Баллада о Лорелее (СИ) - Морозевич Юрий В.

Дмитрий бросил косой взгляд на Алекса, быстро пробежался пальцами по клавиатуре, а затем громко и отчетливо произнес:

— Грузопассажирский транспортник «Феникс» вызывает неизвестные корабли. Фиксируем опасное сближение… повторяю, опасное сближение. Возможно причинение ущерба в момент включения маршевых двигателей. Опасное сближение… Ответьте… вызывает транспортник «Феникс»…

Несколько секунд истекли практически в полной тишине. Лишь слышалось легкое шуршание несущей частоты.

— Вот так, — констатировал Алекс. — У вас еще остались какие-то сомнения?

Капитан Хокинс ответил угрюмым молчанием.

— …на связи транспортник «Феникс». Опасное сближение… — продолжал взывать Дмитрий.

Хокинс безнадежно махнул рукой, уселся в капитанское кресло и отвернулся, чтобы не лицезреть ненавистную физиономию подлеца МакДака.

— Смотрите! — внезапно крикнул Дмитрий, прервав на полуслове бесполезные попытки вызвать таинственных попутчиков на диалог. — Смотрите! Что они делают…

Экран радара со всей несомненностью свидетельствовал о том, что незнакомцы, наконец, решились на конкретные действия, явно не сулившие экипажу «Феникса» ничего хорошего. Корабль, следовавший в кильватере транспортника, внезапно выдал целую серию импульсов маневровыми двигателями и за несколько мгновений сократил расстояние до самого минимума, зависнув буквально в нескольких метрах от молчащих черных дюз корабля, по-видимому, совершенно не опасаясь весьма вероятного удара ядерным пламенем. Словно пребывал в абсолютной уверенности, что ничего подобного наверняка не последует. А его напарник, до сего момента благоразумно державшийся на весьма приличном удалении от маневрирующего «Феникса», вдруг круто изменил траекторию и быстро пошел на сближение.

— Ну, вот вам и ответ, — процедил сквозь зубы Алекс. — Началось… Дим! Двигатели на полную! Немедленно! Прямо сейчас!

Дмитрий взглянул на Алекса совершенно округлившимися глазами и тут же быстро-быстро забегал пальцами по клавиатуре. Взгляд безопасника, полный решимости и непреклонности, граничащей с обыкновенной жестокостью, его откровенно испугал.

— Давай! — закричал Алекс. — Быстрее! Ну же… Какого черта!?

Освещение в рубке мигнуло раз, другой и внезапно погасло. Под потолком зловещим багровым светом неторопливо разгорелись тусклые аварийные лампы, мгновенно смахнувшие в небытие все краски и полутона, оставив лишь красное и черное. Экран переднего обзора отображал густой разноцветный «снег», бесследно поглотивший такую близкую и такую опасную в своей близости чудовищную жаркую планету, а локатор демонстрировал лишь ровное, ничего не означающее, бледно-голубое сияние.

— Не запускаются… — безнадежно пробормотал Дим, с остервенением терзая ни в чем не повинную клавиатуру. — Ну же! Вот черт!..

Капитан Хокинс взирал на происходящее совершенно безумным взглядом.

— Опоздали… — констатировал Алекс. — Нужно было сразу… а не разговоры разговаривать. Гуманисты, дьявол вас побери…

Он стукнул кулаком по спинке кресла, а затем повернулся и быстрым шагом пошел прочь из рубки. На пороге он остановился и бросил через плечо:

— Закройтесь в рубке. Может быть, вас не тронут. И наденьте все-таки скафандры.

После чего, не оглядываясь, вышел. Дверь за его спиной с тихим шелестом закрылась.

В пассажирском салоне ему навстречу шагнул сержант, уже облаченный в скафандр, с автоматом наперевес.

— Началось, — сказал Алекс, пробираясь по узкому проходу. — Где заключенный?

— Согласно вашему приказу переведен в спецкамеру, — ответил сержант. — Разрешите проводить, сэр?

— Лучше готовьтесь отразить нападение, — хмуро сказал Алекс. — И дайте сюда ключи от наручников. Где находится эта ваша камера?

— Следующий отсек, большой круглый люк слева. Ваши скафандры я перенес прямо туда, сэр.

— Спасибо, сержант. Командуйте обороной, дальше я сам.

Алекс торопливо пошел к дальнему выходу. У самой переборки он заметил двух спецназовцев в скафандрах с автоматами в руках. Оба, не отрываясь, смотрели куда-то в потолок пассажирского салона и не обратили на Алекса ровно никакого внимания.

Противорадиационная камера отыскалась довольно быстро. Собственно, ее и искать-то не нужно было, Алекс проходил мимо нее не один десяток раз перед стартом с космодрома Маринер-сити и сразу же после. Просто тогда он даже помыслить не мог о том, что за этой ровной выпуклой металлической стеной без единого окошка, оказывается, может прятаться очень даже немаленькое жилое помещение.

Люков в стене обнаружилось целых два: один совсем рядом с переборкой, а другой в дальнем конце отсека, — и по внешнему виду они весьма сильно напоминали соответствующие устройства на древних подводных лодках. По крайней мере, именно так они рисовались в воображении Алекса. Он уже взялся за ближнюю к нему массивную круглую крышку и с натугой отвалил ее в сторону, когда неожиданно ощутил сильный удар по корпусу корабля, от которого едва устоял на ногах.

Пристыковались, подумал он. Сейчас взрежут обшивку и начнут штурм.

Он захлопнул за собой люк и задвинул засовы, не позволяющие открыть его снаружи.

Вот так! Пускай теперь попробуют вломиться. А мы на них с удовольствием посмотрим.

К немалому удивлению Алекса освещение внутри камеры работало вполне удовлетворительно. Направленные в потолок лампы на стенах давали неяркий рассеянный свет, оставляя пространство под ногами в глубокой тени. Появилась надежда, что общекорабельные проблемы никоим образом не коснулись функционирования столь глубоко изолированного помещения. Однако, Алексу отчего-то показалось куда более правдоподобным предположение о том, что убежище имеет собственную, абсолютно автономную, систему жизнеобеспечения, питающуюся от каких-то внутренних источников энергии. Освещение было ровным, успокаивающим, не создающим ненужную нагрузку для глаз.

Что ж, это очень даже неплохо, подумал Алекс. Если есть электропитание, значит, поглотители углекислоты, скорее всего, работают, и в ближайшем будущем нам наверняка не грозит смерть от удушья. Что, впрочем, не мешает проверить… Но это потом, потом… когда ситуация станет более-менее определенной. А если нам повезет, никакие проверки могут вообще не понадобиться.

Алекс осмотрелся.

Справа наблюдалась массивная переборка с круглым люком посередине, точной копией входного. Люк оказался заперт, и Алекс даже гадать не стал о том, что может находиться в изолированной части помещения. Зато слева просматривалось нечто вроде небольшого пульта управления, перед которым словно вросли в пол два массивных противоперегрузочных кресла. В одном из них Алекс углядел фигуру своего арестанта.

— Проходи, не стесняйся, — произнес вдруг Эдвард Каттнер, не поворачивая головы. — А то я совсем затосковал здесь в одиночестве. Согласись, коротать время предпочтительнее все-таки в компании, пусть даже не самой лучшей. Надеюсь, я тебя не обидел?

Алекс промолчал и шагнул было в сторону кресел, но тут же запутался в чем-то ногами и чуть не упал. Тогда он вгляделся в укутанный густыми тенями пол и только тут обнаружил, что проходу мешают сваленные друг на друга скафандры.

Сержант, черт бы его побрал! Не мог сложить поаккуратнее!

Впрочем, справедливости ради, следует признать, что, скорее всего, да, не мог. Просто по причине нехватки времени. А потому следует не чертыхаться и не поминать его предков по материнской линии до четвертого колена, а совсем даже наоборот, поблагодарить за заботу и предусмотрительность. Что я непременно и сделаю, когда эта история так или иначе закончится.

Алекс пробрался, наконец, через груду торчащих во все стороны коленных суставов, массивных ботинок с рубчатыми подошвами и гофрированных рукавов с растопыренными перчатками и рухнул в свободное кресло рядом с Каттнером.

— Пристегнись, — сказал он, нащупывая ремни безопасности. — Вдруг Диму все-таки удастся запустить двигатели…

— Да я как бы уже… спасибо сержанту.

И он громко погремел чем-то металлическим. Алекс повернулся и только тут увидел, что левая рука Каттнера прикована наручниками к подлокотнику кресла.