Слишком поздно (ЛП) - Колин Гувер

  Но каждый день, когда Люк возвращается домой и, обнимая меня, спрашивает, как «у нас» дела, я все больше убеждаюсь в том, что он был прав, когда сказал, что малыш его. Не важно, кто биологический отец, Люк любит его просто потому, что ребенок является частью меня. Этого достаточно для него. И благодаря Люку я думаю, что для меня тоже. Когда он рядом, я чувствую, что чего-то стою. Чувствую все то, что Аса пытался искоренить во мне.

  Не знаю, умею ли я прощать людей так же, как Люк. С ним я ни минуты не чувствовала стыда. Он постоянно говорит о том, как ему повезло, хотя я считаю, что все наоборот. Люк знает, как отвлечь меня, когда я беспокоюсь о том, что Аса может узнать о моей беременности, или волнуюсь из-за предстоящего судебного разбирательства. Но когда я остаюсь одна, как сейчас, единственное, что помогает мне не думать обо всем этом, - это книга рецептов.

  Сегодня я готовлю лазанью . Я не любитель какой-то определенной кухни - итальянской или азиатской. В книгу войдут все мои любимые рецепты. Даже те, которые нравились Аса. Например, его чертов кокосовый торт. Я хочу, чтобы блюда, которые ему нравились, были в книге, ему бы это уж точно не понравилось. Это будет маленькой местью. Из каждых двух долларов, которые будет стоить книга рецептов, один будет отдан женщинам, которые подвергаются насилию со стороны таких же мужчин, как Аса.

  Так что да, его идиотский торт и спагетти с фрикадельками и даже протеиновый коктейль, который он заставлял меня делать рано утром, войдут в мою книгу. Хоть я и ненавижу то, что он требовал, чтобы я для него готовила, но какая-то польза из этого выйдет. Эта кулинарная книга - фак Аса Джексону от меня.

  Вообще то, это отличная идея. Наверно стоит напечатать на каждой странице маленькие милые смайлики со средним пальцем.

  Выложив слоями лапшу и соус, я вынимаю противень, чтобы сфотографировать его. Сделав несколько фото, убираю его в духовку.

  - Чем это так вкусно пахнет?

  Я хватаюсь руками за стол, услышав его голос.

  Прямо за спиной.

  Нет. Нет, нет, нет, нет, нет, нет.

  Это невозможно. Дверь закрыта. Окна тоже. Я сплю. Сплю. Сплю.

  Ноги подкашиваются, и я медленно сползаю на пол. Я в полнейшем шоке. Я чувствую это. Чувствую. Нет, нет, нет.

  Я на полу. Закрываю уши руками, мои руки трясутся. Пытаюсь заглушить его голос. Если я его не слышу, значит его здесь нет. Его здесь нет. Нет.

  - Господи, Слоан, - голос еще ближе, - я надеялся на более теплый прием.

  Я зажмуриваюсь, но все равно слышу, как Аса садится на стол недалеко от меня. Открываю глаза и вижу его ноги. На нем нет электронного браслета. Он хочет, чтобы я увидела это. Я знаю, как работает его больной мозг.

  Как это могло произойти со мной?

  Где телефон?

  Меня тошнит. Заставляю себя дышать, чтобы не упасть в обморок от страха.

  - Лазанья, да? - он кидает что-то на стол. - Никогда не любил твою лазанью, - говорит. - Ты всегда перебарщивала с томатным соусом.

  Теперь я плачу. Отодвигаюсь от него подальше, не в силах подняться. Ползу, зная, что не смогу уйти отсюда, но все-таки надеюсь на это.

  - Куда собралась, детка? - Аса спрашивает.

  Пытаюсь приподняться, но когда у меня получается это сделать наполовину, он спрыгивает и обнимает меня сзади.

  - Пойдем поговорим, - говорит он и одним движением поднимает меня на руки.

  Я кричу в ужасе, но Аса тут же затыкает мне рот рукой.

  - Я хочу, чтобы ты вела себя тихо, пока мы будем разговаривать, - говорит он, неся меня в спальню. До сих пор я ни разу не посмотрела на него.

  И не буду.

  Я не хочу видеть его.

  Люк. Пожалуйста, Люк. Приди домой. Приди домой. Приди домой.

  Аса кидает меня на кровать, и я сразу же отползаю подальше, но он хватает меня за лодыжку и тянет обратно. Я лежу на животе. Стараюсь скинуть его руку. Хватаюсь за одеяло, подушку, все, до чего могу дотянуться, но я знаю, что это не поможет. Как будто в замедленном действии, он переворачивает меня на спину и придавливает мои руки коленями. Аса сидит на мне, его вес давит на мой живот, и я понимаю, что он знает о моей беременности. Это трудно не заметить.

  Именно поэтому он и пришел.

  Аса тянется к моим глаз и пытается открыть их. Я вижу, как он улыбается.

  - Привет, красавица, - скалится он. - Невежливо не смотреть в глаза собеседнику, когда он пытается завести с тобой серьезный разговор.

  Он гребанный псих. Я не смогу защитить себя и своего ребенка.

  Тошнота подступила к горлу вместе со слезами. Несмотря на то, что он прижимает меня к кровати и я полностью нахожусь в его власти, в мою голову приходят ясные мысли. Прямо сейчас я задаюсь вопросом: когда в моей жизни появился смысл? Почему я стала так бояться смерти? Ведь пару месяцев назад мне было все равно. Я молилась, чтобы Аса убил меня, и мои страдания закончились. Тогда меня ничто не держало здесь.

  Сейчас мне есть ради чего жить.

  Слезы катятся по моим щекам и стекают в волосы. Аса смотрит на них, затем приближает свое лицо к моему. Прижимается губами к моему виску и слизывает слезу. Когда он отодвигается, на его лице нет улыбки.

  - Я думал, у них теперь другой вкус, - шепчет Аса.

  Я начинаю рыдать. Сердце бьется так сильно, что я не различаю его биение. Возможно, оно вообще остановилось. Я закрываю глаза.

  - Просто покончи с этим, Аса, - шепчу. - Пожалуйста.

  Давление на живот ослабевает, как будто он устраивается на мне. Аса поднимает мою футболку и дотрагивается до моего живота.

  - Поздравляю! Он мой?

  Я лежу с закрытыми глазами и не собираюсь отвечать. Он гладит мой живот. Затем опять приближает свое лицо к моему и говорит мне в ухо:

  - Тебе наверно интересно, как я, блядь, попал в вашу квартиру?

  Сначала было, но сейчас меня больше волнует то, как я могу избавиться от него.

  - Помнишь, как этим утром твой ненаглядный друг Люк впустил в дом парня из техобслуживания, чтобы тот поменял фильтр в кондиционере?

  Парня из техобслуживания? Что? Нет, это невозможно. Люк посмотрел его удостоверение. Позвонил его менеджеру. Мы знаем всех, кто работает в нашем доме, а этот мужчина работает тут уже два года.