Нежнее неба. Собрание стихотворений - Николай Минаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Скоро, девка, скоро, так и знай…»
Скоро, девка, скоро, так и знай,Подадут студенческий состав,И ты двинешься на Кустанай,А быть может и на Кокчетав.
Хоть дорога в Казахстан длинна,Но зато поездка весела,А приедешь – будет целинаЗа сто километров от села.
Там всегда с открытою душой,Среди Свет, Алл, Галь, Юр, Толь и Мить,Ты работай только на «большой»,Чтоб свой институт не посрамить.
И в порядке, так сказать, вещей,Там себе и славу ты стяжайЛучшей разливательницы щей,И сними обильный урожай.
3 июля 1958. Четверг«Не вспоминай, не сетуй, не зови…»
Не вспоминай, не сетуй, не зови…Воспоминанье только растревожит: —Что прежде было сказкою в любви Теперь нам сказкой быть не может.
Она прошла – та светлая пора,А память в сердце чувства не пробудит,И то, что радовало нас вчера, Сегодня радовать не будет…
4 июля 1958. Пятница«Ты, живущий с поэтическим клеймом…»
Ты, живущий с поэтическим клеймом,Не чуждающийся впрочем благ земных,Проповедник в дифирамбах аксиомИ глашатай в одах истин прописных.
По стандартной лире двигая персты,Только по ветру ты звуки издаешь,Если ветер переменится и тыПо другому направлению поешь.
Для тебя давным-давно протоптан путь,Воспеваешь ты архангелов и рай;Хоть в стихах твоих таланта ни чуть-чуть,Но зато в них подхалимства через край.
Облачившись в свой лирический салоп,Не пробьешь ты стену к музам даже лбом,Был холопом ты и ныне ты – холоп,И холопом будешь в случае любом!
<5 июля 1958. Суббота>Музе («Ты от меня готова упорхнуть…»)
Ты от меня готова упорхнуть,И чувствую, и знаю это я…Куда же ты теперь направишь путь,Крылатая наперсница моя?
Все эти дни тобою лишь дыша,Я счастлив был, я не был одинок,Кипели мысли, пенилась душаИ я сплетал лирический венок.
Ты двадцать дней со мною пробылаИ каждый день дарила мне цветы;Ты улетишь и в сердце будет мгла,А в мыслях ощущенье пустоты.
Померкли звезды… Утро… Свежесть… Тишь…Восток вот-вот готов зарозоветь…Когда же вновь меня ты посетишь,Моя золотокрылая, ответь?
<6 июля 1958. Воскресенье>«Это, брат, не женщина, а сказка!..»
Это, брат, не женщина, а сказка!Ты узнай-ка, кто сия картинка: —Перуанка или гондураска?Бразильянка или аргентинка?
Сальвадорка или мексиканка,Из Гаити может быть иль с Кубы,А быть может и доминиканка,У Трухильо скалившая зубы?
Боливийка или гватемалка?Колумбийка или костаричка?Впрочем нам ни шатко и ни валкоГде бы ни родилась эта птичка.
Ведь, во-первых, мы не балаболки,Что нам строить разные догадки!Все они метиски и креолки,Или квартеронки и мулатки.
Во-вторых, возможности, брат, нашиНе откроют нам путей к роману:Слишком мало съели мы, брат, каши,Эта штучка нам не по карману.
Для нее, брат, плаваем мы мелко,Не простая шашка ведь, а дамкаЭта самая венесуэлка,Никарагуанка иль панамка?
Значит не приглядывайся зоркоИ ни у кого не узнавай-ка,Кто она: чилийка, эквадорка,Уругвайка или парагвайка?..
14 июля 1958. Понедельник«Массне, Россини, Верди и Гуно…»
Массне, Россини, Верди и Гуно,Пуччини, Вагнер, Глинка и ЧайковскийВ его репертуаре и давноОн угождает публике московской.
Он не хватает с неба звезд, но ведьНе всем же быть Карузо иль Мазини,Во всяком случае он не медведь,Рожденный в человечьей образине.
Певец давно все это осознал,И, предвкушая гром аплодисментов,Он тянет «ля» как радиосигналНастройки музыкальных инструментов.
<15 июля 1958. Вторник>«Дул ветер… колыхались провода…»
Дул ветер… Колыхались провода…Качались сосны… Зыбилась вода…А здесь, за чаем, как обыкновенно
Твой муж зевал и морщил брови, ноМне почему-то вспомнились РавеннаИ хмурый Дант, смакующий вино.
Уже смеркалось… Где-то за окошком,Грозя друг другу и взывая к кошкам,Вопили отвратительно коты…
День уходил без всякого изъянаДля сердца и ума и только тыГримасничала словно обезьяна.
<16 июля 1958. Среда>«Не пьяные, не просто бузотеры…»
Не пьяные, не просто бузотеры Кричат передо мной,Нет, это современные актеры Сошлись втроем в пивной.
Они жестикулируют и с чувством, Присущим всем троим,Клянутся вслух, что живы лишь искусством И дышат только им.
Однако эти деятели сцены В стенах театра – тля,Они служители не Мельпомены, А длинного рубля.
И пусть они об Ольридже и Кине Здесь подняли галдеж, —Я старый воробей и на мякине Меня не проведешь!..
24 июля 1958. ЧетвергРуслан у Финна («Средь диких скал, в краю тумана…»)
(1 картина 2 действия оперы м. И. Глинки «Руслан и Людмила»)
Средь диких скал, в краю туманаВолшебник добрый старец ФиннВстречает витязя Руслана: —«Добро пожаловать, мой сын!..»
И в тишине, в глухой пустыне,Отрадой путника поя,Течет как плавная струяЕго баллада о Наине.
Расстроит он злых козней план,Ему известно место плена;И с благодарностью РусланПред Финном преклонил колено.
Скорей на север – обрестиВновь ту, кто все собой затмила…И вот – финал: «Там ждет Людмила!..»– «Старец, прости!..» – «Витязь, прости!..»
16 августа 1958. Суббота«Опять я брожу по осеннему саду…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
