Мастер третьего ранга - Дмитрий Коробкин

– Ты собираешься сложить голову, но не повернешь назад? Иван, осмотрись вокруг внимательней. Посмотри на этих счастливых людей. На нашедших с ними общий язык стихийных. Это все держится на тебе. Если ты сам свою жизнь не ценишь, то хотя бы помни, что от тебя зависит будущее многих людей. Береги себя ради нас, ради Катюши.

– Вы себе надумали, что от меня что–то зависит. Все в ваших руках. Есть я или нет, без разницы. Вы сами вершите свою судьбу.

– Мы это прекрасно понимаем, – улыбнулась колдунья. – Но все же, пока ты жив, нам всем спокойней.

– Ладно, – вздохнул мастер. – Верните меня обратно.

– Я не прощаюсь, – подмигнула Карина. – Успеха тебе мастер!

***

За полуразрушенным мостом, была отлично укатанная насыпная дорога, что огибая озеро, вела прямо в Озерный. Повсюду была разруха и запустение. Не смотря на хорошую дорогу мотовоз, буквально полз, объезжая поваленные деревья, кучи валежника, и неясно кем, бешенными или горожанами сложенные баррикады. Выбеленные скелеты висельников, что долгое время болтались в петлях, по большей части развалились, украсив обочины россыпями костей. Виселицы покосились, а на пустующие были навешены черные полотнища с изображением черепа. Этот незамысловатый знак предупреждал путников о том, что в городе мор.

Еще несколько баррикад с развивающимися над ними черными тряпками остались позади. Из–за густых деревьев и кустарников, наконец, показалась черная гладь озера. Она напоминала огромное полотнище, на котором только не хватало наспех нарисованного черепа, но зато из его центра высилась огромная покосившаяся башня. Верхушки подобных конструкций едва виднелись из воды и были полностью во власти гнездовий аспидов.

В этих конструкциях давно перестали угадываться очертания древних, многоэтажных домов из стали и бетона. Они густо поросли вербами, влаголюбивыми кустарниками, плетущимися растениями и стали излюбленным местом гнездовья летучих змей, что обожали, такие вот труднодоступные, укромные места.

– Это что же, целый город лежит на дне? – рассматривая башню, удивился подмастерье.

– Только половина, – отозвалась на это Настя. – На развалинах второй половины стоит Озерный. После ледника, грунты напитались влагой, превратились в сплошное болото, и руины стали наиболее устойчивым местом для строительства нового города. Хотя выбор основателей лично я не понимаю. Вокруг сплошная глушь, топи и трясины. Не самое хорошее место для города.

– Но при всем при этом, по слухам здесь жили достаточно неплохо, – вклинилась Вера.

– Налюбовались? – поинтересовался настороженный мастер. – А теперь привели оружие в боевое положение, запасные обоймы во все карманы. Не нравится мне эта тишина. Юра, Полынь, метнитесь разведать дорогу.

Пока девушки были заняты экипировкой, Иван тревожно всматривался в кусты, вслушивался в доносящиеся из болот звуки, и не забывал, не спускать глаз с плещущегося всего в нескольких метрах озера.

Вера закончила первой. Сноровисто зарядив автомат и разложив по карманам полные магазины, она, подражая Ивану, вся обратилась вслух. Но ей быстро надоело. Смотреть на то, как копается Настя, было неинтересно, и колдунья решила задать мастеру давно интересующий ее вопрос.

– Иван, расскажи, пожалуйста, почему все так носятся с этими клятвами мастерам?

– Есть как минимум две причины, – начал он, прислушался, но после продолжил. – Первая, это старая легенда, а вторая чисто практическая. Тебе какую рассказать?

– Давай легенду. Обожаю всякие истории.

– Пару сотен лет назад, где–то в районе мирного княжества на скалистом возвышении стоял крупный, зажиточный поселок. В лесах вокруг было полно дичи, в реке омывавшей скалы было в достатке рыбы, а просохшая долина стала давать богатые урожаи. Только не было в той деревне счастья. Люди там были хмурыми и негостеприимными. Ходили слухи, что завелась у них в окрестностях нечисть, что похищала людей, скот, и от того там люди такие нервные были.

Услышал эту историю проезжий мастер, и решил разведать, что да как. Вдруг заработок подвернется, а может, оправдается и параллельно курсирующий слух, который ему рассказали по секрету в корчме соседнего селенья.

Приняли мастера в поселке пресно, но оказалось, нужда в нем действительно была. В глубокой расселине за поселком завелось чудовище, и таскало оно сначала скот, а потом человечину распробовало и стало охотиться исключительно на двуногую дичь.

Собрал мастер всех жителей поселка и, как принято, стал назначать цену за работу, так чтобы и себя не обделить, и у людей лишнего не брать. И удивился, когда народ без торга, сходу одобрил задранную цену золотом. Не споров, ни препираний и попыток сбить цену до минимума. Это было подозрительным. Тогда озвучил он слушок, что слышал о поселке этом. О том, что весь их достаток от того, что они Черному Богу жертвы приносят. Да не овечек невинных, а людей.

Мастера высмеяли. Но он сказал народу, что ему спокойней работать будет, ежели они все ему поклянутся, что слухи те ложь. Посмеялись снова, покрутили у висков, мол, взбрендил мастер, но все же поклялись, что все это ложь и напраслина завистников.

Мастер тот был человеком честным и в клятву верил свято. Успокоился он, собрался с силами и в сопровождении старосты отправился к расселине, у которой исчезали люди.

Ветер выл в той расселине. Порывы сдували с краев камешки, и неслышно было даже того, как они падают на дно. Пока староста присел на камень и раскуривал трубку, походил мастер по краю, пораскинул мозгами и понял в чем дело. За это грех было деньги брать.

Несущийся по расселине ветер, просто засасывал, будто в трубу, любого, кто имел неосторожность слишком близко подойти к краю. Вот он и весь монстр.

Эти мысли он тут же и озвучил задумчиво курившему старосте. На что тот ответил, мол, не дураки, сами знают, но монстр есть на самом деле. Но только нужно дождаться, когда луна выйдет, и тогда он себя проявит во всей жуткой красе.

Спорить смысла не было. Мало ли какое чудище еще появилось. Тогда их было просто наводнение, всяких разных. Авось нечто новенькое. Стали они ждать. По небу ветер прогнал стада пушистых облаков. Оглянуться не успели, как над расщелиной повисла полная луна.

Привязали они веревку к одинокому, исковерканному деревцу. Мастер обвязал себя за пояс, а староста просто крепко за нее держался, и осторожно ступая, пошли они к краю пропасти.

–Видишь мастер, в–о–он там прямо под тобою?

– Вижу, да только не пойму. Белеют россыпи какие–то. Ни то снег, ни то лед. Ни то кости. Да много так.

– Процветание требует многих жертв, мастер, – ухмыльнулся староста и вонзил клинок