследство которой уже успела проиграть в карты. Графиня даже не рассматривала меня, не острила, не пыталась пройтись на тему комплексов и косметологии. Вообще, я видела людей, стоявших на эшафоте, которые выглядели лучше. И призраков, которые казались более живыми.

— Знаешь, — я наполнила второй, как по волшебству появившийся бокал, — я тебя понимаю.

— Да? — прошелестело дивное видение.

Крайний раз на меня так смотрели сбившиеся к дальней стене лаборатории одногруппники, когда я пробовала призвать большого огненного элементаля.

— Да. Я просто не представляю, что бы сделала я на твоем месте, — посочувствовала я совершенно искренне, но на нее это не подействовало.

Она взяла вино, двумя пальчиками, осторожно, будто, я протянула ей ядовитую змею. В сапфировых глазах вместо ужаса появилась обреченность.

— Я была в отчаянии… — прошептала графиня, качая головой и сжав бокал обеими руками.

Она закусила нижнюю губу, чего не делала последние лет пять. Испуганно. Нервно. Потом застыла. Будто зачарованная, она медленно поднесла к розовым пухлым губам бокал и сделала глоток. Еще. И выпила залпом остаток. С таким видом люди кидаются с обрыва. Поставила бокал на столик, закрыла глаза, откинувшись на спинку кресла и сложив изящные руки на коленях. Это было странно и абсолютно на нее не похоже. Скорбное лицо, глубокое дыхание, будто на фреске, изображающей мученицу. Я немного подождала, вдруг ей просто надо время, чтобы прийти в себя? Или она боится расплакаться и потерять свое ледяное самообладание? Летели мгновения, но ничего в ее позе не менялось. Проходивший мимо официант бросил на нас заинтересованный взгляд. Значит, выглядели мы со стороны уже совершенно ненормально. Часики тикали, графиня все не шевелилась. Происходящее начинало отдавать каким-то бредом.

— Тайя? — осторожно позвала я.

— Какой в бокале яд? — тихо спросила она, затрепетав длинными ресницами, но так и не открыв глаза.

— Что?!

«Она семилист курила что ли?!»

— Какой яд, Крис? Я не буду звать на помощь, просто скажи, чего мне ждать? — она, похоже, решила, что я потеряла рассудок и собираюсь избавиться от соперницы окончательно. Но какого мертвяка тогда не сопротивляется? Дошла до такого состояния, что не хочет жить? Вот не верится мне что-то в такой вариант…

Я потерла лоб, собираясь с мыслями.

— Ты с ума сошла?

Голубые глаза распахнулись. Удивительно. Последнее время это моя прерогатива — смотреть так ошарашенно. Приятно, что хотя бы в этот раз такой взгляд у кого-то другого.

— Ты не хотела меня отравить? — тоненько пискнула она, будто сама себе не веря.

— Отравить?!

— Нет?!

— Стоп. Ты сейчас сведешь меня с ума. Давай еще по одной.

Она сглотнула.

— Давай.

Я разлила остатки первой бутылки, мы чокнулись и выпили.

— Прости меня… — она закрыла лицо руками, поставив бокал на стол. — Я не думала, что ты такая…

— Какая?

— Я была уверена, что ты теперь убьешь меня.

Вот тут я и зависла окончательно. Я ее убью? В людном кафе в центре столицы? С какого лысого мертвяка, интересно? Вопрос нужно было срочно прояснить. Последнее время у меня начинала аллергия на непонятные ситуации.

— Тай…

— Нет, дай мне договорить! Я так тебя ненавидела, — она всхлипнула, — я не могла… Я так… Я не знала, что мне делать!

Красивая блондинка дрожала, но не от ветра, внезапно налетевшего. Зато от него вздрогнула я — порыв теплого зефира принес запал лаванды…

Лаванды?..

«Лаванды!!!»

И какой-то кусок безумного паззла, в который превратилась моя жизнь, встал на свое место.

— И ты приехала в Дай-Пивка, взяла лодку… — догадалась я.

— Да! У тебя свой пляж, ты не могла не плавать в океане. Я ждала тебя с самого утра. Подумала, если ты появишься, значит, это судьба. И ты появилась. Такая жизнерадостная, ты смеялась, а меня судорога сводила от ненависти. Я активировала связку элементаля и какого-то свитка из школы разума, чтобы ты не сопротивлялась. А потом увидела его. Того парня с черными волосами… Он швырнул в меня огненный шар… Но он был в воде, далеко, поэтому и промахнулся, а я успела включить артефакт с телепортом. И я внезапно поняла…

«Ледяная», как ее называли в свете с восхищением, графиня Шатт вытирала льющиеся из глаз вполне живые слезы.

— Я поняла, что ты не при чем. Это все Лео. А ты просто сбежала ото всех с этим парнем… Баронетом. Бросила столицу, общество… Ты любишь его?

— Люблю… — кивнула я с таким видом, будто говорила «виновна!».