Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие - Николай Сагарда

Относительно отрывка: ϒίός έπεδήμησε κόσμω, К. Каспари пишет: „Как объяснить, что Феодорит относит это место не к κατά μέρος πίσττις, в котором мы читаем его, но к другому произведению Аполинария, которое он обозначает, как подобное κατά κεφάλαιον βιβλίω того же автора (καί έν έτέρω παραπλησίω σύγγραμματι ταΰτα γέγραφεν — καί μετ’ ολίγα — καί μετ’ ολίγα πάλιν. ϒιος έπεδήμησε κ. τ. λ.)? Трудно ответить на этот вопрос. Можно было бы сказать, что оно стояло также и в последнем произведении, и Феодорит отсюда взял его. Возможно, но невероятно, так как цитата у Феодорита почти буквально согласуется с местом в κατά μέρος πίστις (θανάτω δή τον θάνατον παραδοΰς в первом основывается, очевидно, на ошибке, возникшей чрез влияние непосредственно следующего τόν θάνατον έλυσε), и так как Феодорит тотчас за этим цитует место из κατά μέρος πίστις. К этому присоединяется еще и то, что характер цитаты не согласуется с характером обеих предшествующих цитат, взятых из произведения, родственного с κατά κεφάλαιον βιβλιον. Последние именно имеют диалектический характер, в то время как первая такового не имеет. Поэтому они кажутся взятыми из различных произведений Аполинария: обе первые из диалектического произведения, а последняя из произведения другого характера. (Таковым было κατά μέρος πίστις). — Можно было бы, далее, сказать, что словами: έν δέ τώ περί πίστεως λογιδίω введенное место: καί τών περί σάρκα παθών γινομένων первоначально стояло пред ϒιος έπεδήμησε, введенным словами: καί μετ’ ολίγα πάλιν, а переписчик последние слова поставил пред первыми [705]. Однако, против этого объяснения говорит ολίγα в καί μετ’ ολίγα, тогда как место: ϒίός έπεδήμησε κ. τ. λ. в κατά μέρος πίστις очень многим отделено от места: καί τών περί σάρκα παθών γινομένων κ. τ. λ. Кроме того, при этом объяснении должно предполагать, что тот же или позднейший переписчик к καί μετ’ ολίγα Феодорита прибавил слово πάλιν. Наконец, можно было бы сказать, что Феодорит цитует приведенные места из произведений Аполинария по эксцерптам, которые он сделал пред обработкой Эраниста, и при этом по недосмотру думал, что место ϒίός έπεδήμησε κ. t. λ. извлечено им из произведения Аполинария, подобного κατά κεφάλαιον βίβλιων, тогда как он извлек его из κατά μέρος πίστις. Но против этого объяснения говорит определенное καί μετ’ ολίγα πάλιν которым отец церкви вводит место, о котором идет речь. Конечно, можно было бы сказать, что дальше он также ошибочно думал, что это место следует после немногих слов или маленького промежутка за непосредственно пред этим цитованными из него. Поэтому мы рассматриваем последнее объяснение, как правильное, и место, о котором идет речь, как взятое из κατά μέρος πίστις, подобно прочим приведенным в тексте“. В виду тожества мест, которые Феодорит взял из произведения, обозначенного им περί πίστεως λογίδιον, с местами из κατά μέρος πίστις, оба эти произведения К. Каспари признает тожественными. Епископ Кирский знал, что это произведение (κατά μέρος πίστις) составлено Аполинарием. Источником его знания было или заглавие, какое оно носило в использованной им рукописи, или какое-либо иное известие об его происхождении, или, наконец, оба вместе. „Возможно, однако, — продолжает К. Каспари, что Феодорит те места, которые он приводит из него, почерпал из направленного против Аполинария произведения древнейшего отца церкви, его ли собственной школы, или другой; или даже из произведения ученика Аполинария. Если он действительно сделал это, — для того, что он действительно сделал это, можно придать значение тому, что он третье из вышеприведенных мест вводит так, как будто εκθεσις (πίστεως), из которого он заимствовал его, он нашел стоящим совершенно отдельно, — то мы получили бы еще более древнее свидетельство в пользу того, что περί πίστεως λογίδιον ИЛИ κατά μέρος πίστις есть произведение Аполинария. Конечно, как мы видели, все-таки ни в каком случае нет надобности, чтобы объяснить способ, как Феодорит вводит его, в предположении, что он имел его только из вторых рук, и это предположение не нужно. A если это было так, то мы будем твердо держаться как простейшего и ближайшего, что Феодорит цитованнные им из περί πίστεως λογίοιον места почерпал из этогосамого произведения, и это тем более, что за то, что он это сделал, говорит, по–видимому, и то обстоятельство, что он цитует для самостоятельной и совершенно особенной и необычной цели, именно, чтобы доказать тем, которых он опровергает (евтихиан прежде выступления Евтихия), что даже злой еретик Аполинарий учит, что Божество во Христе было άτρεπτος и άπαθής во время его земной жизни“ [706].

То обстоятельство, что одна ссылка на περί πίστεως λογίδιον не находит соответствия в κατά μέρος πίστις, К. Каспари объясняет тем, что этот текст был прибавкой какого-либо аполинариста, — прибавкой, которая не вышла далее экземпляра ее первовиновника или, по крайней мере, перешла из него только в совершенно немногие экземпляры. У епископа Кирского был под руками или экземпляр того аполинариста или один из немногих до него дошедший экземпляр [707].

По вопросу о том, какое заглавие первоначально имело рассматриваемое произведение, К. Каспари пишет, что сомнительно, чтобы оно в рукописях и у тех, которые знали его, еще не носило того имени, которым оно с шестого века обозначается — ή κατά μέρος πίστις, а то, какое дает ему Феодорит — τό περί πίστεως λογίδιον, так как возможно, что Феодорит хотел обозначить его этими словами только по его содержанию. За то, что он действительно это сделал и что его заглавие с самого начала было ή κατά μέρος πίστις, позволительно привести, что это заглавие очень своеобразное и характерное и потому выглядит совершенно так, как будто оно происходит от самого автора, тогда как общее и бесцветное τό περί πίστεως λαγίδιον звучит совершенно, как обозначение по содержанию. Также было бы трудно понять, каким образом то заглавие позднее могло быть подставлено вместо этого, и именно так повсеместно, тогда как совершенно понятно, что отдельный автор назвал произведение по его содержанию, как „libellus de fide“. Несколько поразительно λογίδιον, „libellas“, так как κατά μέρος πίστις довольно обширное произведение, на что уже указывает и заглавие. Конечно, такого рода обозначения очень относительны. Κατά μέρος πίστις по сравнению с большими произведениями, в особенности состоящими из нескольких книг, как напр. с Эранистом самого Феодорита, который, может быть преподносился отцу церкви при его λογίδιον, совершенно правильно было рассматриваемо и обозначено как „libellus“ [708].

Проф. A. А. Спасский по вопросам, поставленным К. Каспари, высказывается гораздо решительнее и определеннее [709]. Оспаривая,. как едва ли вероятное, предположение К. Каспари, что блаж. Феодорит, приводя выдержки из κατά μέρος πίστις и приписывая это произведение Аполинарию, следовал указанию рукописи, в. которой κατά μέρος πίστις носило имя Аполинария и которую он имел под руками, проф. A. А. Спасский говорит: „Применяя это предположение к уяснению цитат Феодорита, К. Каспари сам не мог справиться с ним, и по крайней мере, в одном месте должен был признать, что Феодорит пользовался не рукописью, а заранее выбранными местами, эксцерптами, сделанными им еще до составления Эраниста. Дело в том, что κ. μ. π. было известно Феодориту под именем περί πίστεως λογίδιον и что, цитируя его под этим названием, он смешивает цитаты, с одной стороны помещая в ряд выдержек, заимствованных из περί πίστεως, такие, каких нет в κ. μ. π.; с другой — слова, несомненно взятые оттуда и находящиеся в существующем тексте κ. μ. π., он приводит уже под иными заглавиями, как то: „καί έν ετέρα δέ έκθέσει ούτως έφη“, „καί έν έτέρω δε παραπλησίω συγγραμματι ταύτα γέγραφε“… В отдельности взятая, каждая из этих особенностей еще может быть так или иначе уяснена, но для этого нужно делать слишком много предположений, излишних для цели и не отвечающих той определенности, с какою приводит свои цитаты Феодорит, предваряя или разделяя их категорическими заявлениями: ούτως έφη, ούτως γέγραφε, καί μετ’ όλίγα. Πο нашему мнению, — продолжает проф. A. A. Спасский, — проще и вероятнее будет признать, что Феодорит заимствовал свои цитаты оттуда же, откуда брали их и позднейшие полемисты против монофизитства, сближавшие его с аполлинарианством, то есть, из вторых рук, — из трудов учеников Аполинария, или, еще вернее, из полемических сочинений против Лаодикийского писателя, которых так много вышло из под пера представителей антиохийской школы. За вероятность такого предположения, само собой уясняющего ошибки в цитатах Феодорита, говорит то обстоятельство, что в том же 448–м году, в котором Феодорит писал своего Эраниста, Евтихий уже ссылался в свою защиту на сочинение Григория Чудотворца, под которым нельзя разуметь ничего иного, кроме κ. μ. π. Следовательно, в половине V века сочинение κ. μ. π. было известно уже под именем Григория Чудотворца и настолько было принято, что Евтихий сумел добросовестно обмануться на нем“.