Собрание сочинений. Том 1 - де Вега Лопе Феликс Карпио

Федерико

Назовусь я вам, но раньше К вашей припаду руке я.

(Опускается на одно колено и целует ей руку.)

Кассандра

Как! Вы стали на колени? Это слишком! Вы чрезмерно Обходительны со мной.

Федерико

Нет, я только долгу верен, Ибо я — ваш сын, синьора.

Кассандра

Делает мне мало чести То, что я вас не узнала. Кто иной мне мог спасенье Принести в беде подобной? Дайте вас обнять!

Федерико

Поверьте, Что не стою я того.

Кассандра

Нет, лишь так я вам сумею Долг вернуть, граф Федерико.

Федерико

Всей душой я вам отвечу.

(Обнимаются и разговаривают вполголоса.)

Батин

(Лукреции)

Раз уж оказалась, к счастью, Эта дама — той, за кем нас Герцог в Мантую отправил, Я спросить тебя осмелюсь, Как тебя мне звать теперь — Ваша милость, честь иль светлость? — Чтоб тебе я не сказал По неведению дерзость.

Лукреция

Друг! На службе герцогини Состою я с малолетства, Ей обычно помогая Заниматься туалетом.

Батин

Значит, камеристка ты?

Лукреция

Нет.

Батин

Не важно, ибо весом Пользуешься ты, раз к ней, Не стучась, заходишь в двери. Часто у синьор бывают Плутоватые служанки, Коих сразу не приметишь, Хоть влиянье их огромно. Как тебя зовут?

Лукреция

Лукреция.

Батин

Римлянка и ты?

Лукреция

Отнюдь.

Батин

Слава богу! Надоели Мне кинжалы, и насилья, И поруганные девы, Коими я бредить начал, Прочитав о ней легенду. Был Тарквиний у тебя?[169]

Лукреция

Кто?

Батин

Что стала б ты с ним делать?

Лукреция

Ты женат?

Батин

К чему столь праздный Задавать вопрос?

Лукреция

Об этом Спросишь у своей супруги.

Батин

О, скора ты на ответы! А ты знаешь, кто я?

Лукреция

Нет.

Батин

Как! Ужели неизвестно Имя громкое Батина В Мантуе?

Лукреция

Вот самомненье! Ты, сдается мне, из тех, Кто, по глупости, уверен, Что о них весь мир наслышан, Хоть их и в родной деревне Знает далеко не каждый.

Батин

Видит бог, что я не грешен В этом, что не нужно славы Мне за счет заслуг соседа. Прихвастнул я лишь для шутки, Ибо чужд на самом деле Я гордыни и тщеславья, Хоть стяжать мечтаю с детства Славу меж людей ученых, Изощривших ум свой чтеньем, Потому что заслужить Уважение невежды — Значит пожинать ту глупость, Что сумел ты сам посеять.

Кассандра

(к Федерико)

Выразить могу едва, Как я рада встрече с вами. Вижу, что не зря хвалами Осыпает вас молва: И поступки и слова Ваши, сын мой драгоценный,— Это признак несомненный Сердца, полного с рожденья Пыла, самоотверженья И отваги несравненной. Я ничуть не сожалею, Что беда произошла — Ведь она мне помогла Вас, синьор, узнать скорее. Шторм минул, коль блещут реи Ночью язычками света[170]. Вот к чему сравненье это: Свет мой — вы, моряк — сама я, Бездна моря — глубь речная, Шторм — беда, корабль — карета. Вас, синьор, меня считать Матерью своей прошу я И надеюсь: честь такую Мне удастся оправдать. Граф! Мне будет придавать Столько гордости отныне Мысль о столь достойном сыне, Что приятней, может статься, Вашей матерью мне зваться, Чем Феррарской герцогиней.

Федерико

Хоть пред вашей красотой И немею я, синьора, Не прерву я разговора Из-за робости пустой. Герцог, повелитель мой, Тот, кому что было сил Я с младенчества служил Безраздельно и всецело, Кто мне душу дал и тело, Их сегодня разобщил, Ибо я душой сейчас, Хоть ему я несомненно Сын родной по плоти бренной, Во второй родился раз И не от него — от вас. Не узнал бы никогда я, Что душою обладаю, Если б вы мне не предстали, Ибо вы ее мне дали, Вновь на свет меня рождая. О, не преувеличенье То, что навсегда отныне Стал для вас я, герцогиня, Первенцем, чьего рожденья Ждет Феррара в нетерпенье! Нет, — могу я дать вам слово,— Чуда в этом всем большого: Ведь, живя шесть тысяч лет, Первая из всех планет Каждый день родится снова[171].