Скажи мне, что ты меня - Celice

Рем взял мантию с пола у кресла и, вернувшись в спальню, остановился на пороге, стараясь запомнить каждую черту безмятежно спящего парня, каждый штрих этого утра. Потом тихо прикрыл дверь, прошел через гостиную, вышел из квартиры и аппарировал.

Глава 27.

Сириус мрачно смотрел на говорящего очередную речь Дамблдора. Они сидели в доме Пруэттов, который теперь принадлежал семейству Уизли, и Молли, пока тщетно, пыталась его очистить, чтобы иметь возможность переселиться туда всей своей многочисленной семьей - у них теперь было шестеро детей. Так как покойные близнецы явно не были педантами, задача была непосильной.

Дом по-прежнему оставался штаб-квартирой Ордена, здесь же продолжались собрания. Дела у них шли неважно - Волдеморт обрастал сторонниками, а члены Ордена гибли. Правда, были и новые участники, но Дамблдору теперь приходилось часто применять легилеменцию, которой он владел в совершенстве, опасаясь шпионов.

Сегодня было последнее собрание перед Рождеством. Основной акцент делался на защите Лонгботтомов и Поттеров. Обе семьи были здесь, их дети спали в одной кроватке в соседней комнате, куда их положили, чтобы не отвлекать членов Ордена от собрания. Оба малыша вызывали немалое любопытство и настоящее благоговение у окружающих. Кроме Дамблдора и двух пар никто не знал точного предсказания, но слухи о том, что один из мальчиков - Избранный, откуда-то пошли. Это не могло не привлекать. Такое внимание к ее сыну совсем не нравилось Лили, да и Алису также напрягало, но все эти люди готовы были защищать мальчиков ценой собственной жизни. Поэтому их чрезмерный интерес можно было простить.

Дамблдор улыбнулся и принялся поздравлять всех с близящимся Рождеством. Сириус решительно поднялся на ноги, устремившись к нему. Члены Ордена как раз стали разговаривать между собой, собрание было окончено.

- Альбус! Где он? - рявкнул Блэк, схватив волшебника за локоть.

- Сириус, мы уже не раз говорили об этом, - тихо отозвался Дамблдор, мягко освободив свою руку из захвата его пальцев.

- Мне надоели твои отговорки! Мне необходимо его увидеть!

В Ордене все настолько сплотились в общей борьбе против единого врага, что Дамблдор настаивал на обращении на «ты», ибо именно к нему, из уважения к его возрасту, многие робели так обращаться. Но со временем формальность исчезла.

- Если ты хоть на минуту прекратишь акцентировать внимание на себе и подумаешь о нем, то ты поймешь, что способен подставить под угрозу всю операцию! - отрезал директор, улыбнувшись кому-то за спиной Блэка.

- Я это уже тысячу раз слышал! Что это за задание, которое требует его постоянного присутствия? Ты что, внедрил его в банду Пожирателей? Даже они расходятся по домам, когда не нужны Лорду!

- Откуда ты знаешь? - Дамблдор внимательно посмотрел на Сириуса, и парень обреченно опустил голову. Не объяснять же, что Белла находила время навещать родителей, о чем не раз говорил ныне покойный дядя Сигнус.

- Я так считаю, - ровно отозвался Сириус, не сводя со старого волшебника прямого взгляда. - Мне он… нужен. Неужели это так трудно понять?

Дамблдор увлек его за собой в холл дома, оставляя остальных в столовой.

- Сириус, я знаю, как он дорог тебе. Но я не могу сказать тебе, где он. Постарайся принять это. Ремус знал, на что идет. Он согласился держать все в тайне. Представь себе, если информация о задании вдруг просочится и шпионы Лорда узнают, - что будет с ним? Мы не успеем прийти на помощь, просто не успеем, мой мальчик.

- Неужели ты думаешь, что я способен кому-либо проболтаться о том, что подставит его под удар, Альбус? - презрительно процедил Сириус, дернув плечом и скинув с него руку старого волшебника.

- Есть много способов предоставить информацию, причем ты даже не будешь знать об этом.

- На что ты намекаешь?

- Сириус, речь не только об окклюменции, которой ты владеешь весьма слабо, насколько я могу судить… - спокойно отозвался директор Хогвартса, глядя ему в глаза.

- Ты что… копался в моей голове?! - возмутился парень, останавливаясь у лестницы с резными перилами.

- Однажды, и мне этого хватило. Но есть еще масса способов разгласить то, что нужно держать в секрете. Ты можешь сболтнуть, будучи нетрезвым…

Сириус побледнел. Да, он позволял себе напиваться в пабах или дома, проклиная Рема, не дающего о себе знать, и Дамблдора в том числе. Из баров его обычно вытаскивал Джеймс, который всегда находил его с безошибочным чутьем. Не оброни Питер Карту Мародеров на седьмом курсе в Хогвартсе, во время очередной проказы, он бы решил, что Сохатый каким-то образом усовершенствовал их поисковик.

Но неужели о его времяпрепровождении знает и Дамблдор?

- …Или же под пытками, - как ни в чем не бывало, продолжал директор, безмятежно улыбаясь.

- Это все отговорки!

- Как только у него появится возможность, он навестит и тебя, и Джеймса с…

- А когда это будет? В прошлый раз я не видел его восемь месяцев! А теперь прошло уже пять!

- Идет война, Сириус. Мы все должны уметь ждать.

- Пошел ты к черту, Альбус! - вспылил Блэк и размашистым шагом вернулся в столовую, оставляя печального Дамблдора за спиной.

- Сириус! Ты не останешься на ужин? - изумилась Молли, заметив, как он хватает кадку с порохом с камина.

- Аппетит пропал, - огрызнулся парень и исчез в камине.

*

Это случилось в декабре. Очередное задание Волдеморта. Перевозбужденная, в предвкушении стая. Почему он так верил в свой гуманизм, невесть откуда взявшийся у волка? Наивность, которая обернулась преступлением. Это сейчас он все понимал и поражался своему идиотизму.

Они напали ночью. Фенрир любил это время суток - за полную луну, за свободу, за жажду. Волки врывались в дома, влекомые запахом людей, нападали, едва видели метнувшиеся фигуры. А дальше все зависело от того, насколько сильно сопротивлялась жертва...

Он понял, что случилось что-то непредвиденное сразу, как очнулся на полу в хижине, укрытый какими-то тряпками. Его поразило воспоминание. Настоящее воспоминание, первое в его жизни. Он был волком и помнил себя в этом обличье.

Испуганный уже этим, Рем резко сел, хватаясь за ноющую голову. Казалось, она раскалывается на куски. Он прикрыл глаза и вновь увидел это - быстро, стремительно, точно в полете, он вбегает в какой-то дом. Дверь распахивается с треском, под напором тяжелых волчьих лап. Кажется, визжит женщина… Он резко поворачивается к мелькнувшей тени у камина и кидается туда, рыча от предвкушения. Светловолосая девушка, в ужасе припавшая к стене… Ее глаза расширяются от страха. И он понимает, как ему это нравится… Она трясет головой и что-то бормочет. Но какое это имеет значение? Он делает прыжок…