Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты - Макар Бабиков

Крутую, обрывом падающую гору в одном месте потрясло, будто подземный исполин расшевелил монолитную гранитную глыбу. По диагонали горную кручу прорезала вздыбленная полоса. Она усеяна бесчисленным множеством ограненных, остроконечных, крупных и мелких глыб, угловатых камней. Они легли друг возле друга в хаосе, подкинутые подземным толчком. Между ними расщелины частично засыпаны мелкими обломками.

Вот по этой круче и взбирались на штурм хребта моряки. И на всем пути снизу доверху каждый камень был усеян металлом: осколками снарядов и мин, патронами, гильзами, пулеметными дисками, стабилизаторами, пулями… Кажется, от подножия до вершины не осталось ни одного не посыпанного железом метра пути. Многие не добрались до самого верха, огонь скосил их на бегу. Но те, кто дошел до вершины, увидели зрелище, которое сотворила не природа, а содеяли люди. В подземной штольне хранились многотонные запасы взрывчатки, снарядов, мин. Отступавшие егеря взорвали их. Взрыв выкинул наружу и разбросал на десятки метров гранитные глыбы величиной с добрую комнату.

Все выдолбленное в камне, стянутое цементом и металлом не уберегло егерей в их норах. Штурм погнал вниз, в долину, к Титовке, к дороге, которая вот-вот могла перестать быть желаемым спасением. Мустатунтури, о которых с грустью пели австрийские горные стрелки, не стали им надежной защитой. Обильно омытый кровью, этот бастион пал. Морские пехотинцы устремились на юг, к 63-й бригаде, к армейским частям, вырвавшимся от Чапра к магистрали на Петсамо. Хребет считался неодолимым. Огонь, металл и люди за считаные часы сокрушили его.

Днем 10 октября бригады морской пехоты соединились у озера Тие-ярви.

На фронте у Западной Лицы перешла в наступление группа войск генерал-лейтенанта Пигаревича.

Противник почувствовал, как сжимается кольцо вокруг его войск. Рандулич на пять дней раньше срока отдал приказ отходить от Лицы к Титовке и далее на Петсамо.

Держать укрепления егерям уже не имело никакого смысла, наступавшие рвали их в клочья, немцы огрызались, заслонами спасали остальные войска. Бросали сооружения, технику, имущество, склады.

Вражеская оборона рушилась почти повсеместно. Потеряв правофланговые позиции у Кариквайвиша и Чапра, неожиданно для себя встретив за Луостари подвижные корпуса, узнав, что на дорогу у Титовки вырвались русские части, а от перешейка Среднего им навстречу спешит морская пехота, что на входе в залив Петсамо захвачены батареи на мысу Крестовом, а в порт Лиинахамари высадился флотский десант, бегущие с Лицы немецкие части пробили еще слабый заслон на дороге в Петсамо. Тысячами трупов были усеяны дороги, придорожные скаты сопок, оборонительные полосы на Лице, у Кариквайвиша, возле Титовки, на Мустатунтури.

Единой и хорошо построенной немецкой обороны не стало. Вместо планомерного отхода началось бегство. Части стремились как можно скорее вырваться из надвигавшегося «котла».

19-й горный корпус генерала артиллерии Иодля был выбит со всех позиций. В немецких штабах лихорадочно соображали, как его спасать, уберечь от окружения и полного разгрома.

Войска Лапландской армии срочно бросили навстречу наступающим русским частям 163-ю пехотную дивизию, все моторизованные части первых эшелонов, даже обслуживающие части аэродромов.

Контрудар цели не достиг, но все же помог выскочить из «мешка» большей части 6-й дивизии. Надежды на дальнейшее управляемое отступление не оправдались. По словам одного из немецких военачальников, руководивших отступлением, темп отхода оказался значительно выше, чем этого требовали интересы эвакуации из района Киркенеса. Натиск русских был сильнее воли германского командования и возможностей войск. Эвакуация имущества большей частью пошла прахом. Много судов было потоплено.

Признания эти весьма красноречивы и убедительны.

Прорвавшиеся далеко вперед русские корпуса, десанты с моря нарушили долговременную оборону, взломали боевые порядки, разорвали управление германскими войсками. Привычный порядок командования перестал действовать.

Рандулич, Иодль и их штабы пытались еще овладеть обстановкой, взять в руки руководство операциями.

Но эти намерения оказались невыполнимыми. Планомерный вывод войск, эвакуация техники и огромных запасов имущества не укладывались в заготовленные расчеты. Волю диктовали наступающие советские войска, приходилось подчиняться навязанным обстоятельствам.

Вслед за Рованиеми, Ивало, Луостари, Петсамо надвигалась угроза и Киркенесу. Русские приближались к Наутси на юго-восточном стыке норвежско-финской границы, откуда впоследствии намечалась новая советско-финская граница на севере. Они подошли к Никелю, Салми-ярви, недалеко оставалось до Сванвика и Киркенеса.

Гитлер снял с поста командующего 20-й горной армией генерала Рандулича и назначил командовать войсками в Лапландии генерала Кейтеля, родственника известного фельдмаршала.

Советские войска подошли к норвежской границе. Верховное Главнокомандование дало санкцию на ее переход. Дипломатически этот шаг был подготовлен, еще раньше — по инициативе норвежской стороны — состоялись переговоры, было подписано совместное соглашение.

Дороги были в наших руках, но полностью обеспечивать войска по ним было нельзя. Часть грузов пошла на судах через Лиинахамари и Петсамо, сюда поплыли пароходы в охранении боевых кораблей. Но дальше путь этих грузов все равно лежал через единственную дорогу.

Пришлось остановить наступление. Для продолжения его требовалась подготовка.

Стоявшие во втором эшелоне у Лицы 31-й стрелковый и 127-й легкострелковый корпуса подтянулись к Никелю, и 18 октября вместе с другими частями армии перешли норвежскую границу. 22 октября начались бои за Торнет. На южное побережье Варангер-фьорда, в Сер-Варангер флот высадил десанты в Суоловуоно, Аресвуоно и в Хальменгро-фьорд.

Киркенес освободили 25 октября, затем дошли до Нейдена.

Верховное Главнокомандование дальнейшее продвижение советских войск остановило.

Глава двадцать восьмая

Еще летом в отделе стали готовить несколько групп разведчиков для работы в Финмаркене и Тромсё. По многим признакам чувствовалось, что скоро начнется наступление советских войск на севере, именно поэтому требовалось в дальнем вражеском тылу основательно изучить обстановку.

Подготовленных и опытных разведчиков для этих сложных заданий становилось все меньше. Летом за короткое время погибло три группы.

Сёдерстрем вместе с напарником по прошлой высадке Эйлифом Далем был назначен в новую операцию. Они должны были прыгнуть с самолета чуть поодаль от Киркенеса, возле озера Гарше, проникнуть в Тромсё и устроиться там работать. Из Норвегии были привезены надежные документы. В городе жили и родственники, и старые друзья, на которых можно было положиться. На задание вылетели 18 сентября. Подошли к цели, сбросили парашюты с грузом. Но еще в полете Даль почувствовал себя плохо, он почти терял сознание. Пришлось выброску отложить. Разведчики вернулись обратно на аэродром. Заболевшего положили в санчасть на обследование.