Слепой случай - Мерил Сойер

— Марк, брось его, у меня пистолет!

— У него нож! — крикнул Марк.

До этого момента Эйлис не замечала сверкавшее в руке Джейсона лезвие. Было ясно, что долго Марк не продержится. Они возились на полу, задевая мебель, сбивая со столиков безделушки, шипя друг другу в лицо ругательства. Если раньше наедине с Джейсоном Эйлис могла сохранять хладнокровие, то теперь, видя, с какой легкостью тот может убить Марка, она пришла в отчаяние. Что же, что ей делать? Чем помочь? Выждав, пока, откатившись, мужчины не очутились как раз под аквариумом, Эйлис надавила на курок. Выстрела не последовало. Конечно, она же забыла про глушитель, до нее дошло это только тогда, когда беззвучная пуля ударила в аквариум. Тот с грохотом разлетелся на куски, и на мужчин хлынула вода вместе с рыбами и градом осколков и камешков из аквариума. Отплевываясь и задыхаясь, дерущиеся оставили друг друга. Эйлис не колебалась ни секунды. Стараясь твердо держать пистолет, она прицелилась в Джейсона и нажала на курок. Она стреляла и стреляла, хотя каждый выстрел больно отдавал в плечо. Расстреляв весь магазин, она бросила пистолет и опустилась на колени.

В дверях послышалась какая-то возня, крики.

— Это полиция! — простонала Эйлис. — Наконец-то!

Вбежали полицейские, а за ними — Остин.

— Вы в порядке? — спросил он. Пол в гостиной был залит водой, а на стенах виднелись следы пуль и пятна крови.

— Мне никогда не приходилось убивать человека, — дрожа словно в лихорадке, сказала Эйлис.

— Вы не убили его, — заметил Остин. — Он только ранен.

Пока полицейские осматривали бесчувственного Джейсона и допрашивали Марка, Эйлис спросила Остина:

— Это вы все сказали Марку, да?

— Конечно. Я звонил ему, когда узнал, что вы погибли. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как сильно он вас любит. И я не мог позволить вам так рисковать в одиночку. Я знал, что у Марка найдутся средства, чтобы нанять сыщиков и организовать слежку за вами. Вы не сердитесь?

— Нет, не сержусь. Но вот только Брэд... Он скоро будет здесь.

— Брэд задержан. Как только вы сказали мне о запасах кокаина, я позвонил в полицию, и. туда немедленно был отправлен наряд. Задержана вся группа. Они будут под стражей, пока власти не разберутся с информацией, которую вы отправили мне по почте. Когда записные книжки будут досконально изучены, против Брэда и Стивена выдвинут очень серьезные обвинения.

— А телерепортаж? Он уже подготовлен? — спросила Эйлис.

Допустят ли теперь Остина к записным книжкам? Думая о надежном месте, где их можно было бы оставить, они с Остином выбрали ящик в почтовом отделении на Маунт-стрит. Зная, что почту оттуда забирают в одиннадцать тридцать, они надеялись, что пакет придет к Остину в понедельник. Тогда он успел бы поработать с книжками, прежде чем сдать их властям.

— Я пустил в ход кое-какие связи. Книжки мне будут предоставлены на всю ночь. Мой репортаж пройдет завтра вечером в программе ранних теленовостей. До начала вашей премьеры. — Остин улыбнулся, карие глаза его блеснули: — Вы молодец! Все сделали как надо!

Глава 45

В щелку в занавеске Эйлис видела, что зал полон. Мужчины во фраках и дамы в вечерних туалетах прибыли на открытие обновленного театра Ридженси. Уже прозвенел первый звонок, и в зал к своим местам торопились опаздывающие. Все билеты были раскуплены за много месяцев вперед. «Невозможность» была самой модной премьерой сезона. Но одно место в зале останется пустым.

— Марка так и нет? — прошептала у нее за спиной Рената.

Эйлис покачала головой:

— Его не будет. Наверное, все-таки улетел в Австралию по делам, — сказала она упавшим голосом. Скрыть разочарования Эйлис не смогла.

— Он придет, вот увидишь! — шепнула ей Рената.

Кивнув, Эйлис осталась при своем мнении. Вчера после всех допросов, протоколов и бесед с работниками американского посольства, выйдя из комнаты, где все это происходило, Эйлис узнала, что Марк уехал без нее. Она пыталась связаться с ним, звонила по многим телефонам, оставляла сообщения, просила передать, но он не отвечал на ее звонки. Интересно, как отнесется он к вкладышам в программки, где написано, что сборы со спектакля пойдут в фонд помощи народу Судана. Он, конечно, возражать не будет, но все-таки лучше бы знал об этом заранее. И вообще лучше, чтобы он был здесь в этот вечер, здесь, с ней.

Эйлис уныло поплелась за кулисы к Твику. Свет в зале начал постепенно гаснуть, зажглись огни рампы и из умело спрятанных стереодинамиков полились мелодии Куинтона Малмсби. Эйлис взглянула на Ренату, в сотый раз поправлявшую на себе костюм. Линда превзошла самое себя, создавая его.

Когда занавес раздвинулся, Эйлис одернула на себе собственный наряд, в который раз растроганно вспомнив рассказ Линды о том, как Марк купил это платье, чтобы никто, кроме Эйлис, не мог его надеть. Накануне вечером платье сильно пострадало, но Линда успела все исправить. Сколько раз Эйлис представляла себе, как наденет свое зеленое платье в честь триумфального возвращения Ренаты на сцену, но всегда в ее мечтах рядом с ней в это время был Марк. Эйлис покрутила изумруд на пальце. Марк подарил ей это кольцо. Но почему, почему он уехал, не сказав ей ни слова?

В антракте, когда зажегся свет, Эйлис разглядела в зале Линду с Уорреном, Чонси с Шармейн и даже Остина, так странно выглядевшего во фраке. Но место Марка оставалось незанятым.

Когда по окончании спектакля занавес закрылся, зрители повскакали со своих мест, бешено аплодируя. Сомнения не было: Рената Тримейн, эта тициановская рыжеволосая богиня, вернула себе место на лондонском театральном Олимпе. Корона остается за ней. Актеров вызывали одиннадцать раз, и каждый раз Эйлис тянула шею из-за

кулис, моля бога, чтобы Марк оказался на месте. Но его не было...

Когда занавес открыли в двенадцатый раз, вышла одна Рената с огромным букетом роз, подаренным ей кем-то из зрителей. Сверкая кольцами, она ждала, пока стихнет овация и публика сядет.

— Спасибо! Спасибо всем вам! Не могу передать, как много значит для меня то, что вы меня так приняли. — Рената помолчала, глубоко вздохнула. Безукоризненно поставленный актерский голос ее дрожал, и Эйлис понимала, что это не игра. — Этот вечер не только мой праздник. Я никогда не стояла бы на этой сцене, если бы не один человек, не ее вера в меня, ее любовь ко мне. Этот человек — мой дорогой друг Эйлис Маккензи!

Сияя улыбкой, Рената сделала знак Эйлис выйти на сцену. Зал взорвался аплодисментами, и Эйлис почувствовала, как глаза ее застилают слезы. Когда шум в зале стих, она сказала:

— Огромное спасибо всем вам за то, что вы дали нам возможность сыграть этот спектакль. — Сжав руку Ренаты, она продолжала: — Вы купили билеты заранее, за много месяцев вперед. Я уверена, что вы не пожалели об этом. Рената вернулась на сцену — и она еще прекраснее, чем прежде.