Роковое наследство - Поль Феваль

Течение быстро уносило Ренье, и он, далекий от мысли о предстоящем сражении, греб что есть силы, торопясь выиграть время и как можно быстрее достичь пустынного берега у моста Рояль.

Он миновал уже мост Сен-Пьер, где не было заметно ни малейшего оживления, поскольку весть о необычайном событии еще не успела долететь сюда.

Выплыв из-под моста, Ренье увидел, что впереди на воде что-то темнеет. Странный предмет, казалось, не двигался с места, покачиваясь на волнах; больше всего он напоминал бакен, который удерживают на поверхности при помощи груза, укрепленного на дне реки. Но на Сене нет бакенов.

Ренье инстинктивно свернул вправо и в тот же миг услышал за собой прерывистое дыхание своего преследователя. Он обернулся, но ничего не увидел. Не шумели на набережных и любопытные, которые поначалу бежали вдоль реки, желая узнать, чем же кончится погоня за преступником. Будь день в разгаре, толпа зевак возрастала бы с каждой минутой и мчалась до самого Шайо, а то и Сен-Клу, не желая лишить себя захватывающего зрелища. Но сейчас с каждой минутой становилось все темнее, а за мостом Рояль фонари попадались все реже и реже, так что середина реки оставалась просто-таки в непроглядной тьме. Да и сама погоня происходила настолько бесшумно и незаметно, что зеваки, некоторое время поглазев на Сену, постепенно утратили к беглецу всякий интерес.

Я уже говорила вам, что Ренье чуял за собой погоню, но до сих пор враг ничем себя не выдал. Когда Ренье находился примерно возле улицы Бельшас, слева от него плеснула вода и тут же вынырнула чья-то голова. Он узнал недавно виденный им темный предмет и тут же изменил направление. Преследователь же вновь ушел под воду, предварительно крикнув:

– Приступай, Малу! Вокруг никого нет! И Ренье почувствовал, что его схватили за обе ноги и потянули вниз. Он отбивался, сопротивлялся изо всех сил, но высвободиться не мог. Ни его ловкость, ни его молодость не помогли ему. Нападающий действовал столь стремительно и столь отточен был его стиль плавания, что Ренье совсем уже было распрощался с жизнью.

Жуткое путешествие по реке продолжалось не менее получаса, так что Ренье успел уже смертельно устать, однако в эту минуту он призвал на помощь все свое мужество. Ценой неимоверных усилий он высвободил свою левую ногу, в то время как правая по-прежнему оставалась зажата чьими-то железными пальцами. Враг крепко держал его, и он понял, что это обстоятельство, как ни странно, дает ему шанс спастись. Почувствовав, что противник вот-вот вынырнет, чтобы глотнуть воздуху, он решил воспользоваться этим. Обе руки Ренье были свободны, в легких был еще достаточный запас кислорода, и он нырнул как можно глубже, чтобы потом стремительно, как стрела, почти вертикально, вылететь на поверхность. Незримый преследователь оказался глубоко под водой, и его руки, сжимавшие щиколотку Ренье, невольно разжались.

На этом месте Ирен облегченно вздохнула.

– Нет, – сказала графиня, – до спасения было еще далеко. Сделав яростный рывок вперед, Ренье больно ударился обо что-то грудью. Камень? Скала? Но в Сене нет подводных скал. После второго удара Ренье понял: это нож дважды вонзился ему в грудь.

Не потеряйте сознания, моя дорогая, – прервала свой рассказ Маргарита и подхватила Ирен, которая медленно сползала со стула. – Вы же знаете, что Ренье, несмотря ни на что жив. Впрочем, не сомневаюсь, что причина вашего потрясения совсем иная. Вы наконец поняли, как чудовищно страшен негодяй, которого мы обе некогда числили в своих добрых знакомых.

Ирен выпрямилась, но ничего не сказала в ответ.

Графиня Маргарита продолжала:

– Течение стремительно приближало конец душераздирающей драмы, увлекая за собой три ее действующих лица. Раненый Ренье и два его преследователя миновали уже мост Согласия и плыли теперь среди безлюдных берегов, на одном из которых расположен Кур-ля-Рен, а на другом – улица, что ведет к площади Инвалидов и Марсову полю.

Здесь Ренье все-таки попытался позвать на помощь, но никакой помощи не подоспело, и он умолк, справедливо рассудив, что любое вмешательство обречет его побег на провал и вновь отдаст в руки закона.

Оцените, сколь хитры и коварны Черные Мантии, которые всегда заманивают обреченную ими на смерть жертву между Сциллой и Харибдой, так что ей всегда грозит и нож убийцы, и кара закона.

О-о, Черные Мантии – истинные мастера своего дела, они превратили преступление в искусство и превзошли все его тонкости.

Но в ночной тьме, посреди безжалостной реки дважды раненный Ренье обрел новую отчаянную силу. Крайность, в которой он оказался, послужила для него источником неисчерпаемой бешеной отваги и мужества. Речь теперь шла не о бегстве от преследования, но о борьбе с убийцами. Предстояло убивать, чтобы не быть убитым.

Когда Ренье рассказывал мне об этой битве, безмолвной и непримиримой, кровь стыла у меня в жилах; бледнел и он, прикованный к постели своими ранами.

Ренье – прекрасное, благородное существо, моя девочка. И как просто он сказал мне:

– Прежде чем обратиться с молитвой к Богу, я подумал о ней...

И он героически защищался и столь же героически нападал, потому что беспрестанно думал о вас.

Крепко сжатый кулак Ренье тяжело обрушился на голову Малу, который вынырнул на поверхность, чтобы глотнуть воздуху. Второго бандита наш друг схватил за горло, и напрасно тот пытался позвать на помощь своего напарника, напрасно молотил по воде руками и ногами: хватка Ренье не ослабевала; когда же его пальцы разжались, на дно Сены опустился труп преступника.

Ренье победил, но какой ценой! Он был совершенно обессилен, и воды реки несли его как жалкий обломок кораблекрушения; в конце концов они прибили его к правому берегу, к лестнице, что ведет к галерее Шайо, и там его слабый стон был услышан случайным прохожим.

В нескольких шагах от этого места, на улице Батай, находится лечебница доктора-психиатра Самюэля. Именно здесь Ренье и была оказана помощь, которая вернула его к жизни.

Графиня Маргарита умолкла. Ирен была бледна и недвижна, как мраморная статуя. Но мы знаем, что наружное спокойствие зачастую свидетельствует о сверхсильном эмоциональном шоке.

Несколько минут прошло в мертвом молчании. Наконец Ирен спросила:

– В этой лечебнице и находится до сих пор Ренье?

– Нет, – ответила графиня Маргарита, – он уже покинул лечебницу.

– И где же он теперь?

– У меня. В моем особняке де Клар продолжается его тяжкое и мучительно выздоровление. Нож Малу задел легкое.

– Так вы говорите, – начала нерешительно Ирен, – что нынче он в Париже?

– Именно так. Я не солгала вам ни единым словом.