Грязная работа - Кристофер Мур

После фиаско с Торговцами Смертью и связанными с ними странными, необъяснимыми событиями Ривера просто выбился из всех человеческих сил. Некогда случился такой недолгий период, когда он смог бросить работу в полиции и открыть лавку редких книг, — и ему казалось, что именно тогда он был поистине счастлив. Теперь же, в сорок девять, он готов был попробовать снова: удалиться пораньше от дел, просто читать и жить в спокойном, бессобытийном мире старых фолиантов.

Поэтому Ривера отчасти даже обрадовался, когда через две недели после смерти Чарли Ашера обнаружил в почтовом ящике солидный конверт, где могла быть только книга. Будто знамение, подумал он и сел в кухне за стол.

В конверте и была книга — похоже, очень редкая и крайне причудливая. Для детей, не иначе. Он раскрыл ее и прочел название первой главы:

« Итак, теперь вы — Смерть: вот что вам потребуется».

Император

Император с гвардией воссоединился счастливо — и милостиво правил городом Сан-Франциско до скончания своих дней. За то, что Фуфел привел Чарли в Преисподнюю, и за безграничное мужество Люминатус даровал песику выносливость и силу адского пса. И уже Императору выпало объяснять всем, как его угольно-черному соратнику — никогда не весившему больше семи фунтов даже в промокшем насквозь состоянии — удается обогнать гепарда и сгрызть все шины с «тойоты».

Одри

Одри продолжала работать в буддистском центре и шить костюмы для местной театральной труппы, но еще она устроилась доброволицей в хоспис, где, как некогда в Тибете, помогала разным людям перейти на другую сторону.

Кроме того, место в хосписе давало ей доступ к телам, недавно оставленным душами, — этим она пользовалась, чтобы возвратить беличий народец в колесо человеческих рождений и перерождений. И в городе тогда ходили слухи о поразительных случаях: смертельно больные выздоравливали. Это она проводила с ними ритуал «пховы неумирания».

Но и беличий народец у нее множился — то был навык, который она долго и упорно совершенствовала, и он сплошь и рядом приносил необычайные плоды. По крайней мере, так думала Одри, оглядывая свой последний шедевр в комнате для медитаций буддистского центра «Три драгоценности».

Лицо у него было крокодилье — шестьдесят восемь остро заточенных зубов и глаза, сверкавшие черными стеклянными бусинами. Вместо рук лапы раптора, отвратительные когти покрывала запекшаяся кровь. На нижних лапах имелись перепонки водоплавающей птицы и еще когти — выковыривать добычу из грязи. Он был одет в пурпурный шелковый халат, отороченный соболем, и такую же шляпу, на которой золотой нитью была вышита колдовская звезда.

— Это временно, пока мы не найдем кого-нибудь, — сказала Одри.

— Но поверь мне на слово — ты выглядишь великолепно.

— Ни фига. Во мне всего четырнадцать дюймов.

— Ну да, зато я дала тебе десятидюймовый болт.

Чарли распахнул халат и посмотрел.

— Ух ты, гляди-ка, — сказал он.

— Клево.

ПРИМЕЧАНИЯ И БЛАГОДАРНОСТИ АВТОРА

Как у меня бывает со всеми книгами, я обязан сказать спасибо тем, кто меня вдохновил, а также тем, кто на деле помогал мне в исследованиях и вообще в процессе.

За вдохновение — моя глубочайшая благодарность родным и друзьям Патриши Мосс, которые делились со мной мыслями и чувствами, пока Пат отходила.

Кроме того, спасибо всем работникам хосписов, кто каждый день открывает свои жизни и души умирающим и их семьям.

Город Сан-Франциско — это всегда вдохновение, и я благодарен его жителям за то, что позволяли мне бродить по кварталам и прощали меня, когда я их дразнил.

Хоть я пытался «выразить» дух некоторых районов Сан-Франциско, я прекрасно отдаю себе отчет, что подлинные места действия книги, вроде лавки Чарли и буддистского центра «Три драгоценности», не располагаются по указанным адресам. Если вы считаете своим абсолютным долгом писать мне и тыкать в неточности, я буду вынужден отметить, что гигантских адских псов, хлебающих шампунь, на Северном пляже вы тоже не найдете.

Я не спускался в ливнестоки, чтобы подтвердить какие-то детали описаний в тех сценах, что происходят под землей, — главным образом потому, что ЭТО КАНАЛИЗАЦИЯ!

Сан-Франциско — один из немногих прибрежных городов, где канализация и ливнестоки образуют единую систему; этим фактом я совершенно пренебрег, описывая преисподний мир. Если вам и впрямь не дает покоя вопрос, как выглядит канализация, ну… беэ-ээ.

Поверьте мне на слово, происшедшее могло там произойти, и не стоит портить себе историю такой мелочной дотошностью. Тут у нас белочки в бальных платьях, ексель-моксель, оставьте канализацию в покое.

Что же до прочих фактических ляпов, я не знаю, вправду ли можно обезглавить ребенка электрифицированным окном «кадиллака-эльдорадо» 1957 года. Я просто решил, что для книги это было бы в самый раз. Пожалуйста, не экспериментируйте дома.

Я от всей души благодарен Моник Мотил, чьи изумительные работы породили беличий народец. Я наткнулся на ее скульптуры — она их называет «Портновскими существами» — в «Воротах Пакстон», это галерея в сан-францисском районе Миссии, и был так очарован их макабровой причудливостью, что написал Моник и попросил у нее разрешения оживить их в «Грязной работе». Она любезно позволила. Ее работы можно увидеть по адресу: http://www.moniquemotil.com/ sartcre.html. Там же вы прочтете о ее побочной карьере салонной зомби-певицы (я не шучу) и ее страсти к наделению зомби той же чувственной серьезностью, коей наслаждаются вампиры на zombiepinups.com.

Благодарю Бетси Обри за реплику « Мужчины мне нравятся такие же, как чай, — слабые и зеленые». Едва услышав, я сразу понял, что должен вставить это в книгу.

(И спасибо Сью Нэш, чей чай и впрямь был слаб и зелен.)

За отправку аварийной посылки с книгами по тибетскому буддизму и «пхове», когда в висок мне смотрело дуло, а источники пересохли, спасибо Роду Миду Сперри из «Уиздом-Пресс».

За кормежку спасибо моему агенту Нику Эллисону, а также Эбби Куне и Дженнифер Кэйи из «Николас Эллисон, Инк.».

Кроме того, спасибо моему блистательному редактору Дженнифер Брел, кто неизменно делает меня умнее — но так, что я не чувствую себя идиотом.

Большое спасибо Майклу Моррисону, Лисе Гэллахер, Майку Спрэдлину, Джеку Уомэку, Лесли Коэн, Ди Ди Дебартоло и Дебби Стир, чья вера не угасала, — они держали мои книги у вас перед носом, читатель.

И как обычно, благодарность моя — Чарли Роджерс, за ее понимание и терпимость, пока я писал эту книгу; и за необыкновенное мужество и сострадание, пока она ухаживала за обеими нашими матерями, лежавшими при смерти, — за все, что помогло вылепить самую душу этой истории.