Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание - Лаврентий Берия

Польза от поездки была. Теперь опять за свою лямку. А на фронте даже отдохнул немного.

В Средней Азии с началом войны активизируются басмачи. Думаю, что им сейчас, когда у нас начались успехи, потихоньку помогают англичане. Британия всегда кладет яйца в разные корзины, я это хорошо видел в Баку и потом. Нам тут учиться и учиться. Сразу по приезде мне доложили, что в Туркмении ликвидировали банду, главарь – дезертир, депутат Верховного Совета СССР. Придется докладывать Кобе[582].

Национальная политика – вещь сложная. И не доверять местным кадрам нельзя, и доверять надо с оглядкой. Но задевать национальные чувства нельзя – их надо с умом использовать[583].

17/VII-43

Говорил с Вячеславом. Спрашиваю, в Сицилии[584] твоя работа. Хоть и спокойный, а послал подальше. Говорит, без тебя тошно. Говорит, Коба тоже подколол Сицилией, спросил, что, мол, это и есть твой второй фронт? Потом очками блеснул, говорит: «Не дадут они нам второго фронта пока мы до Европы не дойдем».

Я говорю, ты знаешь, что на фронте вторым фронтом тушенку называют. Говорит, знаю. И Коба знает.

Я ему говорю, это я Кобе и сказал. Вячеслав спрашивает: «Ну и как он?» Я говорю, выматерился. Вячеслав говорит, ну и правильно. Я и сам матерюсь.

Я говорю: «Не горюй. Мы в этом году Рождество праздновать будем, они нам к Рождеству подарок сделают, еще куда-то высадятся»[585].

Снова послал подальше.

2/VIII-43

Начинаем рельсовую войну. По линии Пономаренко[586] тоже будут работать. Говорю ему, давай соревноваться. Бурчит. Заср…нец.

Комментарий Сергея Кремлёва

Наиболее эффективная диверсионная работа на коммуникациях в немецком тылу (в основном – на железных дорогах) в первый период войны проводилась спецотрядами и группами НКВД СССР. Достаточно напомнить, что из Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР вышли «партизанские» командиры Медведев, Ваупшасов, Прокопюк и другие (а вместе с ними – и боевое ядро их спецотрядов), разведчик и террорист Николай Кузнецов, диверсант Зоя Космодемьянская…

Через переменный состав ОМСБОНа прошло 25 тысяч человек, и это была серьёзная и как минимум неплохо, а нередко и отлично подготовленная сила.

С образованием в 1942 г. ЦШПД его начальник Пономаренко был склонен взять всю зафронтовую диверсионную работу под своё «крыло», сделал упор на партийном руководстве, но у Пономаренко для организации эффективных диверсий попросту не было кадров.

НКВД передавало их ЦШПД, однако – неохотно и ограниченно. Берию, Судоплатова и вообще всех профессионалов можно понять – дилетантизм Пономаренко и его «кадров» не только раздражал, но ещё и мешал делу.

Тем не менее параллелизм сохранялся, как сохранялся и дух соперничества на уровне «верхов». В «низах», даже за линией фронта, некая отчуждённость тоже нередко наблюдалась, но там сама обстановка заставляла людей повседневно взаимодействовать и объединять усилия.

10/VIII-43

Подписал представление товарищу Сталину на реабилитацию группы авиаспециалистов, отличившихся за ПЕ-2 и ТУ-2. Ходатайствовали Шахурин[587], Туполев[588] и Мясищев[589]. Жалко, нет Петлякова[590]. Приятно подписывать такие документы, это не расстрельные приговоры Тройки, это не палкой по голове.

В Кремле попалась навстречу Ванда Василевская, была у товарища Сталина.

Да, польские дела становятся важными. С лондонскими поляками нам не сговориться, всё равно придется их по…рить. Эту публику я хорошо знаю по Закавказью, по Баку, по нашим меньшевикам и дашнакам. Если ты опираешься на поддержку чужой державы, патриотом быть уже не можешь, а становишься агентом рано или поздно. Так и с поляками. Мы еще с ними помучаемся, когда освободим Польшу.

16/VIII-43

Коба санкционировал реабилитацию авиаторов[591]. Освобождать приятнее, чем сажать. Почему-то вспомнилась маленькая Ларина. Бухарин сволочь, старый […], вскружил голову девчонке, она и поверила в него. Как мне не хотелось отправлять ее обратно в лагерь, а пришлось. Видно было, что если освободить, будет звонить по всей Москве, что ее Николай Иванович – невинная жертва ворона Сталина. Еще и к иностранным журналистам побежит, они Бухарчика любили. Пришлось оставить в лагере дуру, иначе нельзя. Жалко. Но что делать. Ненужная жалость вождей больно бьет по честному народу.

25/VIII-43

Развиваем наступление. Освобождены большие территории, Харьков освобожден, к концу года обязательно освободим Киев. Это хорошо. С начала войны не видел Кобу таким довольным. Немцев отбросили от Москвы, он чаще хмурился и ругался. И потом. А сейчас улыбается.

Дипломаты возвращаются[592]. Перевозка и охрана на мне, а улыбается им Вячеслав. Он все больше заделывается дипломатом, а в ГОКО я. И все шишки на меня.

С мая я еще за железные дороги отвечаю. Хороший контакт по этой линии с Лазарем[593]. От него всегда есть помощь. Хорошо, что сейчас прибывают пленные. Надо их перебрасывать на восток. Так надежнее, меньше охранять, из Сибири бежать до Берлина далеко.

5/IX-43

Товарищ Сталин принимал трех Митрополитов[594], был Всеволод[595]. Он мне днем звонил, заехал посоветоваться. Куратором намечают Карпова[596]. Я его знаю плохо. Всеволод отзывается в целом положительно. Решение по Церкви правильное, я Кобе в этом направлении докладывал в начале года. В этом году и Рождество разрешим праздновать.

Попы могут помочь, особенно сейчас. Пока Гитлер жал, они были туда и сюда, но больше с немцами. Теперь будут помогать нам даже на оккупированной территории. А немцам их жать сейчас невыгодно, побоятся. Если даже прижмут, им же будет хуже. Я так Всеволоду и сказал.

Товарищ Сталин пригласил сразу после попов, меня, Анастаса и Георгия. Попросил помочь Георгию с авиамоторами. Георгий отнекивался, что сам справится, но видно было, что про себя рад. Они там с Шахуриным никак не договорятся, а Шахурин парень залупастый. На меня смотрит косо, я понимаю. Радости я ему никогда не приносил, но его если не взгреешь, может напортачить. А так работать можно.

25/IX-43

Освободили Смоленск. Позвонил, поздравил Хоменко[597]. Сказал, ну, Василий, что на очереди, Киев? Он говорит, вряд ли. Мы не на том направлении, я скорее до Кишинева доберусь, чем до Киева[598].