Артефаки. Часть 1 - Анастасия Вернер

-- Пришёл твой отец.

На маму было жутко смотреть. Она побледнела, её губы были сжаты в одну полоску, а глаза... в них стояли слёзы.

Я в страхе посмотрела на папу.

-- Что-то случилось? -- спросила тихо.

Сердце ёкнуло. Я была не готова услышать плохие новости. Только не сейчас. Нет, нет! Так нельзя!

-- Нет, котёнок, что ты. -- Мама подошла и мягко погладила меня по голове. -- Руперт пришёл, чтобы поговорить с тобой. Спустя... сколько прошло? Когда ты видел свою дочь в последний раз?

Я исподлобья взглянула на отца. Он тоже был бледен, сжимал в морщинистых руках кружку горячего чая. Он не смотрел на маму, только на меня.

-- О чём ты хотел поговорить? -- осторожно спросила я у него.

-- Просто хотел узнать, как у тебя дела. -- Он нервным движением провернул кольцо на среднем пальце.

Это какая-то шутка? Я непонимающе взглянула на маму. Та зло глядела на Руперта.

-- У неё всё хорошо. Только это не твоя заслуга, -- сухо сказала она.

-- Роксана, давай не сейчас. Пожалуйста. -- Он тоже стиснул зубы.

Я видела, как ссорились мама с Рэмом. Они были взрывными личностями и вскипали за доли секунд. Руперт Берлингер имел крепкие нервы и стойкую выдержку. Но этому тоже был предел.

-- Пап, может, ты хочешь посмотреть мою комнату? -- не придумала ничего лучше я.

Это необходимо было сделать. Мои слова вовсе не значили прощение и готовность делиться с любимым папочкой детскими игрушками. Просто иначе родители поссорились бы -- прямо сейчас, при мне.

А я терпеть не могла ссоры.

Мне не хотелось испытывать боль из-за людей, которые не могут найти общий язык.

К тому же... это означало бы, что в этом доме отец не появится ещё одно десятилетие.

Я схватила его за руку и потянула за собой.

Мы видели, что мама развернулась и подошла обратно к плите. Уже выходя из кухни услышали, как зло она кинула половник в раковину.

-- Точно ничего плохого не случилось? -- на всякий случай уточнила я, когда мы оказались в прихожей и приближались к лестнице.

-- Точно, -- отозвался отец за моей спиной.

Я остановилась, повернулась к нему, расцепляя наши руки, и шёпотом уточнила:

-- А ты ей сказал про стажировку?

-- Нет, Эрин, не сказал.

-- Спасибо.

Я начала подниматься первой, он за мной.

-- Через эту ступеньку переступи, тут дыра, осторожнее.

Друг за другом мы сделали широкий шаг. В этот момент на втором этаже показался Кайл.

-- Здавствуйте, -- от неожиданности он проглотил часть звуков.

-- Привет, -- поздоровался Руперт.

Когда я поднялась, брат громким шёпотом, который был слышен всем, уточнил:

-- А это кто?

-- Это мой папа, -- таким же тоном ответила я, чуть наклонившись к нему.

-- У тебя же нет папы, -- искренне удивился Кайл.

Я покосилась в сторону Руперта, который оглядывал второй этаж и в этот момент недоумённо посмотрел на мальчика.

-- Слушай, Кайл, тебя там мама зовёт, -- соврала я.

-- Она моя мама, -- напомнил сводный брат.

-- Ага, -- не стала спорить. Он частенько мне об этом заявлял.

Когда Кайл начал шлёпать тапками по ступенькам, я вздохнула и направилась в свою комнату. Возле двери нажала выключатель, но вместо света появилось неприятное жужжание проводки. Вот же чёрт! Я затравлено взглянула на отца и принялась спешно щёлкать выключателем.

Чик-чик, чик-чик, чик-чик.

Включился свет.

Облегчённо выдохнула, впустила папу внутрь и закрыла за нами дверь.

-- Тебе Эван что-то сказал, да? -- спросила я у спины отца. Спины, так как он встал на середину и оглядывал мою комнату, а я продолжала мяться возле двери.

-- Он был удивлён тем, в каких условиях ты живёшь, -- проговорил Руперт и подошёл ближе к моему письменному столу. Склонился над ним.

Я стыдливо взглянула на спинку стула, на которой неаккуратной горочкой были сложены мои вещи. На подоконнике возле кровати стояла кружка с недопитым кофе. Всё собиралась её помыть и забывала!

Определённо, идти в мою комнату было плохой идеей.

-- Мне жаль, что так получилось, -- проговорил отец.

-- Ты о чём? -- не поняла я.

Жаль, что мы так и не стали семьёй? Да?

-- Жаль, что из-за меня тебя чуть не оклеветали в "Берлингере".

А-а...

-- Ты же меня не знаешь. Наверное, поэтому поверил, что я могла так поступить.

Он как раз брал книгу, что лежала на столе. От моих слов его рука немного дрогнула. Я почувствовала удовлетворение. Мне бы хотелось, чтобы ему стало стыдно за то, что он не общался со мной.

-- Уроки кройки и шитья? -- удивлённо прочитал он название. Недоумённо посмотрел на меня.

-- Люблю шить, -- пожала плечами и посмотрела в пол.

Это был учебник для колледжа. Забыла вернуть в библиотеку.

-- Ясно. Мне говорили, что ты ловко справляешься с плетениями.

-- Ты спрашивал обо мне? -- удивилась я.

-- Я спрашиваю обо всех стажёрах, -- быстро сказал Руперт, правда, потом добавил: -- Но о тебе в первую очередь.

-- Ладно, -- кивнула я.

-- У тебя маленькая комната, -- поделился он наблюдением.

-- Какая есть, -- пожала плечами, глядя в пол. -- Я не жалуюсь.

-- Это я заметил, -- хмыкнул отец, причём посмотрел на меня как-то странно. Когда наши взгляды пересеклись, он поспешно начал рассматривать стены. -- А где же плакаты любимых актеров или музыкальных групп?

-- Ну, мне двадцать. Я это уже переросла.

Пока он не видел, аккуратно правой ногой запихала под кровать старый рюкзак, который весь был усеян клипсами с изображениями мегасексуальных мужчин из "Отряда чокнутых" [популярная группа, играющая в стиле поп. Все её члены гомосексуальной ориентации, что не мешает девочкам от 12 до 17 лет сходить по ним с ума, прим.авт.].

В этот момент отец взял в руки ту самую кружку с недопитым кофе и начал рассматривать мужика с голым торсом, что был на ней изображён. Принт был некачественным, что означало -- куплен не на встрече с фанатами, а сделан своими руками. Это в свою очередь значило, что владелец сего предмета настолько заморочился, что не поленился найти изображение, сбегать в торговый центр и заплатить за это деньги.

-- Кружка Кайла, -- пробормотала я.

-- Ладно, -- хмыкнул Руперт и поставил её на место. -- Я не вижу у тебя книг по артефактике.

-- Ну, я сдала их в библиотеку.

-- А инструкции по плетениям?

-- Они у меня. В рюкзаке.

Я вспомнила, что он остался лежать на полу на первом этаже. Ну что ж такое-то!

-- Честное слово, они у меня есть, -- неловко оправдалась я. -- Могу сбегать.

-- Не надо, ты же не на экзамене, -- нахмурился отец, удивившись моей реакции.

Наверное, он почувствовал себя зверем.