Живой. Трилогия (СИ) - Родион Дубина

Те в ответ на дерзость начали творить бесовщину. Кроме купола одной девушки, ещё странным было, что машина, таранящая ворота, была без водителя. И при этом сама отъезжала назад и разгонялась вперёд.

И сам главарь – Григорий, как‑то оглушил всех криком. Перед этим его люди надели шумозащитные наушники. У трёх мужиков кровь пошла из ушей. Спаслись только те, кто был внутри. Но постоянный шум привлёк много зомби и тем пришлось свалить. А зомби, со временем, разбрелись по округе.

Они только первое время стягивались во двор, а потом просто ленились из него выбираться, не считая тех, кто выбрался на шум Сучар.

Для меня же было важно лишь количество и способности тех бандитов.

– А что они с пленниками делают? – спросил я.

– А бес его знает. Но судя по их выкрикам, им девушки в основном нужны, понятно для чего… А мужиков работать, наверное, заставляют, – ответил Михалыч.

Через двадцать минут пути мы увидели село. Несколько десятков домиков, скрытые за деревьями. Пара небольших речушек с озёрами и много огородов и пастбищ.

– Давай, Михалыч, дуй к своим на Камаз, и помни – не высовывайтесь, только отвлеките их на себя. Но об этом Игорь позаботится, – сказал я.

– Хорошо. Они, скорее всего, в местном магазине обустроились, там же и бар в одном здании.

Игорь некоторое время рассматривал деревню, выбирая лучший путь к логову бандитов. Попробовал выбрать позицию для снайперского огня, но деревья сильно мешали обзору. И мы заехали в Сучкино.

Лагерь Сучары устроили прямо посреди дороги и небольшой площади перед магазином. Проезд преградили колючей проволокой, в которой запуталось несколько зомби, а с других сторон их лагерь перекрывал хлипкий деревянный забор. Странная у них логика.

Но их логику можно было понять. В центре дороги была клетка с мужиками, и все зомби, забрёдшие в эти края, тянулись к ней, запутываясь в колючей проволоке. Их потом просто убивали оцифрованные, получая свой опыт. А нападения живых они не боялись, так как всех местных они либо брали в банду, либо убивали. И за эту беспечность они поплатятся.

Камаз въехал в их лагерь со двора одного из соседних домов, снося забор и протаранив часть здания, перекрыв главный вход. Красиво сработано, эффектно, но не по плану. Этой выходкой Игорь подставил себя и заводчан под удар.

Но каково же было удивление Сучар, когда, бросившись к машине, они никого там не обнаружили. Игорь оставил мужиков в том самом соседнем доме, а сам перешёл в мир духов, после «парковки».

Машину было не жаль. Несмотря на все заверения Михалыча и Кузьмича, Камаз два раза за двадцатиминутную поездку заглох. Да и пикап был немногим лучше. Проще было переставить с него колёса, но не хотелось терять времени.

Я, адаптируясь под ситуацию, предложил разделиться. Во дворе было с десяток бойцов, та самая девушка, которая было кем‑то вроде начальника охраны, а остальные все без цифровые. Ими займётся Игорь с Жорой и Даша с Ириной на подхвате. А я с Барсиком и Буром, зашли с заднего входа в магазин.

Глаза разбегались от обилия оружия, как огнестрельного, так и холодного. Продуктов и алкоголя, явно не с одного этого магазина. На полу и на диванах лежали укуренные или унюханные «бойцы» в обнимку с девицами не первой свежести.

В центре зала была клетка, как и на улице, но в ней сидели исключительно женщины и даже малышка Олеся. Все были без одежды и большинство женщин с множественными следами побоев. Рядом с клеткой стояло ещё два дивана и стол с кучей алкоголя, и кальяном. В углу громко работал телевизор, прокручивая порнофильм.

В боеспособном состоянии были лишь несколько человек. Один из них сильно выделялся на фоне других. Худощавый, с жестокими чертами лица и злобным взглядом. Я, перед тем как войти, принял облик демона. Войдя внутрь, лидер перевёл взгляд с окна на меня и выпучил глаза. Другой мужик, пытавшийся открыть в это время двери, схватился за автомат. Потом отбросил его и полез в угол за иконой. Ещё двое взяли тесак и дробовик. Тот что с тесаком, на всякий случай перекрестился.

– Мне нужны ваши души! – прорычал я со всей злобой и как можно громче.

Мой рёв разбудил даже пару бойцов, находившихся под кайфом.

– Вот это приход… – пробубнил один из них и вырубился.

Второй упал на измену и убежал в панике в другую комнату.

Тот, что тянулся к иконе, попытался выбраться в окно. Его даже не смущала решётка снаружи, он старательно выбивал остатки стекла из проёма.

Григорий – главарь этой банды, издал дикий истошный крик, от которого загудело и запищало в голове.

Тело онемело. Разум перестал соображать. Из ушей потекла кровь.

– Это ещё что за хуйня к нам припёрлась? – произнёс главарь, доставая из чехла катану.

Я ничего не мог сделать. Меня сковало непреодолимое оцепенение. Григорий подходил ко мне, с оружием в руках. Когда оцепенение начало проходить, он издал новый крик и действие стана обновилось.

Все его подельники, кроме одного, валялись на полу. Их накрыло похлеще меня. Оно и не удивительно, если они не иммунные и без интерфейса. Но один из них успел нацепить наушники и теперь просто наблюдал за мной с нескрываемым интересом.

Во дворе не стихал шум боя. Выстрелы, ругань и стоны боли. Но все звуки долетали до моего сознания словно через пелену, будто плохая запись, звучащая из динамиков.

Когда Григорий собирался разделаться со мной парой ударов, в комнату ворвался Бур и плечом сбил того с ног.

Но мужик в наушниках буквально силой мысли пригвоздил Бура к стене, его же молотком.

К счастью, с меня уже спало оцепенение от крика, а новое он повесить не успел.

Глава 22

Вопроса «кого атаковать первым?» даже не возникло. Да, телекинез штука опасная и он может пригвоздить и обездвижить одного из нас к стене, но этот крик… Крик главаря может обездвижить всех, при этом наносит урон и может поддерживать это обездвиживание неизвестно сколько. Однозначно, атаковать нужно его. Кстати, вложенные десять очков в восприятие позволили быстрее получать информацию об уровнях игроков. Над Гришей возникла цифра тридцать восемь.

Тех несколько секунд, которые Бур для меня выиграл мне хватило, чтоб активировать неуязвимость. Под действием дезориентации я этого сделать не мог.

Григорий снова заорал, но паралич больше не действовал на меня. А вот Бурый в этот раз упал на землю и схватился за уши.

Делаю шаг за спину. Кинетик пытается меня законтролить. Бью кулаком ему в голову и одновременно активирую когти. Критануло. Лезвия застряли у него в голове, но он ещё живой. Второй рукой перерезаю глотку. Тот пытается заорать. Действие неуязвимости закончилось, но из его рта вырывается только бульканье и через пару секунд мертвое тело падает на пол.

В этот момент в меня прилетает табуретка, больно ударив по голове. За ней летит вторая, но я прикрылся руками. Активирую уклонение. Уворачиваюсь от летящего тесака, бутылки, осколков окна. Парень сменил тактику и взял под контроль мои когти.

Он пытается зарезать меня моим же оружием. Сопротивляюсь. Но его телекинез сильней моей физической силы. Лезвия медленно входят в грудь и делают четыре разреза. Я их просто скрыл и его контроль прекратился.

Рядом пришел в себя один из нариков и выстрелил в меня из автомата. Урон смешной. Я подбегаю к телекинетику и несколькими ударами рублю его на куски. Кости и голову отрезать, к сожалению, у меня не получается, но вот лежащие на полу ломтики мяса со шкурой вызвали приступ рвоты у автоматчика. После чего тот стал молить о пощаде.

Его пощадил Бурый, опустив свой молот ему на голову.

– Наркотики – это плохо, – словно назвав причину наказания, произнёс здоровяк.

Я бросился к клетке. Девушек в ней сильно приложило двумя криками, но они своевременно прикрыли уши, что ослабило эффект. Шальной пулей тоже, к счастью, никого не задело. Но вот Ольга и Олеся были вне себя от горя.