Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г. - Сборник Статей

В Новогрудске царил дух аскетизма и агрессивности: мир можно изменить, нужно только по настоящему этого хотеть. Ученики ешибота часто повторяли фразу: обычно говорят, что если нельзя подняться, то следует опуститься, а реб Юзл гово­рит, что если нельзя подняться, то нужно подняться. Тем же ду­хом проникнуты и другие изречения реб Юзла, как, например: я никогда не спрашиваю, можно ли сделать, я спрашиваю, нужно ли. Или: там, где нет пути, я его проложу.

Человеческая личность занимает в философии мусарников центральное место; этому принципу осталось верно и новогрудское течение. Особенно ясно выражен подход реб Иосифа-Юзла в первой главе его книги «Мадрейгас га-Одом». Автор ставит вопрос: как случилось, что первый человек нарушил Божий за­прет и отведал плод от древа познания. Сделал ли он это пото­му, что не был в силах противиться искушению?

«Это ошибка, — говорит реб Юзл. — Отведывание плода древа познания — ут­верждает он — было не началом греха, а зарождением человече­ской культуры, первой попыткой человека подняться на более высокую ступень, попыткой, закончившейся неудачей. Первый человек в раю пребывал в ангельском виде; «он знал, что такое добро и зло, но творил только добро»; у него никогда не было влечения ко злу. Но между ним и ангелом была разница. Перво­му человеку предоставлена была возможность выбора: хочет ли он оставаться ангелом, — иными словами, хочет ли он действо­вать по своей свободной воле и сделать выбор между добром и злом, избрать для себя путь свободы, чреватый опасностями Адам мог жить спокойно, без искушений, без опасностей, жиз­нью ангела. Тогда он не должен был отведывать плода древа по­знания. Но, избирая путь свободы, он должен был вкусить за­претный плод. Первый человек избрал трудный, сопряженный с опасностями путь свободы: свобода дает возможность преодо­левать соблазны и подняться на высшую степень, но она не ис­ключает и риска более глубокого погружения в пучину. Исто­рия Адама, вкусившего плод древа познания, — это символ че­ловеческой судьбы; он положил начало борьбе человека с гре­хом и злом».

Это поразительно оригинальное и поистине революционное толкование истории первого человека дает нам ключ к доктрине Новогрудска.

«Человек, — говорил реб Юзл своим ученикам — это единственное создание в мире, способное грешить — в этом его величие».

Поэтому жизнь человека — неустанная борьба. Его задача — подниматься все выше и выше. И если человек делает все, что нужно и возможно, у, него нет оснований для беспокойства. Он не должен тревожиться о возможной неудаче. В жизни самое важное, — это исполнение долга. Поэтому упование играет ог­ромную роль в Новогрудском учении. Человек не должен никог­да терять веру в себя — утверждает реб Юзл, ссылаясь при этом на Рамбама (Маймонида): «каждый человек имеет возможность стать праведником, как Моисей, или злодеем, как Иеровоам».

В Новогрудске крепка была вера в отдельного человека и в способность небольшой группы мужественных пионеров изме­нить мир. Поэтому реб Юзл возлагал много надежд на ешиботы и на их учеников. В последней главе своей книги «Мадрейгас га-Одом» он обращается прежде всего к «работникам», то есть к ак­тивным пионерам, которые готовы взять на себя историческую миссию по сохранению еврейства.

«Поэтому человек, который способен охранять Тору, не име­ет права сидеть спокойно, сложа руки; он должен опоясать свои чресла, странствовать из города в город, и насаждать центры изучения Торы и богобоязненность. Ибо с кого же будут спра­шивать за упадок изучения Торы и еврейского духа, если не с тех, кто призван быть пионерами?

Да, одиночки могут добиться изменения мира, но только в тех случаях, если каждый из пионеров готов пожертвовать со­бой ради истины. Необходимо прежде всего, «чтобы каждый был человеком и не оглядывался беспрестанно по сторонам, чтобы убедиться, идет ли с ним народ, — но должен крепко дер­жаться за свою правду, и тогда в конце концов народ за ним пойдет».

Эти слова реб Иосиф-Юзла находили живой отклик в серд­цах его учеников. Новогрудский центр отличался особым ди­намизмом. Экспансия его началась еще перед первой войной. В целом ряде городов России возникли ешиботы по образцу Новогрудска. В годы войны, когда новогрудский ешибот эвакуи­ровался в Гомель, реб Иосиф-Юзл основал ешиботы в Киеве, Харькове и других городах. Реб Иосиф-Юзл умер в 1920-м го­ду, в Киеве. Вследствие преследований советского правитель­ства ученики ешибота Новогрудского направления вынужде­ны были покинуть Советскую Россию, и это открыло эпоху широкой экспансии Новогрудска. В период между двумя ми­ровыми войнами в Латвии и в Польше возникло свыше семи­десяти ешиботов, носивших название «Бет-Иосеф», с числом около четырех тысяч ешиботников. В истории ешиботов за не­сколько последних столетий мы не находим примеров такого динамического развития, которое характерно для школы «Бет-Иосеф».

Период между двух мировых войн был эпохой расцвета и для других мусар-ешиботов — Слободки, Телза, Мира, Камен­ца, Клецка и ряда других. То течение, которое с такой силой подчеркивало идеи человеческого достоинства к огромной мо­ральной ответственности человека, чрезвычайно способствова­ло укреплению в сердцах учеников ешибота веры в себя и в свое призвание. Философия, сводившаяся к познанию смысла Торы путем познания прежде всего человека, давала учащимся еши­ботов моральную силу для преодоления тяжких кризисов на­шего времени.

ИЛЬЯ ТРОЦКИЙ. ЕВРЕИ В РУССКОЙ ШКОЛЕ

Российская империя унаследовала в результате разделов Польши миллионное еврейское население со всей его самобыт­ностью. «Просвещенный абсолютизм» не дорос до понимания «еврейского вопроса». Екатерина Вторая пользовалась в Европе репутацией либеральной властительницы, но ее либерализм в отношении евреев сказался лишь в повелении впредь заменять термин «жид» в официальных документах менее обидным — ев­рей. Вслед за появлением в период ее царствования в России миллионных масс еврейского населения еврейство стало объек­том преследования, административного произвола и бюрокра­тических экспериментов, в основу которых положены были стремления к ломке многовекового еврейского быта и насильст­венная русификация.

Казенные реформаторы исходили из предпосылки, что пере­стройку замкнутого по тому времени еврейского быта следует начать с его приобщения к общему образованию. В первые либе­ральные годы царствования Александра I было издано «Поло­жение о евреях» 1804 года, определявшее границы еврейских прав и обязанностей. Один из пунктов «Положения» гласил о праве еврейских детей, наравне с детьми прочих исповеданий, обучаться в народных школах, гимназиях и университетах. Пункт этот однако сопровождался предостережением, что буде евреи не используют дарованного им права на просвещение, правительство откроет за их счет