Почти любовь, почти падение - Катя Риз

   - Понимаете, Маргарита Рудольфовна, я, скорее всего, завтра уеду на стажировку... на несколько месяцев, так что у нас с Андреем не так много времени на разговоры.

   - Ах вот в чём дело. Андрей не говорил, что вы уезжаете.

   - Он вчера ещё не знал.

   В глазах Маргариты проскользнуло понимание, линия губ расслабилась, и Катя поняла, что Жданова довольна услышанным. Правда, кажется, ещё не решила, как отреагировать.

   - Он не хочет, чтобы вы уезжали, я права? И вы поссорились.

   Пушкарёва опустила глаза.

   - Маргарита Рудольфовна...

   - Катя, скажите мне правду, - неожиданно сбавив тон, проговорила Маргарита, - то, что тогда случилось, вы с Андреем придумали? Это было спланировано?

   Пушкарёва изумлённо посмотрела, после чего отчаянно замотала головой.

   - Нет, нет, Маргарита Рудольфовна, я вам клянусь. Всё, что мы делали, это было ради "Зималетто", а не ради... Мы ни о чём другом не думали. Ведь я знаю, как для Андрея важно "Зималетто", что бы он сейчас не говорил. Он просто злится, он не в себе. - И почти шёпотом добавила: - И раскается потом.

   Маргарита ничего не ответила, смотрела на неё, только глаза знакомо сузились. Так Андрей делал, когда пытался быстро принять решение. Катя засмотрелась на неё, а потом дёрнулась от испуга, когда за её спиной дверь открылась, задев Катю по плечу. Пушкарёва обернулась и попятилась, увидев Киру. Вот только её не хватало. А Воропаева совсем не удивилась, видимо, некоторое время уже стояла за дверью, слушала, а теперь вот решила вмешаться. Дверь в приёмную за собой закрыла и спиной к ней привалилась.

   - Конечно, он раскается. И довольно скоро, - сказала она. - И не только в том, что бросит дело своей жизни.

   Катя едва заметно усмехнулась, чувствуя, как раздражение вперемешку с паникой поднимается в душе.

   - Можете не продолжать, Кира Юрьевна, я и так прекрасно знаю, что вы мне сказать можете.

   - Правда? Что ж, это неплохо. Я сэкономлю время и силы. Ты уезжать собралась? Вот и уезжай.

   - Может, и уеду. Вот с Андреем поговорю...

   - Зачем? Чтобы он убедил остаться?

   - Кира, - решила вмешаться Маргарита, - им, наверное, стоит поговорить.

   - Не стоит, - с нажимом проговорила Воропаева, и сделала страшные глаза, глядя на Жданову. - Зачем? Всё и так ясно. Если она сейчас к нему пойдёт, только разозлит его больше, или наоборот, обнадёжит, и Андрей, не дай бог, решит уйти. Вы этого хотите, Маргарита? Пусть она уезжает! - Она на Пушкарёву посмотрела. - Катя, вы ведь не думаете, что он всерьёз с вами жить собрался? И так дел натворили. Ты испортила всё, что могла. Андрею не об этом сейчас думать надо! У него совет, и уж я сделаю всё, что могу, чтобы он президентом стал. А ты что для него сделала? Липовые отчёты писала? И спала с ним.

   - Кира!

   - Ну что? Разве не так? Поддерживала она его, посмотрите на неё. Он уже был при тебе президентом, и что вышло? Тебе мало, что ты наши отношения разбила? А ведь прикидывалась скромницей. А он мой, понимаешь? Ему со мной хорошо и спокойно. Я ради него всем пожертвовать могу, а ты нет. У тебя же карьера, тебе ехать надо! Вот и поезжай. Куда ты там собралась? У тебя же карьера! Как ты без карьеры жить будешь?

   Катя судорожно втянула в себя воздух, и взглядом Воропаеву обожгла.

   - Может, хватит?

   - Может, и хватит, - согласилась Кира. - Хватит, оставь нашу семью в покое. - Она быстро облизала губы. - Андрей вчера сам не свой был. Скажи мне спасибо, что он не напился и не поехал куда-нибудь раздражение своё выплёскивать. Или ты думаешь, что хорошо его знаешь? Но это я хорошо его знаю, это я вчера поехала его искать, и я уговорила его поехать домой и выспаться. А ты в это время себя жалела, я права?

   Маргарита нахмурилась, слушая Киру.

   - Ты вчера была с Андреем?

   - Конечно, была! И благодаря мне, он сегодня на работе и трезвый! Через несколько дней совет, вот это важно! - Снова на Катю выразительно посмотрела. - Но не всем, как погляжу.

   Катя в ручки сумки вцепилась, посмотрела на Маргариту, и вдруг заметила во взгляде той сочувствие. От этого ещё противнее стало. Слушала Киру, её слова не очень задевали, но тяжесть такая в душе появилась, а всё от той уверенности, с которой Воропаева говорила об Андрее. О том, что ему нужно, о том, как она его вчера "спасала", после того, как Катя из себя с такой лёгкостью вывела. На Киру взглянула, та так и стояла, прижавшись спиной к двери, и стало ясно, что дальше она Катю пропустит только после того, как та её убьёт. Пушкарёва пыталась решить, что делать, внутри боролись самые противоречивые чувства, но потом решила, что если Андрей захочет с ней поговорить или помириться, то вечером сам приедет к ней, как Маргарита и говорила. А бороться здесь с Кирой, вступать с ней в спор, а уж тем более в драку, значит, себя не уважать.

   Но если Андрей не приедет...

   Нервным движением поправила волосы.

   - Маргарита Рудольфовна, вы ведь скажете Андрею, что я приходила? Скажите ему, пожалуйста.

   Видела, как Маргарита с Кирой переглянулась, но потом Жданова кивнула, и Кате ничего не оставалось, как ей поверить. Кивнула и пошла обратно. К служебной лестнице.

   Маргарита посмотрела ей вслед, дождалась пока Катя отойдёт подальше, а потом снова спросила у Киры:

   - Ты была вчера с Андреем?

   Воропаева, наконец, оторвалась от двери.

   - Нет, конечно, - тихо проговорила она, и печально усмехнулась. - Андрей со мной не разговаривает.

   Маргарита расстроено качнула головой.

   - Соврала, значит?

   Кира возмущённо посмотрела. И указала пальцем в ту сторону, в которой Катя скрылась.

   - Она ушла. И, дай бог, завтра уедет. Разве вы не этого хотели? - Помолчала, потом мягче продолжила: - Она уедет, и Андрей выкинет все глупые мысли из головы, вот увидите. Я ведь знаю его. Все его влюблённости... Всё проходит очень быстро. - Неожиданно всхлипнула. - Лучше заставьте его сегодня прийти к вам на ужин. Это всё, что требуется.

   Кира ушла, а Маргарита ещё долго стояла в коридоре, никак не могла заставить себя вернуться в кабинет мужа, где тот вместе с Андреем обсуждал предстоящий показ.

   20.

   Музыка стихла, и Милко захлопал в ладоши, подзывая к себе моделей. Девушки подошли, он начал им давать наставления, ругал за что-то, по привычке повышая голос и коверкая русские слова. Стало понятно, что это надолго, демонстрационный показ новой коллекции, явно закончился раньше, чем предполагали, и люди в зале начали расходиться. Кто-то сразу убежал, вспомнив про важные дела, кто-то ещё ждал продолжения, другие попросту болтали. Андрей голову повернул, посмотрел на мать, которая с Ольгой Вячеславовной о чём-то увлечённо беседовала, на отца, который взглядом в экран своего мобильного уткнулся, выглядел занятым и сосредоточенным, а Андрей подумал, что он, наверное, тоже сейчас должен быть таким. Ведь завтра вечером показ, а он, как назло, сосредоточиться никак не может. На отца засмотрелся в задумчивости, но почувствовал чей-то пристальный взгляд, голову повернул, и тут же отвернулся, когда понял, что это Кира его разглядывает. Изнутри словно кипятком окатило, кажется, даже покраснел, а всё от недовольства и душившего раздражения. Раздражение это уже много дней не проходило, а точнее десять. Как в тот вечер от Кати уехал, так и задавливал его в себе, по крайней мере, очень старался, это безумное бешенство вперемешку с отчаянием. Никак смириться не мог с тем, что Катя уехала. Просто уехала, не попрощалась, а он её отпустил. Вот почему отпустил? Так злился на неё, что не поехал, не поговорил с ней ещё раз, но, если честно, не верил, что уедет. Надеялся, что если время потянет, не встретится с ней, Катя не осмелится уехать, попробует сама его найти. А она уехала. И Жданов потерял покой. На работу ходил, пообещав отцу, что дело до конца доведёт, и до показа никаких важных решений принимать не будет, а уж потом подумает, как ему дальше жить. А как жить, если Кати нет? Та, ради которой он всё это делал, уехала, и попрощаться забыла. Как это понять?