Рай беспощадный - Артем Каменистый

Никуда они не денутся — попадутся. Танг уже придумал, как отомстит им за невыносимо долгое ожидание в проклятом кресле. Одно приятно — в этом волшебном доме всегда прохладно. Как в богатом доме с кондиционером. Но этого мало — никчемный поселок достал уже до печенок. Пора отправляться на новые завоевания, а не просиживать зад в этой дыре. Он ждет не дождется…

В следующий миг потаенные мечты Танга начали сбываться.

Вот только сбывались они как-то не так — неправильно.

ГЛАВА 24

— Эти негры еще тупее, чем я думал! — возбужденно прошептал Олег.

— Африканцев у них не так уж много, — возразила Дина. — Там и арабы, и европейцы, и даже русские вроде Люца.

— Не разводи политкорректность! Не африканцы, а негры! Сама ведь рассказывала, что белых они не принимают. Если и принимают, то южан, вроде тех же арабов, и вообще — в Европе черных сейчас тоже хватает. Вот их и признают своими.

— Обычно да, но бывает и другое — принимают в кланы. Надо только татуировки сделать клановые. Хотя Люц не делал.

— Ну еще бы — зачем ему такая примета, — тихо произнес Муса. — Олег, ты на вышку глянь. Что там?

Тот припал к окуляру оптического прицела, ответил:

— Макушку чью-то вижу. Расселся там, за ограждением спрятался.

— Лук у него есть? — уточнил Макс.

— Откуда я знаю?

— Сможешь снять его?

— Винтовка не пристреляна…

Вмешался Эн:

— Здесь даже ста метров нет — пристрелка не нужна. Да и без оптики попадешь, если не обманывал про свои таланты.

— Не обманывал я, — буркнул Олег и начал снимать прицел. — Да ну его… Непривычно, и не доверяю стекляшкам без пристрелки.

— Карабин был разобран не полностью — открытый прицел пристреливать заново не нужно, — одобрил его действия Эн.

На баррикаде было тихо и спокойно. Проход вообще не охранялся. Единственный признак жизни — часовой, замеченный Олегом на вышке. И все. Удивительная беспечность — неужели не страшно так себя вести в недавно захваченном поселке? Тем более что знают: не все жители убиты или в плену. На свободе гуляет большая группа. Неужели готы такого низкого мнения о боевых качествах островитян?

Муса повернулся к призадумавшемуся Максу:

— Ну что? Идем или как?

— Вот сам и командуй!

— Мы вроде договорились…

— Ничего мы не договаривались!

— Ребятишки, может, вы найдете другое время для споров? — попросил Эн.

Муса кивнул:

— Хорошо. Идем. Быстрее.

Выбравшись из-за кустов, всей толпой направились к проходу в баррикаде, на полпути начав разделяться на две группы. Кто-то сдрейфил, замедлил шаг, другие, наоборот, рвались вперед. В общем, стройных колонн не получилось. Но к этому и не стремились — все просто шли вперед, стараясь не отрываться от других.

Поначалу, обсуждая тактику нападения, предлагали разное. Окружить поселок со всех сторон, забраться на баррикаду и с ее высоты отстреливать готов, запустив внутрь лишь тройку ребят при автоматчике. Предлагали выманить часть готов на живца в виде показавшегося на тропе Эна. Или вообще устроить партизанскую войну. Но большая часть замыслов разбилась о суровые реалии: врага надо бить или сразу, или вообще не ввязываться в это дело. Любое промедление будет играть против островитян — у противника есть неограниченные запасы воды, удобная позиция и больше сотни заложников, которых им не жаль.

Увидев, что тревога до сих пор не поднялась, решили сработать внезапно — ворваться в поселок через главный вход и лазейку Эна, ударить с двух сторон, быстро прорвавшись к штабу, и там, учитывая радиально-концентрическую структуру застройки, поливать огнем сразу во все стороны, не давая готам собраться в одну кучу. Поодиночке и мелкими группами они малоопасны.

Но сейчас даже про этот несложный замысел многие позабывали — перепутали свои группы или вообще растерялись, не зная куда идти.

Муса ворвался в проход первым, быстро проскочил через площадку, тут же шагнул влево, припал на колено, выставил перед собой автомат, крепко вжал в плечо складывающийся приклад. Макс лишь на шаг от товарища отстал, тоже присел, держа револьвер наготове: его дело — прикрывать.

Тишина и спокойствие. Даже собаки не залаяли. Хотя вряд ли они пережили нашествие. На первый взгляд все как и раньше — ряды хижин и навесов, двускатная крыша кухни, струйка дыма за ней вьется, разговоры на непонятном языке оттуда доносятся, кто-то лежит под стеночкой на песке. Лицо черное, в носу стержень. Дальше что-то новенькое: параллельно стене штаба тянется в один ряд пара десятков кривоватых кольев. На двух застыли скрюченные фигурки, упершиеся почерневшими от запекшийся крови ногами в короткие перекладины, на остальных человеческие головы. Страшные, неузнаваемые, облепленные мухами.

Уставившись на это жуткое зрелище, Муса, пристально вглядевшись в самую крайнюю голову, неожиданно и страшно, на одной ноте заорал:

— А-а-а-а-а-а!..

Не переставая кричать, привстал, шагнул вперед, не целясь нажал на спусковой крючок. Оглушительно треснуло несколько раз, дико закричав, гот, только что мирно дремавший под стеной, закорчился на песке, прижимая руки к животу. Из-за угла высунулся второй, увидев «мстителей», уставился ошеломленно. Новая очередь — от хижины отлетели осколки камней. Вскрикнув, черный скрылся, а затем наступил ад — готы хлынули отовсюду.

Они выбегали из хижин и шалашей, появлялись из-за углов, целая куча выскочила из кухни. Доспехи были у единиц, луки тоже мало у кого натянуты — видимо, считали себя в безопасности. Некоторые даже без оружия — сильно, видать, растерялись.

Невдалеке, за спиной, отрывисто треснул винтовочный выстрел — проломив ограждение площадки, с вышки грохнулся наблюдатель. Но Макс этого уже не видел — он занялся тем, ради чего сюда пришел.

Начал убивать.

Муса отвернулся, длинными очередями поливает толпу, бегущую от кухни. Задача Макса, Дины и Вонючки — его прикрывать, но последний, похоже, об этом позабыл: бухнув из одного ствола, побежал куда-то за угол, кого-то там пытаясь достать. Дина что-то кричала ему вслед, но он не слушал. И на их дезорганизованную группу мчался огромный черный парень, занося над головой длинную дубину, утыканную острыми металлическими шипами.

Подняв револьвер, Макс тщательно прицелился, потянул спуск. Маленькое оружие лягнуло, будто лошадь, сильно подпрыгнув вверх. Тупоконечная пуля даже при слабом патроне обладает неплохим останавливающим действием — поймав подарок в грудь, громила с криком завалился на спину, выронив свою жутковатую дубину: теперь стало понятно, что в качестве шипов использовались заточенные ключи.