Фантастика, 2004 год - Сборник

Первое, что сделал Немой, оказавшись в комнате - быстро огляделся. Никакой опасности в кабинете шефа он не ожидал, но привычка была сильнее. Нас с Вовиком он, как всегда, проигнорировал. Только себя он считал настоящим Хранителем шефа и втайне недоумевал: зачем Анатолий Иванович держит при себе двух бездельников? Больше всего Немого раздражал я, и понять его было можно. Человек с расплывчатой должностью "консультант по альтернативным методам защиты", постоянно крутящийся вокруг твоего шефа в течение вот уже трех месяцев и не выполняющий при этом решительно никаких функций, вызовет недовольство самого хладнокровного и непредвзятого телохранителя

– Завтра тяжелый день, нам всем предстоит серьезная работенка, - сказал Анатолий Иванович, обращаясь вроде бы ко всем, но глядя на меня, - поэтому, в связи с ожидаемыми сложностями и во избежание дополнительных неприятностей, мы с вами сейчас отправимся… в одно место.

Это он Читальню называет "одним местом". Выходит, предстоит мне сегодня глубокое ментоскопирование, в просторечье - головомойка.

– Выезжаем через полчаса, - сообщил шеф, - конечная цель - Глухово. Разработка маршрута на Немом. Вовик проверит машину. Саша останется со мной, нужно обсудить детали.

– Похоже, завтра все решится, босс, - сказал я, когда телохранители покинули кабинет. Дорогому нравится, когда его называют "боссом", и мне это известно лучше, чем ему самому. Я знаю много подобных мелочей и потому без труда нахожу общий язык с этим сложным человеком.

– Думаешь, план сработает? - Дорогой недоверчиво скривил рот. И без того неприятное, мягкое бульдожье лицо босса украсилось дополнительными складками.

– Если кто-то вообще охотится за вашими секретами, он обязательно объявится.

– Ты все еще сомневаешься? - Дорогой насупился.

– Босс, за те три месяца, что я работаю на вас, не зафиксировано ни одной попытки проникновения, - я старался говорить мягко, убеждающе, - хотя мы подготовили и реализовали четыре провокации. Остается положить в капкан реальную добычу, иными словами, ловить чтеца на живца.

– Неудачный каламбур, - пробурчал Дорогой. - Ты знаешь чем я рискую?

– Знаю, - отчеканил я. - Двумя третями вашего состояния, вложенными в акции "Транснефти". Это очень солидный куш, однако вам необходимы еще хотя бы три процента акций, иначе остальные можно будет выбросить на помойку, поскольку контрольный пакет останется у Саблезубого. Единственный неподконтрольный вам и Саблезубому акционер - это банкир Кривицкий, и он, вот уже пятый месяц наотрез отказывается уступать свою долю кому бы то ни было. Перебрав все легальные подходы, вы решили его шантажировать. Собранный шпионами компромат лежит в бронированной ячейке банка "Ваш кредит", принадлежащего, по иронии судьбы, Кривицкому. Номер ячейки и код замка передал вам полтора часа назад частный агент… И неужели вы считали, что я этого мог не знать?

Лицо Дорогого налилось кровью.

– Если хоть одна живая душа об этом…

– Мозговой, - прервал я его. Мозговой может узнать обо всем во время ментоскопирования. Хотя делать этого почти наверняка не будет, чужие секреты его не интересуют. Анатолий Иванович, мы с вами почти каждый день возвращаемся к этой теме. Всякий раз мне приходится уверять вас в конфиденциальности наших услуг. Неразглашение мыслей клиента - первый пункт в договоре. Ваши методы ведения бизнеса совершенно не касаются мыслехранителя, кроме того, по истечении срока контракта вся информация о вас и вашей фирме будет вытерта из моего сознания.

– Да понял я, понял, - раздраженно ответил Дорогой. - Просто волнуюсь.

Он откинулся в кресле и посмотрел мне в глаза.

– Саблезубый знает, что я задумал, и я уверен, что именно он нанял чтеца. Все, что нужно - выкрасть мой план, стереть его отсюда, - он постучал себя по макушке, - и воспользоваться самому. Идеальное преступление!

– Не волнуйтесь, босс, риск минимален, - заверил я, спокойно выдержав взгляд Дорогого. - Вы только еще раз проинструктируйте ребят. Особенно Вовика.

– Да уж разберусь. Ладно, спускайся вниз, я скоро.

3

Анатолий Иванович Дорогой, помимо того, что был человеком мудрым и предусмотрительным, обладал поистине волчьим чутьем на опасность. Это редкое по нынешним временам сочетание качеств позволило ему счастливо пережить бурную дворовую юность, не менее горячую ларечно-кооперативную молодость и давало надежду на спокойную старость.

Но с некоторых пор стал Анатолий Иванович замечать за собой странности. То он забывал подписать важные бумаги, положенные Юлей на стол, то вдруг ни с того ни с сего откладывал заключение долгожданного контракта на несколько дней, а то и вовсе отказывался от многообещающих сделок без видимых причин. Непоследовательность и нелепость этих поступков встревожила Анатолия Ивановича, и он, никогда не страдавший излишней паранойей, решил, что к нему присосался чтец.

Придя к этому заключению, Дорогой не раздумывал больше ни мгновения и был абсолютно прав - если чтец существовал не в одном лишь его воображении, то в любую секунду он мог узнать об этих подозрениях. Анатолий Иванович набрал номер Читальни, и через час в его кабинете был установлен ментальный подавитель, по-простому - "глушилка", а в небольшой комнатке между кабинетом и приемной новый сотрудник фирмы выслушивал пахнущую пивом и бабами историю Вовика. А никто и не говорил, что работа мыслехранителя легкая.

Вообще-то, афишировать мне себя нельзя. Истинная деятельность мыслехранителя должна была оставаться для сотрудников фирмы тайной за семью печатями. Официально должность звучала нейтрально: то ли "консультант по общим вопросам", то ли "специалист по альтернативным методам защиты", то ли еще как, словом - ненужный человек, принятый по блату и в рабочем процессе не участвующий.

Частым гребешком я "прочесал" головы почти всех сотрудников фирмы и, как всегда бывает в таких случаях, накопал много интересного. Например, я узнал, что Славик, первый зам, спит с женой шефа, и что сам шеф об этом догадывается, но смотрит сквозь пальцы; узнал, что главбух приворовывает по мелочам и даже не считает это воровством; узнал, что Юля влюблена в шефа не на шутку и совершенно, при этом, бескорыстно. Много любопытного я выяснил о становлении и возмужании фирмы. Но вся эта информация не имела никакого отношения к покраже начальственных мыслей и потому не подлежала озвучиванию ни при каких обстоятельствах. Контракт не предусматривал шпионаж в пользу директора. Моя цель была найти чтеца.

Сперва я заподозрил Немого - уж больно странным был его внутренний мир и загадочно-бесцветны мысли. Прочесть Немого было трудно: образы будто тонули в непроницаемой пелене безразличия ко всему, что не касалось защиты и благополучия шефа. Все это казалось таким нарочитым, что невольно наталкивало на мысль о ловкой маскировке, сродни той вуали, что я набрасывал на сознание босса. Потом от подозрений пришлось отказаться - Немой был сумасшедшим, а его сумасшествием был Дорогой. Эта одержимость, эта собачья преданность, уходящая корнями в далекие годы молодости, превратила Немого в маньяка. Быть с шефом, умереть за него, давно стало смыслом всей жизни Немого. Словом, это мог быть кто угодно, только не Немой.