Повелительница Тьмы - Анастасия Ковальчук

— Даймон, помоги! — прошептала я.

Но тот только приподнял бровь, бесстрастно на меня поглядел и повернулся к старающейся не зарыдать Серафиме. Его равнодушие было во много раз больнее, чем рана на шее. На мгновение я застыла, не в силах в это поверить. Но это было так. Ему было все равно. Я почувствовала как что-то в груди лопнуло, растекаясь горечью, которая выжигала все внутри… Было невыносимо больно. По щекам потекли слезы.

— Хм, странно, — чуть растеряно сказал Себастьян. — Да не реви ты! Он всегда был сволочью, неужели ты не знала?

— Я думала, что он стал другим, — прошептала я, давясь рыданиями. — Дура… какая же я дура! Он никогда меня не любил…

Это мысль пронзила меня насквозь. Внезапно стало все понятно…

4

— Это идет дождь?

— Нет, это плачут ангелы…

— А почему так сильно?

— Потому что им очень больно глядеть на наш мир…

— То есть в нашем мире много плохого?

— Больше, чем хорошего…

Он никогда меня не любил. Зато пытался влюбить в себя, и весьма успешно, надо заметить. Он не жертвовал собой во имя Империи Тьмы, когда убил себя, прикончив тем самым Исавию. Он знал, что я владею стихией Жизни. Знал, что люблю… Знал, что спасу…

"Я всегда буду…"- пронеслась в голове его так и незаконченная тогда фраза.

Я-то… наивная дурочка, думала он хотел сказать, что всегда будет любить меня. А он сказал это специально. С расчетом.

И он даже не пытался вернуть меня, как говорил Марк. Да, они сидели в библиотеках, листали старинные книги… Наверное, он просто хотел убедиться, что я навсегда исчезла из его жизни… Но я вернулась. Вернулась. И он решил использовать меня вновь. Потом запудрил Серафиме мозги… И та решила меня убить. Одним выстрелом двух зайцев, как говорится.

Как же я была слепа! Верила, что он хочет править Империей только ради того, чтобы сделать ее лучше. Нет, он хочет править ей ради власти. Что ж, его поступки достойны демона.

Стало невыносимо больно, на меня навалились воспоминания, где он казался… не таким.

.. — Ты почему не умер?! — послышался чей-то визгливый возглас.

Я быстро встала и кинула взгляд на церковь. Из-под ее руин выползал вампир, неподалеку стояла амазонка, натягивая тетиву на луке.

— Знаешь, меня сложно убить, — прохрипел вампир.

— Чесноком его! — кровожадно крикнула я. — Серебряным! С осиновой ложки!

Амазонка резко развернулась в мою сторону и спустила стрелу, а потом громко ойкнула.

— Прикончу! — прорычал Даймон, перехватив стрелу прямо у моего носа.

Я судорожно вздохнула и схватилась за сердце, забыв, что оно слева. И с ужасом уставилась на острый наконечник стрелы. Стало трудно дышать, перед глазами все поплыло, колени подогнулись и я пошатнулась.

— Тихо-тихо, — демон мягко меня подхватил и бережно прижал к себе…

.. Непонятная темнота начала поглощать меня, голова закружилась. Чьи-то сильные руки аккуратно меня подхватили и осторожно прижали к себе.

— Так, Марк, на тебе костер. Эйлис — горячая еда, надо восстановить силы. Рион, обшарь этого некроманта, а потом убери куда-нибудь, — раздался надо мной голос Даймона.

Я шевельнулась и вздохнула. Демон замер, я почувствовала, как напряглись его мышцы. Я еще раз вздохнула и прижалась щекой к его груди. Было так хорошо и уютно, а главное не страшно провалиться во тьму…

.. Я испуганно наблюдала, как в нем борются две воли. Своя и чужая. Глаза то горели фиолетовым, то полыхали зеленым.

— Чего ты ждешь? — с ужасным клокочущим звуком спросил Даймон и с болью посмотрел на меня.

Нет, он не может умереть! Не может! Должен быть другой выход! Всегда есть другой выход! Все должно закончиться хорошо!

— Я не могу… — прошептала я, опуская оружие. — Я не могу тебя…

Он схватил мою руку и с силой дернул на себя… Порывисто вздохнул, когда холодная сталь вошла в его грудь, и опустился на каменный пол.

— Живи… — еле слышно выдохнул демон и с силой выдернул окровавленный кинжал. — Я всегда буду…

Но он не успел закончить. Его светло-зеленные глаза медленно закрылись…

— Не-е-ет! — закричала я и рухнула рядом…

Это все была неправда…

— Убей меня, — еле слышно прошептала я.

— Что? — было слышно, что Себастьян ожидал от меня чего угодно, но только не этого.

— Убей меня, — повторила я. — Только магией, чтобы я вернулась в свой мир.

Но и тут меня пронзила догадка. Никуда я не вернусь. Даймон все выдумал. Обманул ради того, чтобы я вернулась в этот мир в прошлый раз.

— Почему? — тоскливо спросила я пустоту.

— Неужели ты так сильно любила эту сволочь? — удивился демон.

— Любила? — спросила я. — Нет, — покачала головой, — я его до сих пор люблю…

Рука Себастьяна с клинком судорожно дернулась, когда по площади разнеслись слова:

— Минута прошла.

Даймон чуть кивнул палачу, и тот начал медленно, с садистским наслаждением поднимать лезвие гильотины за веревку. Рядом валялась перерубленная пополам тыква.

Струйки крови медленно текли по шее вниз. А я все смотрела на Даймона, стараясь запомнить его таким холодным и бесстрастным. Внезапно я заметила, как он пошевелил пальцами за спиной, тщательно выстраивая последовательность магических знаков. Я недоуменно заморгала, но в следующее мгновение уже забыла об этом. С громким скрежетом лезвие гильотины заело и, сколько бы палач не дергал, оно не желало ни опускаться, ни подниматься. А потом доска под его ногой проломилась и палач увяз в помосте по колено. Из толпы послышался смех, который начал разрастаться.

— Видимо моим строителям надо платить еще меньше, чтобы работали еще усерднее, — нехорошо сказал Даймон и смех почти сразу затих. — Казнь переносится на завтра.

Он резко развернулся, спустился с помоста, обошел толпу и твердым шагом направился в нашу сторону. Никто больше не обращал на него внимания. Люди принялись с веселым улюлюканьем швырять в Серафиму сгнившими помидорами и капустой, кто-то даже умудрился принести с собой яйца. Теперь я поняла, почему демонесса была так красиво одета…

— Себастьян, — сказал новый правитель Империи Тьмы, застыв в нескольких шагах от нас.

— Даймон, — хмыкнул тот и убрал клинок от моего горла. — Предлагаю сделку, ты отдаёшь мне мою мать, а я тебе её, — погладил мою мокрую от слез щеку демон.

— Уверен, что она мне нужна так же, как тебе Серафима? — равнодушно спросил он.

— Хочешь, проверим? — поинтересовался Себастьян, медленно проведя лезвием по моему лицу и вновь прижав его к шее.