Белая тетрадь - Софья Ролдугина

— Ар-Нейт считает, что его оправдывает желание выжить. И не она одна, кстати, — заметила в ответ одна из гостий.

— О нет, вы не правы, он чудовище, и то что он хотел сделать — чудовищно…

В глазах помутнело от гнева. Не думая, что делаю, я пинком вышибла дверь. Благородное собрание удивленно уставилось на меня, и не пытаясь изображать благоговейный трепет перед одной из Королев.

— Чудовище… — прошипела я, невольно копируя Максимилиана. — Это вы — монстры, все до единой. Если бы хотя бы одна из вас, даже самая дуреха, посвятила часть своего драгоценного времени действительно полезным исследованиям, этого бы вообще не случилось бы. Он бы просто пошел и купил противоядие в лавке. А вы… Вы все возитесь со своими удобрениями и травками, пока он медленно умирает! А сколько еще таких же, древних и единственных в своем роде умрет, пока вы все наконец-то задумаетесь?

— Найта, солнышко… — растерянно пробормотала мама. — Как ты можешь так говорить?

— Могу! — огрызнулась я. — Ничтожества, вот вы кто! Бесполезные ничтожества с бесполезной работой! К тебе это, конечно, не относится, прости, мама.

— Ты не можешь об этом рассуждать, милочка, — фыркнула одна из этих стервочек, та, которая при встрече обозвала меня "госпожой Королевой". И куда подевалась вся вежливость?

— Могу! — упрямо повторила я. — И если вы не хотите искать средство, то это сделаю я. А вы сидите, копайтесь в своих удобрениях и пилюльках от запора!

Я хлопнула дверью и заперлась в своей комнате, позабыв, зачем шла на кухню. Вечером у нас с мамой состоялся еще один задушевный разговор, но на этот раз обошлось без крика. Я посвятила ее в свои намерения поступить в Академию. Как ни странно, мама приняла эту идею на ура. По ее мнению, человеческая система обучения себя исчерпала, а вот в магической она видела некий потенциал. А возможность моей подготовки под руководством Дариэля вообще привела ее в буйный восторг. В тот же день мама послала в Академию заявку на зачисление. Так что теперь у меня редкий вечер выдавался свободным. Я тщательно штудировала толстенные фолианты, подбирая подходящий рецепт для вступительных экзаменов.

Однажды я даже набралась смелости и связалась с Дариэлем. Целитель ужасно обрадовался. Услышав мою просьбу, он для приличия поломался, потрепал свою косу, но все же согласился выступить моим поручителем при зачислении.

— Ты только не забывай меня. Обязательно приезжай, не этим летом, так следующим, — попросил меня напоследок эльф, хитро улыбаясь. — Кстати, как тебе мой подарок? Понравился?

— Ты о платье? — хихикнула я. — Очень понравился. Уникальная вещь, в своем роде… Долго выбирал?

— Нет, ну что ты. Увидел — и сразу понял, как на тебе это будет смотреться, милочка… Пришлось, правда, подождать девять лет, пока ты до него дорастешь… — целитель подмигнул мне зеленющим глазом из-под длинной челки.

— Чего?! — я ошалело заморгала. — Ты на что намекаешь?

— Все подробности — только при личной встрече. Удачи на экзаменах, — невозмутимо закончил Дейр и оборвал связь. У, эльфийская зараза! Я до тебя еще доберусь!

Угрозы угрозами, но я прекрасно понимала, что вживую увижу его еще не скоро. Экзамены традиционно проходили в октябре. До визита на кафедру исцеления в Академии мы с Этной собирались съездить на море отдохнуть перед трудным годом. Так что зверское надирание эльфячьих ушей откладывалось на неопределенный срок.

С этой поездкой на море вообще получилось очень странно. Мы давно ее замышляли. Хотели всей дружной пятеркой — я, Айне, Джайян, Этна и Феникс — съездить на один из популярных человеческих курортов, покупаться в море-окияне, позагорать вдоволь и заодно отдохнуть от родительской опеки. Но в итоге Феникс вместе с вышеупомянутыми родителями отправилась в другую страну навещать каких-то дальних родственников, у которых была то ли свадьба, то ли отпевание… Главное, что собиралась вся семья. Джайян в который раз повстречала "парня своей мечты", и теперь для нее покинуть его на целых две недели было немыслимо.

У Айне не было никаких дел, но она старательно отмалчивалась, загадочно улыбаясь в ответ на наши все более и более нервные расспросы. В итоге она "просто не поехала", потому что "вы сами поймете". Пророчица, что с нее взять.

Путевку мы купили на начало сентября. Так что к ежедневным занятиям по лекарскому делу прибавились походы по магазинам с целью набрать «отпускной» гардероб. Феникс, всерьез решившая взяться за мою внешность, неизменно сопровождала меня в этих пыточных мероприятиях, внося свою лепту в долгие споры с продавцами на тему моды, цены и качества.

Но несмотря на огромное количество дел и постоянное вращение в обществе, я чувствовала себя ужасно одинокой. После этого похода во мне что-то серьезно изменилось. Иногда я с тоской смотрела на окружающих меня людей, и в каждом встречном находила след знакомых черт. Взъерошенные волосы, высокий рост, бледная кожа — малейшие сходства напоминали мне о нем. Эти моменты быстро проходили, и я никогда никому о них не рассказывала, но осадок оставался. Единственной отдушиной были разговоры с Тантаэ.

Да, да, не удивляйтесь. Я очень быстро подружилась с Пепельным князем, если это можно назвать дружбой. Он был неизменно вежлив, порой даже слишком, обращаясь ко мне исключительно на «вы». Не слушая моих протестов, Тантаэ продолжал называть меня "юная леди" и — если на что-то злился — "многоуважаемая эстаминиэль". Мне очень хотелось называть его Таем, то я чувствовала, что никогда не смогу этого сделать — уж слишком сильно ощущалась между нами разница в возрасте и жизненном опыте. Тем не менее, иногда мне казалось, что на всей земле нет более близкого и понимающего существа, чем глава клана Пепла времени.

Мы могли говорить с ним о чем угодно — о погоде и политике, о последних новостях, об общих знакомых и общих проблемах… Тантаэ всегда готов был помочь советом и делом. Единственный, кого мы не упоминали в своих беседах обо всем на свете, — это Максимилиан.

Максимилиан… Само это имя стало запретным. Даже мама и брат, упоминая о нем в разговоре, говорили «он» и "тот самый князь". Я не знаю, что было бы для меня более мучительным — этот молчаливый заговор или нравоучительные напоминания. Но сейчас даже та ругань, которую на него обрушили все знакомые в первые дни после того происшествия, казалась мне недостижимым блаженством.

Я хотела забыть его, но в глубине души ужасно боялась, что именно это однажды и произойдет. Во время приступов депрессии, когда мне всюду мерещилось его лицо, это ощущалось особенно остро.

Все это вертелось у меня в голове, когда в мою комнату зашел Хелкар. Я как раз паковала вещи. Завтра ночью мы с Этной наконец вылетали на курорт. Я надеялась, что там, вдалеке от всего привычного, под жарким тропическим солнцем, мне станет полегче.