Император Терний - Марк Лоуренс

— Ты бы хотел вспомнить меня, Йорг? — спросил Лунтар.

Вообще-то мне не хотелось. Хочу ли я снова гореть?

— Да.

— Возьми меня за руку.

Он протянул ее, влажную, сочащуюся.

Мне пришлось прикусить губу, сглотнуть рвоту, но я взял его за руку, сомкнул пальцы на его ране, почувствовал, как движется порванная кожа.

И вот она — сияющая нить воспоминания, безумие, долгое путешествие, я привязан к седлу Брейта и мечусь в бреду, и Макин ведет нас на юг, в иссеченную шрамами страну, именуемую Тар.

Вжик. Я смотрю на коробочку, медную коробочку с узором в виде терний. Она только что закрылась, и рука, закрывшая ее, обожжена.

— Что? — говорю я.

Не самый умный вопрос, но хотя бы уместный.

— Меня зовут Лунтар. Ты был болен.

Губы причмокивают при разговоре.

Я поднимаю глаза от коробочки, волосы падают с лица — и я вижу этого пугающего человека, являющего собой сплошную рану.

— Как ты терпишь боль? — спрашиваю я.

— Это просто боль.

Он пожимает плечами. Его пыльный белый плащ липнет к нему, словно он мокрый.

— Кто ты? — спрашиваю я, хотя он назвал свое имя.

— Человек, который видит будущее.

— Я когда-то знал такую девушку.

Я ищу взглядом братьев, но вокруг, только пыль и песок.

— Джейн. Она видела недалеко. Ее собственный свет ослепил ее. Чтобы видеть в темноте, надо самому быть темным.

— А ты далеко видишь?

— Все, до нашей новой встречи. Годы. Лишь это меня останавливает — когда я вижу себя впереди на дороге.

— Что в этой коробочке?

Отчего-то эта коробка казалась важнее всех грядущих лет.

— Ты совершил дурное.

— Я много чего дурного сделал.

— Это — худшее, — говорит он. — По крайней мере, в твоих глазах. И оно смешалось с ядом Сейджеса. Оно должно вызреть, потерять часть силы, а потом его можно будет извлечь без вреда.

— Без вреда?

— С меньшим вредом.

— Тогда расскажи мне про будущее.

— Ну, знаешь ли. — Он причмокивает обожженными губами, соединенными нитями оплавленной плоти. — Если рассказать человеку о будущем, оно изменится.

— Да?

— Выбери число между одним и десятью.

— Ты знаешь, что я выберу?

— Да.

— Но ты не можешь это доказать.

— Сегодня могу, но не всегда. Ты собираешься выбрать тройку. Давай, выбирай.

— Три, — говорю я и улыбаюсь.

Я забираю у него коробочку. Она намного тяжелее, чем я ожидал.

— Ты положил сюда мои воспоминания?

— Да.

Терпеливый. Как наставник Лундист.

— И ты видишь все мое будущее до того момента, когда мы снова встретимся через много лет?

— Шесть лет.

— Но если ты мне скажешь, это перестает быть будущим, а если ты расскажешь мне о том новом будущем, оно тоже изменится?

— Да.

— Все равно расскажи. Затем отбери и это воспоминание. А когда мы встретимся, верни его. И тогда я узнаю, что человек передо мной правда может видеть сквозь годы.

— Интересное предложение, Йорг.

— Ты же знал, что я это предложу?

— Да.

— Но если бы ты сказал мне, я бы не предложил?

— Да.

— А какой свой ответ на это предложение ты видел?

— Да.

И я киваю. И он мне рассказывает. Все, что произойдет. Все.

— Йорг! — Катрин потянула меня за плечо. — Йорг!

Я посмотрел в свою пустую ладонь, влажную, с налипшими клочьями влажной кожи. Поднял глаза и встретился взглядом с Лунтаром.

— Ты был прав. Во всем.

Даже насчет Челлы. А тогда я рассмеялся и назвал его лжецом.

— Вот теперь ты знаешь человека, который видит будущее, — сказал он.

48

— Вот теперь ты знаешь человека, который видит будущее, — сказал Лунтар.

— Человека, который заглянул слишком далеко и обжегся.

— Да.

— И как мы остановим то будущее, в котором мы все сгорим?

— Не думаю, что мы это сможем, но если это возможно — здесь наш лучший шанс. — Он протянул мне сложенный лист пергамента, заляпанный его влажными пальцами. — Четыре слова. Не читай их, пока не придет время.

— А как я узнаю, что время пришло?

— Просто узнаешь — и все.

— Потому что ты это видел.

— В общем, да.

— И это сработает?

Быстрый тычок.

— В любом случае, попробуй. Не каждый финал можно предвидеть.

Красная Королева смотрела на нас, Катрин и Молчаливая Сестра тоже, все трое изучали меня, словно я загадка, которую нужно разгадать. Лунтар склонил голову набок.

— Смотри, Йорг, у нас есть старуха, мать и дева — тройственная богиня древности среди нас?

И на миг показалось, что перед нами действительно одна женщина в трех возрастах. У Катрин в лице была сила Королевы, в глазах — мудрость Сестры.

— Лучше начнем, мальчик, — сказала Королева. — Время уходит.

И я подошел поцеловать Катрин с той смелостью, которая обретается, когда песок в часах утекает. И она остановила меня, положив ладонь мне на грудь.

— Сделай все как следует, Йорг.

И я впервые прошел в Золотые Ворота.

Тронный зал императора был не то чтобы набит битком, но всяко не пуст. Почти сто пятьдесят лордов Империи с советниками бродили вокруг помоста. Высокий трон из светлого дерева парил над ними, словно поджидая жертву.

Я оглядел их. Группы отделялись и исчезали в боковых помещениях, другие собирались и договаривались о чем-то или лишь сильнее размежевывались, гвардейцы, расположенные по периметру зала, наблюдали за происходящим, и повсюду стоял гул голосов.

— Эй, ты! — Высокий человек чуть старше меня отделился от своей группы в нескольких шагах от Золотых Ворот. Разряженный в шитый драгоценными камнями бархат, он что-то вещал компании из двенадцати человек, размахивая руками во время разговора.

— Что? — ответил я в том же тоне, и на миг он разинул рот от удивления. Он явно решил, что я мелкий дворянчик, явившийся без свиты со своим единственным голосом. В советники я по годам не годился.

— Что скажешь по вопросу о Мортрейне?