Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова

Вздымаются зубцы крепостной стены, массивные приземистые башни и тонкие пинакли… Змеится река, зацветает сирень… Женщина с белыми волосами держит за руку человека в крылатой короне и улыбается – сдержанно, но искренне, – так искренне, как никто больше не умеет. Мужчина в заношенной куртке стряхивает с короткой, неровно остриженной бороды капли сладкого вина, и глаза у него непроглядно, немыслимо зеленые. Белобрысый парень в сером плаще с бледно-красной подкладкой растерянно оборачивается, густые его брови приподняты и губы беззвучно шевелятся – так явно, что можно прочитать…

– Рик?

И отступает звездная пропасть, очертания стен становятся ярче, рассеивается дым.

Человека в сером плаще зовут Нейдом, а сам он… Эйверик Аритен, последний из Фениксов. Или нет, не так… Рик Жаворонок – так лучше. Так правильнее.

Будто сквозь сонный морок слышно, как распахивается дверь, а потом обламывается, прогорев, тяжелая деревянная балка.

Рик напрягся, не решаясь вновь отступить к краю звездной бездны, но понимая, что иначе теперь не выжить. Только узнал вошедшего и разом успокоился. А еще – мысленно поклялся себе в одном… Твари, забравшие жизни близких ему людей, забравшие его страну, получат свое. Не так и не теперь, но получат. Он выиграет эту бесову войну. И если человек в сером плаще с красной подкладкой решил встать у него на пути – это его беда.

А теперь довольно. Рик сделал шаг к вошедшему, и золотое сияние вокруг него потускнело, опало.

Эрид, командир шестого отряда столичной стражи. Эверран, столица

– Куда?! Сдурел, командир, совсем тебе жизнь наскучила?! – Лин дернулся было удержать, но не успел, конечно.

– Бейте в набат! – коротко приказал Эрид и, плюнув на все положенные ритуалы, пинком распахнул дверь храма, в окнах которого метались языки пламени. Лицо мгновенно опалило сухим жаром.

Страшно не было, только сердце отчего-то барабанило в грудь, как безумное. Он уже не задавался вопросами, не пытался ни в чем разобраться: на это просто не было времени; все, что вертелось в голове – это слова, прочитанные тайком на золотой поверхности пластины. Рваные, торопливые… Впервые за твердым почерком мага Эриду мерещился страх.

…Останови его!

Стражник уже догадывался, что найдет внутри, и все равно оказался не готов. Замер, почти ослеп, завороженный увиденным. Переливами рыжих перьев, величием, грацией и мощью огромного, невероятного существа. Он опустил голову, не смея смотреть в пронзительно яркие глаза Феникса. Откликнулось, зазвенело что-то в груди… Один раз Эрид из Эверры видел прежде обличие Аритенов: в битве у Ингонского моста, когда обратился его величество Сивер. Только тогда двадцатилетний гвардеец с мальчишеским восторгом смотрел издалека на ослепительную вспышку в небе, а теперь Эрид оказался в полутора агмах от немыслимого.

Мужчина с трудом сдержал нездоровый, отчаянный хохот. Остановить? Да что он, человек, может противопоставить… ему?! Как удержишь стихию? Если хранитель считает, что ему это под силу, то он безумен.

С улицы донесся топот тяжелых подбитых железом сапог, и бывший гвардеец, опомнившись, ударил ногой по одной из деревянных опор, местами успевшей обгореть. Та с треском обрушилась перед дверью, запечатывая вход. Ладонь против воли сжала висевший на груди амулет.

Сомнения – это последнее, на что он сейчас имеет право. Возможно, невозможно, кому есть до этого дело?! Эрид будет удерживать, сколько сможет, а там… к бесам.

Злясь на себя за промедление, за нечаянную вспышку почти детского восторга и благоговения, Эрид вновь обернулся и с изумлением понял, что погибнуть в тщетной попытке совершить невозможное ему сегодня не придется: вместо огненной птицы стражник увидел только знакомый хрупкий силуэт.

– Ну привет, – Аритен заговорил первым – хрипло и глухо. – Меня видели?

Рассудок раздирало странное чувство неправильности, двойственности… Словно налакался дрянного пойла, и мир перед тобой дробится и расплывается. Как увязать воедино курносого мальчишку, не вызывающего ничего, кроме сводящего скулы раздражения, и того, кто стоял перед Эридом пару мгновений назад?! Хотелось ответить утвердительно или, по крайней мере, пожать плечами, давая собеседнику возможность в полной мере осознать, какую ошибку он совершил. Только времени не было: в дверь ломились, судя по крикам, на улице уже собралась изрядная толпа. Жар и дым подбирались все ближе.

– Видели только пожар.

Не тратя больше драгоценных секунд, Эрид за шкирку оттащил мальчишку от горящих досок, схватил с алтаря воды чашу для ритуальных омовений. Проклятье, едва спину не своротил: весу в ней оказалось поболее, чем в самом стражнике. Человеку слабее такого вовсе не поднять. Выплеснул пахнущую лавандой жидкость на охваченное огнем дерево, отчего густой сизый дым мгновенно окутал все вокруг, ворвался в легкие.

– Когда открою дверь – выметайся. Быстро, пока дым не рассеялся. Останешься в толпе и будешь ждать меня, – просипел бывший гвардеец.

Тот будто не слышал. Стоял, опустив голову и, кажется, хотел спросить о чем-то еще. Эрид с силой встряхнул его. Надсадный кашель рвал грудную клетку.

– Быстро, сказал! – не без труда отодвинув от двери кусок опоры, он вывалился на улицу.

Хорошо… Пропахший пряными травами дым – тяжелый и плотный – надежно скрыл вход: стражнику пришлось сделать несколько шагов прежде, чем он сумел разглядеть хотя бы собственные ладони. Надо же, Эрид лишь теперь понял, что здорово их обжег, да и куртка изрядно пострадала…

Горожан у храма стихий собралось порядка трех десятков, и все время появлялись новые. Толпа придвинулась, пожирая стражника любопытными взглядами, но потом отшатнулась.

– Поздравляю, дружище, ты у нас теперь все равно что проклят, – любезно разъяснил хорошо знакомый голос командира. И когда он сюда примчаться успел? – Залить священный огонь…

Проклят? Пожалуй. Да все они уже сколько лет прокляты!

– Ничего, вода, знаешь, тоже священная была, – буркнул стражник и зашелся болезненным кашлем.

Арвин протянул открытую флягу, и он жадно приник к горлышку.

Краем глаза отметил, что лицо Эйверика мелькает среди зевак, – возможность выбраться незамеченным мальчишка не упустил. Стоило отдать ему должное, держался он прекрасно: на бледной физии бесовски к месту застыла смесь любопытства и некоторой опаски – именно с таким видом таращились на происходящее все остальные. Что ж, в самообладании принцу Аритену не откажешь.

А ведь он все-таки не трус. Не страхом был движим этот человек тогда, в лесу под Ортом, – чем-то другим, совершено непонятным Эриду.

– Ты хоть все затушил, не разгорится? – Арвин, прищурившись, уставился на подчиненного. – Хорошо… Плохо только, что совсем тебе служба, смотрю, опостылела: так и рвешься к Анатэ! То под стрелы лезешь, то в