Иосиф Григулевич. Разведчик, «которому везло» - Нил Никандров

Чтобы не мучиться сомнениями по поводу дядюшки, Эдуардо переехал в Мадрид. Колония латиноамериканцев была там многочисленнее и предприимчивее, чем в Португалии: коммерческие дела сразу же пошли в гору…

Новый, 1943 год Иосиф и Лаура встретили в компании друзей — на конспиративной квартире КПА, куда пришли Армандо Кантони и Мануэль Деликадо с женами. Праздничное угощение готовили в складчину, и женщины начали хлопотать над ним с полудня.

Радостными криками были встречены две бутылки шампанского «Арису», которые принес Кантони. Он честно признался:

«Благодарить надо не меня. Это подарок от партийной организации в Мендосе».

Первый тост поручили произнести Деликадо, и он сказал то, что сказал бы каждый из присутствующих:

«За разгром Гитлера под Сталинградом, за нашу победу!»

Второй тост сказал Кантони:

«За победу над нацизмом в Аргентине!»

Третьим говорил Иосиф:

«За всех республиканцев, живущих вдали от родины. Чтобы в наступающем году все они могли встретиться у ворот Солнца в Мадриде…»

Иногда из Центра поступали задания по розыску («установке») лиц, которые по тем или иным причинам вызвали интерес у советской разведки. География запросов была обширной — от Аргентины до Венесуэлы. «Персонаж» мог находиться в Гуайякиле, Медельине или парагвайском Асунсьоне, и для его локализации, а тем более сбора характеризующих сведений о нем требовались не только дедуктивные способности, но и подходящие люди на местах.

Пожалуй, самый оригинальный запрос поступил в мае 1943 года, когда в мировой прессе появилось сенсационное сообщение о том, что генерал Вильгельм Фаупель, главный «специалист» рейха по Латинской Америке, провел в Аргентине тайные переговоры с военным правительством. В Москве заинтересовались этой новостью, и вскоре «Артур» получил из Нью-Йорка задание: перепроверить информацию, установить, действительно ли генерал посещал Буэнос-Айрес. Если да, то какие вопросы обсуждал он с аргентинской военной кликой? Если нет, то велись ли какие-либо другие важные переговоры между Германией и Аргентиной в указанный период?

На выполнение задания «Артуру» дали две недели.

Москва имела основания для беспокойства. Информационные агентства в подробностях описывали, как генерал Фаупель в середине апреля 1943 года погрузился на борт немецкой подводной лодки в испанском порту Кадис. В начале мая он прибыл в Аргентину и был якобы встречен адмиралом Скассо в обусловленном пункте на побережье, а затем перевезен в немецкую евангелическую церковь на улице Эсмеральда в Буэнос-Айресе. Там и проходила большая часть переговоров с членами военного правительства и командованием вооруженных сил Аргентины. После недели интенсивных контактов Фаупель якобы вернулся на подводную лодку, которая скрытно курсировала вблизи курортного города Мар-дель-Плата.

Иосиф долго размышлял над листком с расшифрованным текстом. О чем могли совещаться эмиссар Гитлера и правители Аргентины? О поставках германского оружия в страну? О возможности использования Аргентины как убежища для иерархов гитлеровского режима, которым рано или поздно придется спасаться от возмездия Объединенных наций за совершенные преступления? А может, Фаупель ходатайствовал о посреднической миссии Буэнос-Айреса с западными странами по вопросу достижения сепаратного мира? Последнее предположение казалось близким к истине. Коричневый зверь метался в поисках спасения, прощупывал через посредников в Португалии и Швейцарии позицию западных стран по этому вопросу. Нейтральная Аргентина, в принципе, могла взять на себя роль ходатая по делам обреченного рейха.

В июне в Аргентине пришло к власти правительство ГОУ[72] — Группы объединенных офицеров (заговорщиков из так называемой «военной ложи»). Если тайный визит Фаупеля в Буэнос-Айрес не выдумки, логично было бы связать два этих события. По столице даже циркулировали слова, сказанные Фаупелем полковнику Перону: «Очень вероятно, что Германия проиграет войну. В этом случае вас и ваших друзей подвергнут международному суду за связи с рейхом. Чтобы избежать этого, вам надо перехватить инициативу, овладеть властью и держаться за нее любой ценой». Перспектива судебного преследования руководителей ГОУ не устраивала, и переворот был осуществлен. Один из собеседников Фаупеля будто бы направил ему после этого ликующую телеграмму: «Ваши аргентинские друзья увенчали свое предприятие полным триумфом».

В иерархии Третьего рейха Фаупель являлся ведущим авторитетом по ибероамериканским делам. До 1926 года он был советником в аргентинской армии. В подготовленной им «оборонительной доктрине» для Аргентины ключевой тезис звучал категорично — «военным путем Патагонию защитить нельзя»! Германскому стратегу верили. Поэтому в планах Генштаба не предусматривались операции по защите провинции в случае войны. В невероятно богатом сырьевыми ресурсами крае долгое время вообще не было никаких гарнизонов.

В 1934 году Гитлер назначил Фаупеля директором Ибероамериканского института (МАИ). Считается, что именно с этого момента ИАИ стал превращаться в центр нацистской пропаганды, формирования «кадров» из числа латиноамериканцев и. с их помощью — создания опорных пунктов нацистского влияния на континенте. Фаупель стал первым послом Гитлера в мятежной Испании Франко, активно наводя мосты с германофильскими кругами в фаланге. «Испания — ключ к двум континентам», — неутомимо повторял Фаупель. Эта формула нравилась генералу, потому что он хотел возглавлять столь перспективное дело как завоевание Латинской Америки для рейха. Он содействовал созданию Международного отдела фаланги, эмиссары которого должны были помогать германскому проникновению на континент.

Фаупель был тесно связан с абвером и СД, оказывая им помощь в подборе кандидатов для гитлеровской разведывательной сети в Латинской Америке. Генерал оказывал содействие и «Бюро Риббентропа» — разведке МИДа.

«Артур» вызвал на внеочередную встречу агента «Гарса». Тот был категоричен: разговоры о Фаупеле — пропагандистская «утка».

«Я почти согласен с тобой, — сказал «Артур». — Но мы должны быть предельно точными. Необходимы ссылки на конкретные источники, подтверждающие или опровергающие эту информацию».

На следующий день «Гарса» представил ссылки: в МИДе Аргентины о «визите» Фаупеля ничего не известно, в военном министерстве — тоже, в окружении президента над выдумками американского информационного агентства просто посмеялись. По сведениям посольства Аргентины в Германии, успевшего «отреагировать» на «дезу», Фаупель в конце апреля находился в Берлине, вернее, в его окрестностях, на даче директора завода «Сименс» в Ленквиц, спасаясь от ежедневных бомбардировок. Степень влияния Фаупеля на руководителей рейха сознательно преувеличивалась пропагандой союзников. Если бы Гитлер намеревался послать эмиссара в Аргентину, то предпочел бы кого-нибудь из службы Гиммлера.